И всё было бы хорошо, если бы не мой приход домой поздно вечером, потому что я была загружена отчетами по успеваемости и посещаемости. Марк увидел меня с счастливой улыбкой на лице, а потом заметил этот злосчастный пакет. Он начал кричать, что это мне подарили за то, что я с кем-то переспала. Конечно, я пыталась объяснить, что это обычная благодарность за мою работу, но безуспешно.

Последней каплей становится то, что букет летит в окно. Слёзы застилают мой обзор, а в моей голове мелькает мысль, чтобы Марк полетел следом.

— Ты в своём уме? — спрашиваю это, вытирая свои мокрые щёки.

Но слёзы льются практически рекой, и мои пальцы никак не могут осушить лицо.

— Я-то в своём уме, а вот ты, видимо, забыла с кем разговариваешь, шлюха.

Марк замахивается и бьёт меня по щеке. Кое-как остаюсь стоять на ногах, но боль обжигает моё лицо, а грудная клетка бьется в агонии. Мне больно не только физически, но и морально. Я даже не пойму, в какой момент это всё произошло. Когда из милого человека, которого я так любила, он превратился в такого монстра?

— Марк, — пытаюсь говорить спокойно, но это не получается, — я не давала тебе никакого повода со мной так разговаривать. Да и какое ты вообще имеешь право выкидывать мои подарки, обзывать меня и бить?!

Упс.

Кажется, я об этом пожалею. Впервые в жизни я раскрыла рот, показывая свои зубы. Я не кусок мяса, чтобы так обращаться со мной. Я — человек, который тоже может чувствовать.

В этот момент, он вновь ударяет меня по лицу и на этот раз всё гораздо сильнее и больнее. Чувствую металлический привкус во рту и начинаю пятиться, когда Марк наступает. С каждым шагом он всё ближе, и теперь мне действительно страшно. Я вижу, как его трясёт от злости и понимаю, что ему будет мало моей разбитой губы.

Упираюсь спиной в дверь ванной комнаты и, не думая дважды, забегаю туда, закрываясь на замок.

— Я с тобой ещё не закончил! — слышится за дверью разъярённый голос. — Пусти меня, сука!

Боль и страх усиливаются, заставляя меня скатиться по стене вниз, закрывая голову руками. Если он сейчас войдёт, то мне смело можно будет попрощаться с жизнью. У меня начинается истерика, а тело качается из стороны в сторону. Слёзы никак не останавливаются, а грудная клетка сжимается, не позволяя мне дышать свободно. Любой глубокий вздох отдаётся болью, и я не знаю, что мне делать.

Пальцы на автомате набирают знакомый номер, когда я слышу нескончаемые стуки в дверь. Петли очень слабые, и я боюсь, что Марк войдёт. А если он это сделает, то я даже не знаю, что будет.

— Крис, что-то случилось? — взволновано спрашивает Дима.

И почему я не встретила его раньше?

Тяжело вздыхаю, пытаясь сказать что-то спокойно, но вместо этого просто всхлипываю.

— М-мне страшно.

Без дальнейших расспросов, мужчина коротко отвечает «еду» и сбрасывает.

Я даже не успеваю его остановить и сказать, что не надо, потому что я просто хотела поговорить с ним и услышать его голос, который стал мне родным всего за пару недель.

Мне уже не страшно, что Марк может вломиться сюда, потому что страшнее то, что будет, когда приедет Дима. Кажется, это будет последнее, что он сделает ради меня. Сомневаюсь, что мы увидимся, потому что Маша ушла на каникулы. И всё. Моё счастье длилось всего несколько недель.

Включаю холодную воду и умываюсь, чтобы успокоиться хоть немного, дабы избежать панической атаки. А то для полного счастья мне будет не хватать именно этого.

Теряю счёт времени и нахожусь вообще в прострации, когда слышу в квартире мужские крики. Выключаю воду и теперь я понимаю, что происходит. Просто приехал Димка.

Крики утихают, но теперь слышится характерный звон разбитого стекла. Да, хорошая была ваза.

Мгновенно выбегаю из ванной и застаю самую неприятную картину в мире. Человек, который всегда был спокойным, теперь не сдерживается.

Бойтесь, когда хороший человек идёт на войну.

Дмитрий сильно бьёт Марка по лицу, от чего тот падает. Кровь стекает по его подбородку, а бровь рассечена. Это делает меня сукой, если я ничего не чувствую?

