– Привет, дитя, – сказал Константин, которому девочка показалась необыкновенно милой. – Как поживаешь? – Лика снова улыбнулась и подняла вверх руку, сжатую в кулак, с оттопыренным большим пальцем, что, видимо, означало «хорошо». – А меня зовут Константин, – представился он, не вдаваясь в подробности своего королевского происхождения. – А что это у тебя? – спросил он, внимательно разглядывая ее рисунок.

На листке бумаги была изображена безобразная трехглазая старуха, которую окружало бесчисленное множество жирных черных точек. У нее был такой отвратительный вид, что Константин невольно поморщился. Он никогда в жизни не видел ничего подобного. Поскольку девочка не могла ничего сказать, Константин обратился к Аброну.

– Кто это такая? – спросил он, показывая на рисунок.

– Кто же ее знает… – неопределенно ответил подошедший к ним библиотекарь. – Должно быть, это плод ее богатого воображения, – добавил он. – Она порой и сама не знает, что рисует… Так ведь, милая?

Девочка в подтверждение его слов тут же закивала головой. Рядом со старухой на столе лежал еще один рисунок. Он тоже заинтересовал Константина. На нем изображались свирепые чудовища, представлявшие собой крупных бойцовских собак с неестественно большими головами и вытянутыми, похожими на крокодильи мордами. Константин взял рисунок в руки и замер в оцепенении на какое-то время.

– Я подозреваю, что это меркулы, – прокомментировал изображение библиотекарь. – Те самые, что живут под землей.

– Ты, кажется, говорил, что отца девочки бросили к этим тварям?

– Да, верно, – подтвердил библиотекарь. – Это было обычным делом в королевстве… Эту казнь, говорят, изобрел сам Сигизмунд… Он любил изощренно поиздеваться над своими подданными, – усмехнулся Аброн. – Здесь во дворце тоже существует ход в их темное царство. Я уже рассказывал про колодец перед входом, куда бросали всех провинившихся. Меркулы очень охотливы до человечины… Хорошо бы засыпать все эти колодцы, чтобы и следа от них не осталось.

– Мы так и сделаем, – успокоил его Константин. – Эти твари больше никогда не увидят света. Дай только нам немного времени.

Константин вернул рисунок на прежнее место и взглядом задержался на еще одном предмете.

– А эта как здесь оказалась? – удивился он, показывая на изящную статуэтку змеи.

Она была примерно с детский кулак и вырезана из зеленого камня. Тонкое тело змеи свернулось тремя кольцами, лежащими друг на друге, а из них сверху торчала ее голова с желтыми глазами.

– Простите уж, ваше величество, – засмущался Аброн. – Я тут, пока вас не было, покомандовал… Взял фигурку из сокровищницы для девочки… Ребенку же надо чем-то играть… Хотел ей дать фею, а она вот змею выбрала… Но, если вы против, я тут же верну ее обратно.

Он засуетился и протянул руку к змее, но Константин удержал его.

– Пусть играет, – великодушно разрешил он и улыбнулся. – Мы когда-то в детстве тоже любили в них играть… Там их, кажется, целая шкатулка была?

– Точно, – подтвердил библиотекарь.

– Что-то не припомню, откуда они появились, – Константин задумался, уставившись на фигурку.

Эта змея из зеленого камня на какое-то время вернула его в детство, радостное и беззаботное, и ему совсем не хотелось возвращаться назад. «Как интересно устроена жизнь, – подумал он, – когда мы маленькие, так хочется быть взрослыми, а когда мы вырастаем и нам уже много лет, нестерпимо хочется вернуться обратно и снова стать детьми». Если бы не Аброн, Константин так бы и не вспомнил автора милых статуэток.

– Это подарок Кукольника, – напомнил ему библиотекарь. – Когда-то давно был такой мастер игрушек… Правда, это его прозвище, а на самом деле его звали Ром.

Аброн произнес это имя и по привычке испугался, во времена Сигизмунда за это можно было поплатиться жизнью.

– Да-да, что-то такое припоминаю… Такой добрый забавный человечек, – улыбнулся Константин, смутно представляя Кукольника. Еще мгновение и он отвлекся от змеи и выбросил из головы все детские воспоминания. – Как продвигается работа? – перевел он разговор на другую тему. – Есть что-нибудь полезное?

