Наличие хобби, которое требует массу времени, усилий, а также существенных финансовых вложений, почти всегда вызывает удивление, а то и вовсе воспринимается как нечто неправильное, ненормальное. Сколько раз ему приходилось объяснять приятелям, отказываясь пятничным вечером посидеть где-то за пивом, что провести время на тренировке ему приятнее. А уж его уклонения от поездок на майские шашлыки на чью-то дачу, потому что у него турнир, который для него важнее и интереснее, и подавно были выше чьего бы то ни было понимания.

Сколько раз он это слышал: «Зачем тебе тренировка – ты же в отличной форме!». Или: «Неужели необходимо заниматься так часто?». Или «Ну нельзя же себя так загонять!». Что тут можно было ответить? Вот и Марина туда же…

«Ладно, надо спать – утро вечера мудренее».

Эти сны стали порядком утомлять его. Не хватало ещё только, чтобы началась бессонница. Говорят, ей подвержены в первую очередь творческие личности. Интересно, можно ли его к ним отнести? Вечный спор, к чему всё-таки бальные танцы ближе – к спорту или к искусству. Впрочем, так ли уж необходимо в этом разбираться… раз это всё равно ни на что не повлияет…

И Андрей провалился обратно в сон – на этот раз крепкий и без сновидений. Но в тот момент, когда звонок будильника ворвался в пространство его подсознания, на несколько мгновений у него перед глазами возник необычный то ли образ, то ли символ: красная ленточка, перекрученная по принципу ленты Мёбиуса[5] и сколотая по центру так, что получалась восьмёрка. Потом она плавно повернулась – бесконечность.

Андрей услышал шелест фольги, машинально оторвал на секунду глаза от компьютерного экрана – его коллега Денис, с которым они делили их небольшой кабинет, распечатывал упаковку чипсов. Не сказать, чтобы сосед так уж много ел, но к концу рабочего дня небольшая урна у него под столом наполнялась всевозможными обёртками, фантиками, пустыми пакетиками.

– Будешь? – он протянул открытую коробочку соседу.

– Нет, спасибо! – Андрей отрицательно качнул головой.

– Я так и думал. – Денис улыбнулся и вернулся к работе, параллельно принявшись за своё химическое лакомство. В кабинете снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь хрустом прожаренных картофельных лепестков.

Андрей снова непроизвольно перевёл глаза на товарища. В свои неполные тридцать лет тот уже успел обзавестись и увесистым вторым подбородком, и круглым животом, заметно выпиравшим из его светлой летней рубашки. Денис пару дней как вернулся из отпуска, и живот, казалось, увеличился ещё больше.

– Слушай, а ты проголодался? – спросил Андрей продолжавшего жевать коллегу. – Может, лучше на обед скоро пойдём?

– Да нет, я есть-то и не хочу, – был ответ. – Это ж так… допинг для ударников капиталистического труда. – И его добродушное лицо снова озарилось улыбкой. – Я в отпуске вообще постоянно ел, мне кажется. Всё-таки «all inclusive» – такая отличная идея!

– Ну не знаю… я лично не в состоянии столько в себя впихнуть… да и вредно же.

– Да ладно тебе! От жизни надо получать удовольствие. – И Денис даже поднял вверх указательный палец. По тому, что от монитора он так и не оторвался, было понятно, что продолжать дискуссию он не намерен.

«Надо, кто бы сомневался», – Андрей тоже вернулся к работе. Он не любил спорить, доказывая собеседнику, что тот неправ. Совершенно бесполезная трата сил и времени. Каждый всё равно останется при своём мнении, и никакие слова не сдвинут с места представления оппонентов о затронутом вопросе.

Но в этот раз его словно что-то подзуживало, непонятно почему не давая успокоиться.

– Скажи, в чём смысл жизни?

Денис неподвижно уставился на коллегу с видом человека, ожидающего подвоха:

– Ты чего это? – Было видно, что он не знает, смеяться ему или занимать оборону.

– Да вот вдруг подумал… человек живёт. Ходит на работу. Ест, пьёт, детей заводит. Стареет и умирает. У всех всё одинаково. Калька. Ну а в чём тут смысл?

