Возвратившись домой, Вовка в сердцах пнул ногой ботинок, стоявший на полу, возле вешалки. Тот полетел через всю прихожую, стукнулся в стену и упал возле двери на кухню. Порядка в доме это не прибавило, но немного злости Брусилов все же выпустил. Хотя на душе у него было муторно. Он отдавал себе отчет, что только что порвал со своими друзьями, может быть, единственными настоящими друзьями в этой жизни. Всем остальным его приятелям всегда что-то было нужно от него самого, или его отца. От некоторых людей, с которыми Вовка поддерживал приятельские отношения, он сам хотел получить определенные услуги, и только с этими друзьями его связывало нечто большее. Он как-то не задумывался над тем, что же именно их связывало. Конечно, каждый из этих друзей был готов, в случае чего, подать ему руку, или подставить свое плечо, причем делал это бескорыстно. Больше того, сам Вовка всегда помогал им, не требуя ничего взамен. Наверное, настоящая дружба и должна быть бескорыстной. Так почему же теперь, когда он мог получить от своих друзей все, что только мог пожелать, он их бросил? Неужели потому, что просто испугался?
Такие мысли не улучшили его, и без того плохого настроения.
Ну и черт с ними со всеми! - зло подумал он. - Пойду, напьюсь в стельку, хоть перестану об этом думать.
Вовка открыл холодильник, в котором по счастью нашлась бутылка водки, налил себе полстакана, потом поднял его и посмотрел на прозрачную жидкость.
Вот черт! Одному и пить противно.
Но не смотря на эти слова, Вовка опрокинул содержимое стакана себе в рот и проглотил его одним глотком. И тут же зазвонил телефон.
Кому там еще не терпится? - зло подумал он и решил не брать трубку, но аппарат все звонил и звонил.
В конце концов, Вовка не вытерпел, схватил трубку и отрывисто бросил,
Ну? - и чуть не откусил себе язык, ибо в трубке раздался нежный женский голос.
Владимир, - произнес этот голос, который Брусилов узнал бы теперь среди тысяч других голосов, - Не бросайте трубку и выслушайте меня.
Как ты узнала мой номер? - изумился наш Дон Жуан.
Подумаешь, бином Ньютона! - ответила Валерия. - Узнала у бармена. Но дело сейчас не в этом. Нам необходимо немедленно встретиться.
Что, прямо так срочно? - Брусилов не верил своим ушам.
Немедленно, - ответила девушка, тоном, не допускающим возражений. Дальнейшие же ее слова, вообще, повергли его в изумление.
Жди меня возле своего подъезда. Я подъеду на бежевых "Жигулях", - и она опустила трубку.
Что-то новое, - подумал Вовка, - Отчего такая спешка? Если ей так хочется залезть ко мне в постель, то почему просто не прийти ко мне домой? Если уж она узнала номер моего телефона, то, полагаю, что и номер моей квартиры для нее не секрет. Что-то тут не то. Странная какая-то девочка.
Тем не менее, рассуждая так, Брусилов быстренько обулся и отправился на улицу, что показывало его желание встретиться с этой девушкой. Спустившись на лифте, он вышел из дома и остановился возле парадной, озираясь по сторонам. Тут же из-за угла дома вывернул бежевый автомобиль, будто давно его ждал, и на скорости, несколько превышавшей допустимую во дворе, помчался к нему. У самых ног Брусилова автомобиль резко затормозил, и Вовка увидел через автомобильное стекло, как Валерия машет ему рукой, приглашая быстрее сесть к ней в кабину.
Может быть несколько медленнее, чем хотелось девушке, Брусилов открыл дверцу автомобиля и опустился на сиденье, рядом с этой красивой, но, видимо, взбалмошной девицей.
Куда поедем? - обратился он к ней с томной улыбкой, но в следующий миг откинулся на спинку сиденья, так как автомобиль резко рванул с места, сразу набирая большую скорость.
Нельзя ли поосторожней? - раздраженно выкрикнул он, с замиранием сердца ожидая, что машина вот-вот врежется в стену, или, не дай бог, собьет кого-нибудь из пешеходов.
Но девушка, всецело поглощенная управлением автомобиля, даже не ответила на его замечание. Минуты две она крутилась по двору, затем выскочила на проезжую часть и помчала по улице, уносясь все дальше от Вовкиного дома. Время от времени она бросала встревоженные взгляды в зеркало заднего вида. Так продолжалось еще минут пять. За это время они успели проскочить через Володарский мост, свернуть на улицу Седова и устремиться в сторону Обводного канала. Наконец Валерия успокоилась и сбавила скорость. Заметив эти изменения в поведении новой знакомой, Брусилов счел возможным задать ей вопрос,
Ну, и как это все понимать?
Понимай это как романтическое похищение взбалмошной поклонницей, - улыбнулась та ему в ответ.
Верится с трудом, - недоверчиво покачал головой Вовка, - Я не звезда эстрады и не знаменитый артист, чтобы за мной бегали поклонницы. Так что свою сказочку прибереги для совсем глупых мальчиков. Итак, что же тебе от меня нужно?
Ну и мужики пошли! - засмеялась Валерия. - Что нужно девушке от парня? Тебе это прямо здесь объяснять, или подождешь до моего дома? - и она снова замолчала, вливаясь в поток автомашин, скопившихся возле моста через Обводный канал.
Еще двадцать минут пришлось поколесить им по городу, и наконец машина свернула на Казанскую улицу и остановилась за собором.
Ну, вот мы и приехали, - сказала Валерия, выключая зажигание. - Выходи и расслабься.
Выбравшись из кабины, Вовка направился следом за нею к двери, с домофоном. В те, уже далекие времена, домофоны не были такой уж редкостью, но свидетельствовали о том, что дом не рядовой. Отперев дверь ключом, Валерия пропустила Владимира вперед, и сама прошла следом за ним, захлопнув за собой дверь.
Нам на четвертый этаж, - и она пошла к лифту.
Владимир ничего ей не ответил. Он с удивлением разглядывал лестничную площадку. Дом был старый, как и все окружающие дома, еще дореволюционный. Но, в отличие от большинства окружающих зданий (был он там, видел изгаженные кошками и пьяницами лестницы с обшарпанными стенами), хорошо сохранившимся, чему, безусловно, способствовал и замок на входной двери. Прямо наверх поднимались широкие мраморные ступени. В нишах по бокам лестничной площадки стояли статуи, изображавшие греческих нимф. С потолка свешивалась огромная хрустальная люстра. Перила на лестнице были ажурной ковки. Ничего подобного, в жилых помещениях, Брусилов видеть не доводилось. Он даже не мог представить, что кто-то в Ленинграде, в советское время, мог жить в таких домах. Но настоящий шок он испытал, когда Валерия открыла дверь своей квартиры и пригласила его войти внутрь. Прежде всего, в глаза ему бросилось удивительное сочетание планировки и стиля 19-го века и использования современных материалов. Мебель была сделана в старом стиле, вернее, с намеком на старый стиль, но была неизмеримо более удобной, чем старинная. Паркет поражал своим рисунком, а хрустальные бра светились многочисленными электрическими лампами. Но, что его окончательно изумило, так это потолок, расписанный под фреску Рафаэля, "Сикстинская мадонна". Минут пять стоял Владимир, раскрыв рот и взирая на открывшуюся его глазам красоту, пока не был приведен в чувство голосом прекрасной хозяйки.
