– Розабелинда?
– Ага… хорошо пишет!
– О чем?
– Я этот роман еще не читала.
– А прошлый?
– О том, как несчастный граф влюбился в инистую деву.
– Извращенец. Он себе ничего не отморозил?
– Она потом растаяла…
– В процессе? Мм… любви?
– И оказалась огненной.
– Отмерзло или поджарилось – неважно, но детей там точно не будет.
– Язва ты, Сели, все опошлишь!
– На том стоим, – согласилась подруга. Возвращался Грон, и приступ откровенности следовало прекращать. – Ну что? Ждем?
Анни коснулась кошелечка. Открыла, посмотрела на лист бумаги.
– Можно не ждать. Готово?
– Да.
– Тогда я начинаю напитывать линии.
– Валяй.
Селия отошла в сторонку, чтобы не мешать. Огненная и водная магии антагонисты. Они способны работать вместе, но не слишком долго. А если речь идет о том, чтобы напитать магией символ, Селии лучше не мешаться у Анны-Лизы под ногами. Куда ей, с ее пятью единицами? И конфликт сил может случиться… ждем!
Линии треугольника и руны в нем начинали медленно светиться, пульсировать, и в такт им зашумели горы.
Дрогнули.
Загудели протяжно и насмешливо.
Нахальные девчонки!
Но… дорогу все же открыли.
Глава 2
Не кабинет.
Каминная. Небольшая, роскошно отделанная комната. Как легко догадаться, громадный камин, облицованный не модным мрамором и не пафосными фарфоровыми изразцами, а солнечным камнем – авантюрином. Золотисто-рыжим, уютным, очень теплым и домашним, Искры пламени отражаются от камня, и камин словно окутывает теплое облачко золотистого сияния. Уютное, спокойное и бережное.
Не ранящее глаза, не раздражающее, а очень домашнее. Теплое и ласковое.
Светло-коричневые тона обивки кресел и дивана, темно-коричневый паркет и такой же здоровущий пушистый ковер, бежевые стены и бежевые же шторы.
Очень уютная комната. Очень мужская.
Далларен сюда вписывался идеально. Простой серый костюм, темные в свете камина волосы стянуты лентой в недлинный хвост, в руках бокал с вином.
Рональд же выбивался из стиля комнаты, как попугай в зале суда. Ярко-алый костюм дополнялся ядовито-зеленой рубашкой и фиолетовыми чулками. Фиолетовые кружева и ярко-зеленые сапоги из кожи неведомой ящерицы удачно гармонировали со всей остальной одеждой. А громадный бант, стянувший волосы мужчины, был для разнообразия голубым. Захотелось.
Любой модельер, увидев сие безумное сочетание цветов, взвыл бы от ужаса и помчался убивать святотатца. Или – вербовать в модные кутюрье. Но мужчины были далеки от мира моды.
Далларен своего гостя разглядывал весьма доброжелательно. Рональд поклонился, отчего у императора даже слегка в глазах зарябило – стразы, стразы…
– Ваше императорское…
– Рональд, не зли меня.
– Слушаюсь, государь, – Рональд послушно расположился в предложенном кресле и потянулся к бокалу с вином. Легким, ежевичным.
Да, Далларен мог смаковать арденские вина и с видом знатока рассуждать об их вкусе, цвете, насыщенности, запахе…
Но любил он простое ежевичное вино. Кстати, по мнению Рональда, очень вкусное. Жаль, что императору такое прилюдно пить и хвалить неуместно.
– Как дела?
– Потихоньку, государь.
– Как супруга? У меня тут на днях родители твои были, с визитом…
– Жаловались?
– Угадал.
– Государь, я же сказал…
Далларен поднял руку, останавливая подданного. Или – друга?
– Я сказал им то же самое. Что моя воля. И пусть не лезут в ваши семейные отношения. Обижусь.
Рональд перевел дух:
– Не хотелось бы с ними ссориться. Но… Селия и так уже прячется по углам от матери. Вот в горы удрала.
– В горы? – Интерес Далларена был понятен.
Арцит. Земляное масло. Союз с орками.
Из этих трех пунктов каждый ему был кровно близок. Свое, родное… что ближе всего к сердцу?
Вот у императора ответ был прост.