– Пока не очень, – признался библиотекарь. – Здесь тысячи книг, – он взглядом обвел полки, – пока всех их пересмотришь, пройдет немало времени.

– Я так и думал, – сказал Константин. – Может, я чем-нибудь помогу? Давай, командуй что делать.

По лицу библиотекаря пробежала мимолетная тень недовольства. По всей видимости, ему не нравилась идея Константина. Однако он промолчал и пошел искать вторую лестницу.

Вскоре Константин тоже залез наверх и погрузился в таинственный мир книг и магии. В библиотеке воцарилась тишина, изредка прерываемая шелестом страниц да скрипом карандашей Лики, которая, закончив очередной рисунок, тут же принималась за новый.

Константин и Аброн до глубокой ночи рылись в книгах, но так ничего и не нашли. Лику они еще раньше отправили спать, а сами до изнеможения ползали по стеллажам. Первым сдался библиотекарь. Он, совершенно обессилев, спустился вниз с лестницы и устроился тут же в библиотеке на диване. Через какое-то время ему примеру последовал Константин. Он подошел к Аброну, чтобы попрощаться, но, заметив, что тот прикрыл веки, тихо ступая, направился к выходу. Однако библиотекарь за его спиной вдруг заворочался, и Константин обернулся.

– Ваше величество, я так рад, что вы вернулись, – вдруг признался Аброн, и в этот момент у него было такое счастливое лицо, что Константин невольно улыбнулся. – Мне, да и всем жителям королевства, так хочется, чтобы в Итландии было все, как прежде…

– Я тоже на это рассчитываю, – поддержал его Константин. – Мы преодолели немало испытаний, и, думаю, можем рассчитывать на достойную жизнь.

– Как было хорошо, когда все пять королей были дружны: Гордион, Пергус, Орвин, Сигизмунд, ну и вы, конечно, – сказал Аброн, и его лицо сделалось светлым и мечтательным.

– Да, пока одному из нас вдруг не взбрела в голову сумасшедшая идея править всем миром одному, – подбросил ложку дегтя в бочку меда Константин.

– Я думаю, что это все Селеста, – мягко возразил библиотекарь. – Это жрица надоумила Сигизмунда… Сам бы он никогда на это не решился…

– У каждого должна быть своя голова на плечах, – заявил Константин, справедливо полагая, что большая часть вины лежала на Сигизмунде. – Ну, теперь все это в прошлом, и я тоже надеюсь, что все станет таким, как раньше, – он вздохнул. – Правда, к сожалению, трех королей в этих разборках мы уже потеряли, – с горечью произнес Константин, – остались только мы с Орвином.

– Как троих? – удивился Аброн, который знал только о смерти Сигизмунда и Гордиона. – Разве Пергус…

Библиотекарь не закончил фразу, сел на диване и уставился на Константина.

– Рипрок с ним расправился, – сообщил тот, – перед тем, как сбежать отсюда.

– Я видел, что он его не любит, – завздыхал библиотекарь и покачал головой. – Жаль… Он был очень добр ко мне…

Заметив, что библиотекарь уже не собирается спать, Константин устроился за столом, где еще недавно рисовала Лика. После нее остались карандаши и чистые листы бумаги, а вот рисунки девочка забрала с собой. Вместе с ними со стола исчезла и змея.

– Аброн, ты рассказывал о Феликсе… Может, ты еще что-нибудь вспомнил? Как там все происходило? – попросил Константин.

– Да вроде мне нечего добавить, – неохотно начал Аброн. – Я же говорю, что не был на площади… Не переношу большое скопление людей…

– Хотелось бы узнать все подробнее, – сказал Константин, – особенно про Семаргла. Какой он?

– Ну, тут я вам ничем помочь не могу… Единственное, у меня где-то в библиотеке была книга с его изображением… Но в последнее время она куда-то запропастилась, и я никак не могу ее найти, – стал сокрушаться Аброн и вдруг замолчал. – Зато мне только что попалась другая книга, – заговорщическим тоном сказал он. – Помните, мы говорили о Гекате?

– Ну да, – кивнул Константин.

– Так вот, в справочнике о волшебниках и магах она значится как повелительница тараков, – сказал Аброн. – Это такие большие черные жуки, – поведал библиотекарь.