Элеонора напряглась, однако держала в себе и, натянуто улыбаясь, ответила:
– Пока да, она еще молода, всё впереди.
– Ну да, ну да, это старшей невероятно повезло, вовремя подвернулся достойный кандидат, а так надежда уже потерялась бы!.. Наверное, трудно найти желающего в вашем положении… разве что кого-то из ваших новых соседей…
Едкие слова бывшей закадычной подруги звучали неприятно и жестоко. Пользоваться плохим состоянием и потерей благ человека – крайне гнусно, особенно отвернуться от него в тяжелой ситуации. Поведение Анны очень обидело Элеонору, и она расстроилась, а дабы этого не увидели недруги, подошла Иви и, взяв матушку под руку, сказала:
– Надежда умирает последней, миссис Гловер! А наши соседи и впрямь очень милые и приятные люди, я еще не встречала великодушней и лучше, чем новые настоящие подруги моей матушки!
После чего ехидная улыбка с лица миссис Гловер пропала, она и стоящие рядом подруга с сестрой поняли подтекст девушки, но Иви не дала им шанса ответить и увела матушку. Сразу после Анна тихо высказалась дамам:
– Вы видели, какая наглая девица, кроме сомнительной красоты ничего более нет, лишь уже весьма зрелый возраст, при котором все приличные девушки давно замужем…
– Ты слышала, меня только что оскорбила собственная подруга, – шепнула Элеонора дочери по ходу.
– Она не подруга, матушка, и никогда ей не была. Приходила в наш дом только для сплетен, – ответила девушка.
– А теперь наш маленький ей не по нраву… – обиженно с глубоким дыханием молвила женщина.
– И слава Богу, нет худа без добра, во всем нужно искать положительные моменты, матушка…
Они вошли в дом. В просторном холле справа вела лестница на верх, слева от неё располагалась гостиная. Справа перед лестницей была столовая, где уже собралось много народу. На втором этаже виднелись двери, налево вел коридор с балконом, откуда можно было наблюдать за холлом, далее шли комнаты. С потолка спускалась хрустальная громоздкая люстра со множеством горящих свечей. Стены украшены узорами и рисунками. Возле лестницы стояла довольно большая белокаменная статуя женщины с флейтой в руках.
– Какая красота, у нас в доме никогда такой обстановки не было, надеюсь, моя Белинда сейчас живет в подобном особняке! – восхитилась, но с удрученным видом миссис Флорес.
Они пошли в столовую. Там был организован буфет с разнообразной едой, деликатесами и напитками. Несколько объединенных по всему помещению столов, к которым гости подходили и угощались желаемым, слуги находились рядом и постоянно обслуживали господ. Как только пара появилась на пороге, гости отвлеклись, многие вопросительно рассматривали их. Начались перешептывания и гул. Некоторые, кто знал о положении семьи, недоумевали, зачем миссис Баррет пригласила их, ведь уже давно семья Флорес не являлась частью высшего общества. Люди просто сами изгнали их и не желали более воспринимать. Оценивающие взгляды прошлись с ног до головы по девушке, ее простой наряд в виде пышного платья бежевого цвета с кружевными вставками на линии декольте и юбке воспринялся негативно. Оно выглядело старым, а кружева потрепанными, когда-то пышный рукав опустился и слегка смялся. Наряд сулил стать объектом насмешек, а вот тонкая талия, подчеркнутая корсетом, красивые блестящие волосы, четверть которых была заколота наверху гребнем, а остальные свободно волнами падали на спину, выразительные глаза и «спелые» губки непременно вызывали зависть дам и влечение мужчин. Матушка же надела более приличное яркое платье, пышное бело-розовое атласное, украсив шею жемчугом с золотым рубиновым кулоном и подобными серьгами. Волосы Элеонора всегда закалывала наверху, приподнимая передние пряди для пышности.
– Она что, наряд у прапрабабушки нашла… – произнес женский голос.
– Вид, словно они не дома живут, а в конюшне! – высказал другой голос.
Недавняя подруга миссис Гловер не теряла времени и уже успела разболтать тем, кто еще не в курсе, о нынешней ситуации семьи, она и ее окружение недовольно наблюдали за вошедшими. Миссис Флорес стало ужасно не по себе и стыдно, окутал жар; женщина приложила руку в области груди и нервным взглядом пыталась увидеть сына или супруга. Иви тоже почувствовала себя не в своей тарелке, ей вообще были чужды подобные мероприятия и скопление столь большого количества людского негатива и отрицательной энергии, которую девушка ощутила, едва въехав в ворота поместья. Неловкий момент прервала хозяйка праздника. Миссис Баррет появилась среди толпы и подошла к паре.