— Да кто ты вообще такой? Какое ты имеешь право врываться в мой дом? — сплёвывает Марк, за что получает удар теперь в нос.

В его дом? Интересно, а я тут живу так, для мебели? Как встроенный аксессуар? Карманная зверюшка?

— Дим, прекрати, — осторожно говорю я, глядя в потемневшие зеленые глаза.

От неожиданности оба мужчины отвлекаются от взаимного мордобоя, но теперь удар прилетает в челюсть Диме. Думаю, это произошло только из-за того, что я пришла.

Кузнецов толкает Марка и тот падает.

— Нет, Кристина, я тебя предупреждал, — жёстко говорит Дмитрий, вновь ударяя того, с кем я так долго жила.

Мне серьёзно его не жаль. Главное, чтобы не убил, иначе не хочется потом иметь дело с полицией.

— Убирайся из этого дома, ублюдок, и больше не смей подходить к ней, — угрожает Димка.

И тут слышится смех. Такой искренний, но истерический смех. Недоуменно смотрю на Марка, который просто смеётся. Кажется, он уверен в своих мыслях.

— Уберешься скорее ты, придурок, потому что она меня любит, — смеётся парень, а потом смотрит на меня, — правда же, Крисюш?

Всегда раздражало, как он меня называл. Словно показывая своё пренебрежение.

Вижу взгляд Димы, в котором можно прочесть замешательство. Он правда думает, что я откажусь от него?

— Нет, Марк, неправда. Я любила тебя раньше, но не сейчас. Собирай свои вещи и уходи.

У меня выходит сказать это, сохраняя в голосе жесткость и непоколебимость. Неужели это всё прекращается?

— Прекрасно! — выкрикивает Марк. — Один хрен я не хочу жить со шлюхой!

И этим он совершает колоссальную ошибку. Потому что Кузнецов наносит ему ещё один удар, грубо хватает его за плечи и с силой толкает в спальню.

Как только мой, теперь уже бывший, жених достаёт из-под кровати свою сумку, я чувствую на своей талии нежное прикосновение. Улыбка расползается по моему лицу, но мне больно широко улыбаться, потому что на нижней губе трещина вновь кровоточит.

Дмитрий смотрит на меня с беспокойством и оставляет поцелуй на моей щеке, от чего мои колени подкашиваются. А если бы он не приехал, что было бы? Хотя я даже боюсь представить.

Как только за Марком закрывается дверь, я облегченно выдыхаю и смелею, когда начинаю целовать мужчину.

Он мгновенно отвечает мне, хватает меня за бёдра и несёт на кровать. Дима ложится на меня сверху, расстёгивая мою рубашку и откидывая её в сторону. Следом летит мой бюстгальтер, и теперь его губы касаются моей груди, из-за чего из меня вырывается тихий стон.

Тянусь руками к пряжке его ремня и расстегиваю чертовы джинсы, что так мешают мне.

Достаточно быстро он избавляется от своей одежды и моей юбки, которые летят теперь вслед рубашке и лифчику.

Нас отделяет друг от друга тоненькая ткань, и я уже хочу, чтобы он это разорвал всё к чертям собачьим.

Но мужчина медлит, начиная покрывать поцелуями мою шею, грудь, плавно опускаясь к животу. Издаю ещё один стон, когда Дмитрий мучительно медленно снимает с меня трусики.

И в этот момент, я понимаю, что пропадаю навсегда. Это то, что было в моих потаённых желаниях, о которых я не говорила никому. Я молча терпела и просто не могла даже признаться ему в том, как сильно хочу его. Потому что это неправильно. Я всё ещё являюсь учителем его племянницы. Но какая к черту разница, если мне уже поздно о чем-либо жалеть?

Громкий стон эхом распространяется по всей комнате, когда между нами нет и миллиметра.

Секс — это нечто большее, чем просто животная страсть. Это сплетение тел в таком прекрасном контрасте и сладком контакте. Это что-то очень интимное, что позволяет партнерам стать ближе, наплевав на все правила и рамки. И это то, что происходит сейчас.

Моё тело извивается, пытаясь быть к этому человеку настолько близко, насколько это вообще возможно. И мои немые просьбы услышаны.

Он удерживает своё тело надо мной, благодаря его сильным рукам, а губы покрывают поцелуями всё моё лицо, вызывая во мне бурю эмоций.