Петр I придавал особое значение Архангельску, который, по его первоначальному замыслу, должен был стать основной базой русского военного и торгового флота. В 1693 г. Петр основал на острове Соломбала верфь и начал строительство торгового корабля «Святой Павел», который 20 мая 1694 г. торжественно в присутствии Петра и его свиты был спущен на воду. В связи с начавшейся Северной войной для защиты Архангельска от шведского флота по указу Петра I началось строительство Новодвинской крепости. С 1708 г. Архангельск – губернский центр, но в связи со стремительным развитием Петербурга значение Архангельска падает. В 1722 г. был издан указ Петра I о переносе всей внешней торговли с Северной Двины на Неву, что нанесло сильный удар развитию Архангельска. Но в 1762 г. Архангельск был уравнен в торговых правах с Петербургом. В конце XVIII – начале XIX в. значение Архангельска возросло. После введения Наполеоном континентальной блокады Великобритании Архангельск стал единственным в России портом, куда приходили корабли с товарами из британских колоний. Но эпоха Великих реформ 1860–1870-х гг., способствовавшая стремительному развитию России в различных областях, нанесла серьезный удар по Архангельску. В 1860-е гг. было закрыто Архангельское адмиралтейство, упразднены Архангельский гарнизон, военный порт и Новодвинская крепость. Согласно новой военно-морской доктрине, Архангельск – далекий северный порт – потерял всякое стратегическое значение. Первая и Вторая мировые войны доказали ошибочность этих расчетов.
Нужно отметить, что, несмотря на обилие в Архангельской губернии земель, лесов, водных богатств и минеральных ресурсов, многие российские государственные деятели отличались «удивительной» слепотой в отношении возможности края, упорно не замечая того, что сразу увидел предприимчивый посол Франции. Когда в начале 1890-х гг. обсуждался вопрос об открытии железной дороги, соединявшей Архангельск с Вологдой, а через нее со всей Россией, Министерство финансов в служебной записке высказалось решительно против этого проекта. Такое же отношение к Архангельску и Русскому Северу разделяли и крупные российские чиновники, воспринимавшие свое назначение в этот край почти что как ссылку.
Несмотря на такое предвзятое отношение, в конце XIX – начале XX в. происходит развитие Архангельска как крупного портового центра. На это повлиял ряд обстоятельств. Во второй половине XIX в. на мировых рынках быстро стал расти спрос на лесоматериалы. Это ускорило развитие лесоторговли на Русском Севере. Архангельский порт был очень удобно расположен. Начатые в 1887 г. работы дали свободный проход морским судам в Северную Двину. В 1898 г. началось движение поездов по железной дороге, соединившей Архангельск с Вологдой. Но железная дорога была узкоколейной и могла пропускать в день не более трех поездов. Поезда не доходили до самого Архангельска. Их маршрут заканчивался на левом берегу Двины, как раз напротив города. Попасть в Архангельск можно было только на пароходе или на санях по льду. В периоды ледохода и ледостава сообщение с городом прерывалось. Но доставлять людей и товары в Архангельск было трудно не только по железной дороге. Навигация могла продолжаться всего несколько месяцев. Северная Двина замерзала обычно в октябре, а Двинская губа Белого моря – в декабре. Таяние льда происходило в апреле-мае, за редкими исключениями. Архангельское купечество требовало от Министерства торговли и промышленности приобрести несколько ледоходов, как минимум два, для продления навигации. Но к началу войны в Архангельске был только один слабосильный ледоход «Лебедин». Отсутствие развитой системы речной, морской и сухопутной связи, слабая портовая инфраструктура приводили к тому, что Архангельский порт не использовал свою пропускную способность.
