– Ваша песня была о нем.

– Может быть. Только что с того? – Инис собралась было уходить.

– А то, – упрямо сказала ей в спину Байлар, – что не будь это так, и не будь у вас в этом своего интереса, этот разговор не состоялся бы.

Инис поглядела на целительницу с некоторым любопытством. И уходить раздумала.

– Вам тоже нужен Ярр, – убежденно сказала та. – И еще… почему вы сразу решили, увидев меня, что и он где-то рядом? Откуда вы меня…

– Я Знающая, – просто ответила Инис, несколько покривив душой. Ну не рассказывать же ей было, кто именно украл у Райярра его воспоминания…

– Тогда почему вам просто сразу не найти его заклинанием? Или не позвать его? Поговорить с ним с помощью красной магии?

Глаза Байлар вдруг разгорелись новой надеждой. Если сейчас Инис Верделл позовет его, и он ответит… что, если окажется, что все это – чепуха? Все эти страхи, все эти предчувствия? И с Райярром все хорошо, ну правда, он же такой сильный маг. Все окажется вздором и чушью, и они вместе посмеются над глупостью наивной дурочки Байлар…

Вышние, как ей в этот момент хотелось, чтобы все было именно так!

– Думаешь, я не пыталась? – тихо спросила Инис. – Я звала его множество раз, но он не откликался. Я искала его… красная магия, может, и не магия для поисковых чар, но я все же – Знающая… Но ни одно заклятие не сработало. Я не знаю, где Райярр Кайнен.

Сердце Байлар сжалось. Даже если в глубине души она никогда не сомневалась в верности чувства, что указывало ей путь… хоть на миг понадеявшись, так больно было снова оказаться лицом к лицу с жестокой правдой.

– А зачем вам Райярр? – вдруг с неожиданной подозрительностью спросила Байлар. – Потому что если вы… если вы…

"Я никому не позволю навредить Райярру", – вот что написано было на ее лице. Инис чуть не расхохоталась, хоть особого веселья и не ощущала. Что за глупая девчонка! Зеленый маг, пытающийся защитить Райярра! Это Райярра-то!

"Впрочем, разве и я не хочу того же самого?"

Только я хотя бы драться умею, – подумала Инис.

– Ну, начать с того, что я его сестра.

– Сестра?! – Байлар помолчала, и Инис почти испытала некоторое удовлетворение от ее замешательства. – Тогда ваша мать…

– Мирта. Она вырастила меня и Райярра.

– Как… я могу знать, что вы не лжете?

– Никак, – чуть поразмыслив, призналась Инис. – Только поверить мне. Но, во всяком случае, стал бы враг Райярра петь песню о нем?

Байлар поколебалась.

– Просто дело в том… Мне кажется, Райярр в опасности.

– Что? – Инис нахмурилась, наполовину скептически-недоверчиво, наполовину обеспокоенно.

– Я понятия не имею, где он. Ярр лишь сказал перед уходом, что собирается на юг. Но каким-то странным образом… я будто знаю, куда мне двигаться. И я была в Бюро в крепости, и там мне сообщили, что Райярр действительно проходил здесь, правда, довольно давно… А это подтверждает… все подтверждает.

– И потому… потому ты оставила свой дом и зашла так далеко? – спросила Инис с каким-то непонятным выражением – отчасти удивленным, отчасти уважительным, отчасти почти ревнивым.

– Да, – потупившись, ответила Байлар едва слышно.

Инис помолчала. Разговор с Байлар с самого начала был неудобным. Шероховатым и неправильным. И то, что целительница говорила, звучало не очень-то правдоподобно. Да только Инис все еще была, слава богам, в состоянии отличить истину от лжи. И тревога за Ярра затопила ее душу черной жгучей волной.

– С него сталось бы… снова вляпаться в неприятности, – сквозь зубы сказала она. – Этот парень никогда не знал, где нужно остановиться. Хотя мне и не понятно, почему именно ты…

Байлар ничего не ответила. Не было у нее ответов. Да и вообще почти ничего не было. Разве что эта странная связь с Райярром – и мучительная невозможность оставить его в беде.

– Позволь спросить, Байлар, еще одну вещь. Почему ты подошла ко мне? Если все равно идешь туда, куда велит тебе сердце? Что, если я просто так пела о Райярре, он, в конце концов, человек довольно известный?

