К О Н Е Ц С В Е Т А

Действующие лица

Иван - 50 лет.

Пашка - его отец, 73 года.

Нина Павловна - его мать, 71 год.

Надежда - два года, как вдова, 55 лет.

Валентин - житель Санкт-Петербурга, 62 года.

Рыбак Санька - 27 лет.

Юрка - его друг, 25 лет.

Степановна - пенсионерка, вдова.

Дядя Броня - пенсионер.

Лида - его жена.

Михаил - фермер, пенсионер.

Стеша - его жена.

Пашка-тракторист - 36 лет.

Люба - его жена.

Две медсестры - молодая и пожилая (без слов)

Шофер « Скорой помощи »

Звучит грустная (современная) музыка, проникающая в самую душу зрителя.

Мы видим в вечерних сумерках стылую декабрьскую землю без снега и пожухлые травы - это огромный, совсем серый, заливной луг. Видим холодные воды реки вдалеке справа, а слева - крайние дома небольшой деревни на холме.

Перед нами самая окраина русской деревушки, в которой живет всего несколько семей. Остальные дома превратились в дачи для горожан.

По грунтовой дороге вдоль реки едет автомобиль. В нём довольно громко включена, «прожигающая» все насквозь, эстрада. Машина едет по ухабам. Девушка постоянно вскрикивает: « Ох!.. Ах!..», так как постоянно подскакивает под самый потолок и ударяется об него головой. « Ну и дорога!..»

(Музыка звучит чуть тише)

П а р е н ь (сидит за рулем) Скажи спасибо, что ещё пока нет километровых луж.

Д е в у ш к а. Лёш, а в этой деревне ты хоть раз бывал?

Л ё ш а. Нет, но здесь в крайнем доме… справа Ванька с родителями живёт. Мы вместе рыбачили…как-то.

Д е в у ш к а. В одной лодке?

П а р е н ь. Он - на своей, а я - на своей… Столкнулись, когда сети ближе к камышам ставили. Он честный. Сети не ворует. И не портит. Не то, что некоторые...

(Музыка снова звучит громко)

(Камера как бы выбирается из автомобиля и остаётся на месте, а автомобиль едет дальше. Музыка в нём - всё тише)

Следуют основные титры и название:

КОНЕЦ СВЕТА

Камера приближает к нам дом Ивана.

В большом деревянном доме горят огни. Внутри - тепло натопленная русская печь, на которой сейчас согревается чайник. Всё вокруг - аккуратно, но очень и очень скромно. За столом сидят трое: мать Нина Павловна, ее муж Паша и младший сын, пятидесятилетний Иван. Они едят свежепожаренную рыбу с луком и хлебом и слушают новости по телевизору. Девушка-диктор сообщает об очередном потопе в Индонезии. Показывают видеофрагменты события.

Н и н а П а в л о в н а. Вань, сделай потише.

(Иван встаёт, сбавляет звук. И снова садится и ест)

О т е ц. Пора бы, мать, позвонить Сережке, что медку ему отправим.

Н и н а П а в л о в н а. Звоните. Уже три месяца собираетесь, и все никак.

И в а н. Сейчас можно. Я вчерась, когда в город с Пашкой-трактористом ездил, 300 рублей на телефон положил. Так можно и дозвониться.

О т е ц. Звони, Вань!

И в а н. Бать! А, может, и про деньги мои заикнуться? Пусть возвращает!.. Не зря ж я на Северах столько лет мучился?!..

Н и н а П а в л о в н а. Не зли Сережку, Ванька! Что тебе эти деньги? Все равно ж пропьешь.

И в а н. Не пропью, мать! Я квартиру себе в городе куплю. И женюсь!

Н и н а П а в л о в н а. В твои-то годы. Ты ж, почитай, пенсионер уже скоро.

И в а н. До пенсии еще десять лет!... Могу и хочу!..

О т е ц. Ладно, звони!

И в а н (по телефону). Серег! Здорово! Как ты?

С е р г е й (по телефону). Нормально... Доклад строчу. Выступать завтра... на коллегии. Собираемся у министра. Как ты?