– Вы всё же приехали! – сказала она, чем вызвала недоумение у Иви. – Проходите, угощайтесь, сегодня у нас буфет и множество вкусных закусок! – добавила она наконец с улыбкой, но бросив слегка заметный взгляд на внешний вид молодой гостьи.
Матушка также вблизи посмотрела на дочь и прибыла в недовольство от ее безалаберного отношения к светскому мероприятию, ведь именно Иви, по мнению Элеоноры, вызвала столь бурную реакцию гостей и негодование, если бы не старое платье… Миссис Флорес решила пройти к столу и попробовать завести приятный разговор с кем-либо из присутствующих. Иви отказалась и хотела выйти, но к ней подошел молодой человек с юной девушкой. Это были младший сын хозяйки – Джеральд, около девятнадцати лет, и его привезенная из-за границы чернявая худенькая пассия – Анхелика. Девушке на вид не больше пятнадцати лет, парень случайно встретил ее в борделе и заинтересовался, привезя в качестве любовницы на некоторое время, пока не надоест. Анхелика же была несказанно рада такому, по своему мнению, подарку судьбу, ведь нищая жизнь в непотребном месте куда хуже, чем в шикарном поместье с молодым богатым парнем, который одевает и кормит, предоставив целую комнату и пусть даже на время. Своенравный, надменный и избалованный парень делал, что желал, и никто не мог его осудить, по крайней мере в глаза, ведь его родители одни из самых богатых в городе. Каждый гость подходил и поздравлял с прекрасным выбором невесты, люди закидывали комплиментами непримечательную внешность девушки с сросшимися бровями и говорили, какая они прекрасная пара.
– Ивонн, верно? – спросил Джеральд имя гостьи, тыкая пальцем.
Она кивнула.
– Хм, давно не виделись, когда вы переехали, я еще подростком был! – сказал парень.
– Я тоже, – ответила доброжелательно девушка.
В эту минуту Анхелика, заскучав, крутила волосы, топчась на месте.
– Слышал, твоя сестра куда-то далеко уехала, как ее имя? Ну та, толстая… – сказал парень с добавлением характеристики.
– Белинда.
– Во, точно! Надо же, кто бы мог подумать, она быстрее тебя выскочила замуж! Хотя наверняка ты просто привереда!.. – неприлично и даже грубо начал разговаривать парень. – Вот моя Анхелика очень покладистая, делает всё, что я ей скажу, правда? – он посмотрел на девочку и ущипнул в области маленькой груди.
Ивонн совершенно не желала слушать ерунду из уст невоспитанного парня из якобы воспитанной и приличной семьи. Девушка прервала неприятный диалог и, извинившись, ушла. Парню подобное поведение, безусловно, не понравилось, так как его все слушали, открыв рты, и никто не смел вот так брать и уходить.
– Невежа! – возмутился Джеральд. – Чего еще ожидать от нищих!
Иви вышла в холл, где гораздо спокойнее и тише, с желанием покинуть скорее дом. Она вдруг услышала знакомую музыку, раздающуюся из комнаты возле гостиной. Девушка с любопытством подошла, там были приоткрыты двери. Внутри какой-то мужчина играл на пианино. Выглядел он лет на тридцать, светлые укороченные волосы, зачесанные назад, открывали тем самым весьма высокий лоб; длинный, расширенный к низу нос; поджатые во время сосредоточения на игре губы с мало заметной верхней. В целом внешний вид создавал приятное впечатление. На нем черный дорогой пиджак с белой рубахой, брюки и кожаные туфли. Прислонившись к двери, Ивонн наблюдала, но вдруг раздался внезапный скрип, тогда мужчина отвлекся и поднял небольшие глаза голубоватого цвета с припущенными бровями, будто хмурящимися от солнца. Девушка смутилась и тут же спряталась, показалось, она потревожила играющего. Иви ушла, но в ее голове остались мысли об этом мужчине, сей гость был весьма интересный и незнакомый. Из гостиной появился Лео, беседующий со своим другом. Он поправил очки и что-то записал в свой маленький блокнот, который носил всегда с собой в кармане для заметок и зарисовок. Подойдя ближе, Иви услышала разговор.
