Да ну тебя, Юрка, без пошлости, никак не можешь.

  Да, причем здесь я? - оправдывался Корнилов, - Ты же сама слышала приказ шефа. Так что все вопросы к нему.

  Мог бы выбрать что-нибудь поскромнее.

  Кстати, насчет поскромнее, - подхватил мысль Корнилов, - Приходит как то раз Петька к Василию Ивановичу...

  Онищенко не стал дослушивать этот анекдот. Он оторвался от стенки, молча покачал головой и вышел из кабинета.

  Глава 5

  Мы как-то уже пытались дать краткую характеристику Брусилову Владимиру, одному из четверки наших "мушкетеров", но должны признаться, что нарисовали его портрет слишком скупыми мазками, отметив только то, что он был пьяницей. Исправляя эту неточность, мы должны признать, что Брусилов имел еще несколько отличительных черт характера, а именно: когда дело доходило до ситуаций, в которых требовалось проявить мужской характер, он был, как бы это помягче сказать, слишком осторожен. Кроме того, к нужным ему людям он мог втереться в доверие, или, как говорится в народе, без мыла влезть куда угодно, и, наконец, он был бабник. Вот теперь, будем считать, что вы получили почти полный портрет этого действующего лица нашего рассказа. Пожалуй, последняя черта в его характере была самой главной. Можно сказать, что когда Владимир не гонялся за преступниками, то он был занят погоней за очередной красавицей. Автор чуть было не взял слово "красавицей" в кавычки, но потом передумал это делать, так как в коллекции Брусилова странным образом сочетались и настоящие красавицы и такие дамы, что его друзья только диву давались, пытаясь понять, что он в них нашел? Но Лешка Гуляков все же сумел объяснить такой разброс во вкусах своего товарища, припомнив, на этот раз, русскую поговорку: "Нет некрасивых женщин - есть мало водки". Из чего становилось ясно, что некоторые знакомства Брусилова с женщинами происходили как раз в тот момент, когда водки было очень много. Как бы то ни было, а погоня за новыми подругами составляла одно из главных жизненных занятий этого нашего героя.

  Этот день, начался для Брусилова с того, что его неожиданно вызвал к себе начальник отдела, полковник Пухов и сообщил, что с сегодняшнего дня и на неопределенный срок, старший лейтенант Брусилов отправляется в распоряжение генерала Брусилова. Это было, в высшей степени, удивительно, потому что отец специально держал сына в отдалении, чтобы его не могли заподозрить в слишком явном протекционизме своему чаду. Поэтому, первым делом Владимир позвонил своему отцу, чтобы узнать, для чего он ему понадобился? В ответ же он услышал довольно резкие слова, которые в вольном изложении можно привести, как,

  Вам сказано, прибыть в мое распоряжение, так потрудитесь немедленно выполнять этот приказ.

  Причем тон, которым эти слова были сказаны не вызвал у сына никакого желания продолжать этот разговор. Он ответил, - Есть, - положил на рычаг телефонную трубку и поспешил к своему отцу, в районное управление. Входя к отцу в кабинет, Владимир заранее настроился на любые неожиданности, поэтому официальный тон, которым встретил его отец, генерал Брусилов, его уже не смутил. Впрочем, тон этот, отчасти, объяснялся тем, что в кабинете у генерала присутствовало еще одно лицо - невысокий сухощавый капитан, с цепкими, внимательными глазами, годами, лет на пять старше Владимира.

  Знакомьтесь, - генерал представил молодых людей друг другу, - Это капитан Грумов, угрозыск, капитан Брусилов из пятого отделения. Будете работать в паре. Старшим назначаю капитана Грумова.

  Молодые люди смерили друг друга изучающими взглядами и, пожав друг другу руки, снова повернулись к своему начальнику, который продолжил отдавать приказ,

  Вам поручается дело особой важности. - Генерал сделал небольшую паузу, подбирая слова, и продолжил, - И деликатности. Специфика вашего расследования в том, что оно будет проходить параллельно с расследованием, ведущимся органами прокуратуры. При этом эти самые органы, ничего не должны знать о самом факте этого расследования.

  Как ни хорошо молодые люди владели своими эмоциями, но, должно быть, какое-то замешательство промелькнуло в их лицах, потому что, генерал Брусилов нахмурился и повторил жестким голосом,

  Именно так - ничего не должны знать. Если хотите, мы проводим свое внутреннее расследование.

  Он поиграл желваками. Владимиру показалось, что отец его несколько растерян и не решается высказать то, что мучает его. Вообще, в таком виде видеть своего отца Брусилову младшему еще не доводилось. Наконец генерал видимо справился со своими чувствами и стал говорить просто и жестко.

  В 25-м отделении милиции пропали три милиционера. По словам сотрудников, пропали прямо из здания отделения милиции. Делом занялась прокуратура, и до меня дошли слухи, что она там кое-что раскопала. Судя по тому, что мне ничего не удается узнать от них, раскопала что-то весьма серьезное и неприглядное. Поскольку, я являюсь непосредственным начальником этого и других отделений милиции этого района, то хочу во всем сам разобраться, и если надо, сам навести там порядок. Для этого я создаю следственную группу, в которую ввожу тех людей, на которых, в самом деле, могу положиться. Вы можете привлекать любые силы, которые вам понадобятся, но мне нужны будут результаты, и за них я с вас спрошу строго. С этого момента приказываю приступить к работе. Ступайте.

  Молодые люди вышли из кабинета начальника, и обменялись взглядами.

  Ну, что? Для начала туда? - предложил Грумов, - Кстати, как тебя по имени?

  Владимир, - протянул руку Брусилов.

  А меня, Антон.

  Они взяли милицейскую машину, и уже через десять минут подъезжали к 25-му отделению милиции.

  Первым делом они прошли в кабинет начальника отделения. Полковник Синицын встретил их в своем кабинете. Выглядел начальник отделения, прямо скажем, неважно. Черные круги под бегающими глазами, и серые губы, говорили о том, что эта история не прошла для него даром. Предупрежденный генералом Брусиловым, он постарался быть предупредительным и максимально исполнительным. Для начала, полковник выделил им отдельный кабинет, и сразу вызвал к ним сержанта Кутейкина. Тот прибыл к ним на допрос, проклиная про себя тот день, когда влез в эту историю, и рассказал им ту же версию, что и в последний раз следователю прокуратуры. Может быть, Кутейкину просто не повезло, но, скорее всего, сама его версия была не до конца продуманная, только вновь прибывшим сотрудникам милиции, она, почему-то не понравилась. Они долго молча сидели, один за столом кабинета, а второй на подоконнике, и смотрели на сержанта. Потом тот второй, что сидел на подоконнике, подал голос,