В 1913 г. в Архангельской губернии, в основном в Архангельске, насчитывалось 44 лесозавода, на которых работало подавляющее большинство из 25 тыс. рабочих губернии. Из Архангельского порта экспортировалось более 90 % леса. Но лесообрабатывающая промышленность была слабо развита, недостаточно технически оснащена, поэтому в основном экспортировался дешевый непиленый лес. До Первой мировой войны Архангельский порт развивался в первую очередь как экспортный. Две трети экспорта направлялось в Великобританию. Ввозились в Архангельский порт продовольственные товары – рыба (из Норвегии), соль и т. д. Второе место в импорте занимал уголь, а затем шли строительные материалы, в основном цемент.
На 1 января 1914 г. население Архангельска насчитывало 43 388 человек. На современников, впервые попавших в Архангельск, город производил довольно жалкое впечатление. Британский консул Д. Янг писал о нем в 1915 г.: «Край света, где люди жили, прозябая, где свиньи весной и осенью валялись в луже грязи, на всех улицах, кроме главной, где наглые козы срывали и пожирали красочные плакаты в лужах, где коровы, бредущие без присмотра в летние вечера с общинных пастбищ, сами заворачивали во дворы своих хозяев»[3].
Санитарное состояние Архангельска было крайне тяжелым. В городе не было канализации, водопровод был лишь в нескольких центральных кварталах, но и водопроводная вода не считалась достаточно очищенной, т. к. отсутствовали дренажные сооружения. Город был расположен в болотистой местности, что создавало большие проблемы, особенно весной, когда поднимались грунтовые воды. Наиболее тяжелое положение складывалось на городских окраинах: в Кузничихе, на острове Соломбале и в не входивших в состав города пригородах: Маймакских поселках, Экономии, Бакарице, левом берегу Исакогорки и др. В них проживало подавляющее большинство из 20 тыс. городских рабочих, в основном из близлежащих деревень, но также из других губерний, приезжавших в город во время навигации. Социальное неравенство в Архангельске бросалось в глаза сильнее, чем в других российских городах. На добыче и торговле лесоматериалами, на судоходстве делались колоссальные состояния, именно для их владельцев действовали небольшая телефонная сеть на тысячу номеров, водопровод, три небольшие частные электростанции, обслуживающие несколько десятков домов. В связи с тем, что город вытянулся вдоль Двины, передвижение по нему было затруднено.
Многие иностранцы в XVII – начале XX в. приезжали в Россию в надежде разбогатеть. Архангельск был одним из первых русских городов, где они обосновались. С 1620-х гг. здесь существовала иностранная колония, т. н. «немецкая слобода», превратившаяся в лучший район города. Среди ее жителей были выходцы из различных стран Европы, но в большинстве из Германии, о чем говорили названия улиц: Гамбургская, Прусская и Любекская (до 1916 г.). Часть жителей немецкой слободы насчитывали несколько поколений предков, живущих в Архангельске, но, несмотря на это, их родным языком оставался немецкий. На нем велось обучение в «немецком училище», служба в местной кирхе. Немецкий клуб считался самым престижным в городе, но русских пускали туда крайне редко. Архангельск был, наверное, самым космополитическим российским городом. На многих российских деятелей культуры, впервые попавших в него, это производило отрицательное впечатление. В. Немирович-Данченко, посетивший Архангельск в 1870-х гг., назвал его «немецким городом».
Среди представителей городской элиты, богатых купцов было много людей с иностранными фамилиями. Большей частью это были российские подданные, но многие – поданные других стран, в том числе и тех, с кем Россия будет воевать в Первой мировой войне. Пост городского головы в 1895–1917 гг. занимали два человека – богатейшие люди города, лесопромышленники В. В. Гувелякен и Я. И. Лейцингер. Впрочем, подавляющее большинство местных предпринимателей, вне зависимости от гражданства, религии и национальности, думали, прежде всего, о том, чтобы как можно скорее получить максимальные доходы и как можно меньше тратить средств на усовершенствование производства. Из-за примитивных способов сплава и хранения бревен значительная их часть по пути к порту портилась и теряла большую часть стоимости.