– Точно не знаю сама, – призналась Байлар. – Но в песне вашей я увидела… поняла и почувствовала… так может спеть только человек, хорошо Ярра знающий… и болеющий за него всей душой.

– Вряд ли я способна на такие уж чувства, – хмыкнув, заметила Инис.

– Потом, вы могли что-то о нынешнем его местонахождении знать…

– Любишь точные данные больше, чем зыбкие предчувствия?

– Несомненно!

Инис усмехнулась.

– Послушай, Байлар. Как насчет того, чтобы продолжить путь вместе? Думаю, тебе не нужно разъяснять все плюсы от подобного решения?

В том, сколь неожиданными могут быть эти плюсы. Байлар пришлось убедиться уже спустя пару дней.

Путешествие их сильно изменилось с тех пор, как Инис присоединилась к ним. Во-первых, музыкантша нашла повозку и пару приличных лошадей. Конечно, верхом было бы куда быстрее, да только Байлар сразу честно призналась, насколько она невообразимо далека от идеального наездника. Ту свою скачку с Райярром девушка до сих пор вспоминала с почти физическим ужасом. Так что Инис тут же решила, что быстрее будет раздобыть повозку, чем обучать Байлар ездить на лошади.

Во-вторых, Инис была несравненно опытнее в житейском отношении и, в отличие от Байлар, в географии разбиралась превосходно. Так что стоило целительнице указать нужное направление, как менестрель – еще даже не взглянув на карту, – уже называла и лучшую дорогу, и те города, что нужно проехать, и даже удобные места, где можно остановиться на ночлег.

Канан был безмерно счастлив тем, что с ними путешествует знаменитый Белый Менестрель. Он не сводил с Инис восторженных глаз и ловил каждое ее слово как божественное откровение. И пару раз Инис, которая глядела на него довольно снисходительно, даже спела по его просьбе – чуть не отправив тем самым мальчишку к Вышним в их Благие Дали, в такой восторг он от происходящего пришел.

С Байлар было все гораздо сложнее. Привыкшая жить в уединении, она не слишком-то была искусна в общении с людьми. Год за годом она лечила почти неизменный круг пациентов, но даже с ними говорила обычно мало. И потому с людьми ей бывало трудно: Байлар и сама понимала, что какие-то неписанные правила, какие-то тонкие смыслы она может не разобрать, они ускользали, как вода сквозь пальцы, неуловимые, но реальные. Интуиция и наблюдательность подсказывали целительнице, когда человек относится к ней плохо или хорошо, и прочие подобные вещи; но все же было нечто, что она постоянно упускала, и осознание этого упущения не позволяло ей спокойно чувствовать себя в обществе иных людей.

Исключением, пожалуй, был только Ярр. Неожиданным исключением. С ним говорить было очень легко – особенно, если не касаться больных тем…

А Инис будто вся состояла из этих непонятных смыслов, из этих упущений, непереводимых слоев, как луковица, у которой под шелухой обнаруживаются все новые и новые покровы.

"Можем ли мы ей доверять?" – спросила Байлар у Сегвии мысленно. "Ни в коем случае, – ответила та. – Но она мне нравится".

А Байлар не знала. Ей, и так-то не разговорчивой, не то чтобы стеснительной, но довольно замкнутой, было неловко в обществе Инис. Не только из-за того, что неясно было, как менестрель к ней относится. Но и просто потому, что Байлар не знала, о чем с ней говорить.

Будь Байлар посмелее, она спросила бы, может, о музыке или о Райярре. Но нужных слов она не умела находить, и сплетницей не была, а интерес к Кайнену просто запрещала себе из соображений долга.

Так что они шли в неловком молчании, когда на них в первый раз напали. Было это на закате солнечного дня на окраине очередного небольшого городка из тех, даже названия которых не остаются в памяти надолго. Оставив повозку в трактире, путники отправились разведать обстановку в городе – прикупить нужные материалы, продать свитки Байлар, а заодно исподволь узнать, не слышно ли здесь что-нибудь о Райярре. Обе женщины молчали – Байлар напряженная, Инис безразличная, и даже Канан оставил свои безнадежные попытки завязать разговор, на закате настроившись на доброжелательно-меланхоличный лад.