Денис пожал плечами:

– А этого никто не знает. Может, и ни в чём. Ну наверное, в том, чтобы потомков после себя оставить.

– И чтобы у них всё было точно так же?

– К чему ты это всё? – В голосе приятеля послышалась настороженность с лёгкой тенью раздражения, как у человека, который чувствует, что его пытаются водить за нос.

– Да ты сам посуди: все твердят про удовольствие от жизни, но подразумевают при этом только еду, выпивку-вечеринки, секс – ну ты понял.

Убедившись, что собеседник не собирается поднимать его на смех, Денис расслабился, снова усмехнулся:

– Основные инстинкты, чего ты хочешь.

– Так они и у животных есть. А мы себя, вроде как, к высшей ступени развития относим. – Андрей помолчал, затем продолжил: – Помнишь, в детстве мы всё время были чем-то заняты, никогда без дела не сидели – и всегда было интересно, и так здорово всё это было. А поесть шли – потому что голод возникал или родители заставляли.

– Ну повзрослели же… Всю жизнь не будешь в игрушки играть… – Несмотря на очевидную справедливость этих слов, интонация у Дениса была неуверенная.

– Да что ты! А это всё, – он кивнул на пёструю упаковку чипсов, как на символ бессмысленного времяпрепровождения, – не игрушки? В баре посидеть или в клубе потусоваться. Новую шмотку – или новую машину – купить. Я не против, но… ты бы назвал это смыслом жизни?

– Да откуда я знаю? – Аргументы Дениса явно были исчерпаны. – Мудрецы над этим вопросом всю жизнь бились, а ты хочешь вот так просто взять и ответить на него. Живи и радуйся – вот и всё!

Несмотря на оптимистический смысл этой фразы, прозвучала она с оттенком какой-то обречённости. И в довершение картины Денис непроизвольно вздохнул, снова возвращаясь к экрану своего компьютера и давая этим понять, что разговор окончен.

Такая на первый взгляд идеальная в своей простоте формулировка – а много ли сам Андрей знает тех, кто живёт в соответствии с ней? Да и для начала было бы неплохо вообще понять, чему именно мы действительно радуемся. Конечно, уметь получать удовольствие от простых вещей вроде хорошей погоды, глотка прохладной воды в жаркий день или даже момента, когда ты вытягиваешься на постели после напряжённого дня – уже немало. Но Андрей чувствовал, что здесь скрыт какой-то подвох, что одного умения радоваться мелочам – мало, и нужно что-то ещё.

Его мысль вернулась к затронутому периоду детства. Ведь если присмотреться, по меркам ребёнка даже из обычных, вполне благополучных семей, тогда тоже хватало проблем: кому-то не давалась учёба – вечные конфликты с учителями и ссоры с родителями; у кого-то не ладились отношения в коллективе, кто-то страдал от чрезмерной домашней строгости или опеки. Так или иначе, подавляющее большинство хотело поскорее повзрослеть, чтобы обрести больше самостоятельности, свободы выбора и принятия решений. О будущем все рассуждали с уверенностью, строили яркие планы, даже не сомневаясь, что всё получится именно так, как задумывается. Навсегда остаться ребёнком не хотел, кажется, почти никто из тех, кого он знал.

И вот, не успев повзрослеть и получить то, чего они, казалось бы, так вожделели, люди начинают оглядываться назад. Детство единогласно провозглашается лучшей порой жизни, золотым временем, когда – оказывается! – не было никаких проблем, а только сплошные радость и счастье.

В задумчивости Андрей снова перевёл взгляд на своего коллегу. Денис всегда ему нравился: человек порядочный, открытый, с чувством юмора. Они могли беседовать на самые разные темы и им не становилось скучно, а даже если не сходились во мнениях, то спор разрешался хорошей шуткой. Странно, что в этот раз приятель не просто не захотел обсуждать затронутый Андреем вопрос, но даже выказал определённое раздражение.

Хотя он и сам, конечно, хорош: «в чём смысл жизни»… тоже мне, разговор. Знает ли вообще хоть кто-то ответ на этот вопрос? Да и есть ли ответ, универсальный для всех, или он настолько же индивидуален, как отпечатки пальцев?