Казна.
Она, родимая и любимая. Остальное пока его не так трогало, а вот финансовый вопрос тревожил постоянно. Известно же, в богатой стране и жить приятнее. Там и народ меньше бунтует, и люди императором довольны… Далларен старался.
К чему ему волнения и бунты? Ему и так есть чем заняться.
– Селия сказала, подруга возвращается.
– Та брюнеточка?
– Да.
Далларен кивнул, обдумывая сказанное. И тут же задал новый вопрос:
– В горы?
– Да. Они собираются как-то открыть дорогу…
– Потом заклинания разберешь и мне покажешь анализ, – тут же распорядился император. С его точки зрения, супруга Рональду досталась золотая. А что детей пока нет…
Сами разберутся, не маленькие. Другие и по десять лет живут – не беременеют.
– Обещаю, государь.
Далларен ненадолго замолк.
Линда.
Звонкое имя, яркое, равно как и девушка.
Весенняя капель. Звон клинка из серебряной стали. Пение хрустальных колокольчиков.
Красивая девушка. И гордая, и умная…
– Побалуй супругу. Скоро будет осенний бал, я подпишу пригласительные на вас, ну и на ее подруг заодно. На обеих.
– А орк?
– Куда же без него? Хотя казначей против будет, едва парк восстановили…
Рональд пожал плечами:
– В этот раз между ними нет недоговоренностей.
Далларен тоже пожал плечами. Женщины – существа априори непредсказуемые. А если кто-то утверждает обратное… Это его проблемы. Делать императору больше нечего – о самоубийцах думать.
– Приглашения я выпишу. Передашь. Но я тебя не ради этого пригласил.
– Я весь внимание, государь.
– Собакоголовые.
Одно слово – и Рональд аж ощетинился.
Жрецам Садорена он готов был припомнить все. И младшего братика (хотя туда ему и дорога), и свое похищение, и проблемы орков, и…
А чего не знает – то все равно придумает и припомнит!
– Государь?!
– Они опять объявились.
– Где?!
– Вигор.
– Вигор?!
Далларен медленно кивнул. Да, вот так вот.
Год назад девушки сделали половину работы. Но не всю.
Можно прополоть свой огород, но пырей и осот все равно поползут к тебе с соседнего участка, а то и с улицы.
В случае со странами и преступностью иногда действует тот же самый закон. Увы…
Лезут, сволочи. Еще как лезут…
Год назад развеселая компания адептов смогла выполоть один участок с сорняками. Не слишком крупный. А вот остальные…
Далларен не питал иллюзий. Спрятались, затаились, удрали – что угодно! Но уж точно не исчезли.
В том году команда следователей, распотрошив гнездо собакоголовых, нашла много полезных документов. И хвосты аристократии Далларен прижал.
Но…
Из тех же бумаг следовало, что сеть садореновцев более обширная и разветвленная, чем предполагалось изначально. Жаль, что прижать больше никого не удалось.
Хотел бы Далларен знать, откуда жрецы получили информацию о разгроме одного из своих святилищ. Почуяли? Или более житейскими методами воспользовались? Стукач, называется. Далларен не знал, но факт оставался фактом.
Сразу с бумагами разобраться не удалось. Следователи старались и спешили, но пару дней этот процесс занял.
Когда войска были подняты по тревоге, в указанных местах уже ничего не было. И ничего, и никого, разве что следы остались. Остывшие. Узнать, куда делись садореновцы, не представлялось возможным. Но и прощать собакоголовым Далларен не собирался ничего.
Эвержанна.
Его жена, его императрица, возможная мать его детей – и вдруг всего лишь марионетка в лапах умелых манипуляторов.
А если бы ей приказали убить?
Далларен даже не сомневался, приказ был бы выполнен. И что тогда?
Да ничего хорошего! Его бы в живых уже не было! Дурак, идиот, доверчивый кретин! Поверил супруге и в результате едва не расстался с жизнью! Рональду спасибо! Сообразил!
А были бы дети?
Которых бы или посвятили Садорену, или вообще принесли в жертву на алтаре? Могло ведь быть и такое! Еще как могло, Эвержанна была полностью управляема своими кукловодами, и плевать им было на мнение императора…