И в а н. Нормально. Меду хотим тебе прислать.

С е р г е й. Давайте!.. Как мать-отец?

И в а н. Нормалёк. Но мать все о квартире в городе мечтает. Говорит, хоть раз в жизни дома под душем помыться, в ванне полежать.

С е р г е й. Мечтать не вредно...

И в а н. Братан! Деньги мои когда вернешь-то? Двадцать лет все никак?

С е р г е й. Ну как сейчас? Ты что? Только что бункер купил на последние.

И в а н. Какой бункер?

С е р г е й. А что, не слыхал ничего?

И в а н. Чиво?

С е р г е й. Про конец света, (передразнивает) «чиво»... 21 декабря всё зальет. Покупают бункера все. Очень дорого!

И в а н. А как же нам? И нас зальет, что ли?

С е р г е й. По ТВ-3 смотри, раз компьютера нет.

И в а н. Да ТВ-3 у нас тоже не работает. Только «Россия-1» и «Россия-2». Забыл, что ли?

С е р г е й. Водой выше двадцати четырех этажных домов затопит. Только в хорошо оборудованном бункере и спасешься.

И в а н. Так что же... Может. Нам к тебе махнуть на двадцать первое-то?

С е р г е й. А деньги на дорогу есть? Мне подбросить нечего. Да и у нас уже столько желающих на нашу конурку: Ларискины родители, сестра ее с мужем и детьми, двоюродная сестра и наши дети тоже. Всем и не влезть...

И в а н. Ну ты и гад, Серёга (бросил трубку). Сами выкрутимся.

И в а н. Ну что, батя! Серега говорит, что конец света двадцать первого. Все погибнем...

Н и н а П а в л о в н а. Охти, тошненько...

И в а н. Бункер себе на мои деньги закупил. А для нас места нет!

О т е ц. Плюнь, Ванька, ты на это! Есть повод подвал обновить. А то вот позор-то - картошку на хранение к Надьке таскаем... Течь устраним, щели все замажем. Даже углубить и зацементировать можно. А то делать-то нечего. Все пьем да пьем.

Н и н а П а в л о в н а. Завтра и начинайте. Мешок с цементом еще с десятого года лежит.

О т е ц. Но не закаменел же еще, «маманя»!

На следующий день вечером, по темноте пошел Иван к Сашке, знакомому рыбаку. Нигде не работает парень. Все пьёт и пьёт, да рыбачит с другом. (Крыша его дома прогнулась - вот-вот обвалится и придавит всех, находящихся внутри)

И в а н. Тук-тук! Открывай, Сашок!

С а н я. Да что не спится-то тебе, Иван?

И в а н (проходя внутрь). Да, не до сна уж. Весь день с батей подвал делали.

С а н я. Что, с ума что ли сошли? Зачем?

И в а н. Течет. Картошку у Надежды храним. Стыдоба.

С а н я. Ну, сделали?

И в а н. Не до конца. Цемента не хватило. Надо в город с Пашкой-трактористом ехать. Еще мешок привезти. Хотим и пол забетонировать и щели все замазать.

С а н я. А чего так вдруг схватились? Чего ж не летом-то?

И в а н. Не знаешь ничего? Ну, пень дремучий! Про конец света не слыхал?!

С а н я. Чиво?!.. Каждый год про конец света говорят. И все нету! То тот предскажет, то этот. Прохиндеи!

И в а н. Двадцать первого точно. Зальет всё. Десять километров над землей волна будет. Всё смоет. Только в бункере и спасешься... У нас не бункер - но на первое время...

С а н я. А углублять не стали?

И в а н. Чего ж там углублять-то? Два-три метра, думаю, не играют роли... Где товарищ-то твой - Юрка?

С а н я. А, напился и спит.

И в а н. Рыба есть? Ловили вчерась?

С а н я. Ловили. Клева нет. Мелочи пол-ведра вынули - кошкам на корм.

И в а н. А мы вчера не ловили. Двадцатого пойдем. Может, чего и попадется.