Тут он осекся, глядя на изумленные лица командиров. Оказывается, такая простая мысль не пришла им в голову.
Это, что же получается? - изумленно проговорил Непряев, глядя на своих товарищей, - Получается, что мы эту войну можем прекратить в три дня?
Ну, это вряд ли, - не согласился с ним Виктор. - Слишком большие силы приведены в действие. Тут одним Гитлером не отделаешься. Но, в общем-то, ты прав, нам вовсе не обязательно освобождать половину Европы и брать Берлин. Скажу больше, сейчас, мы с вами ближе к миру, чем до этих проблем с каналом. В заключение, прошу вас, генерал Конев, приказать штабу разработать план операций. Что касается этих танков, то надеюсь, что уже завтра мы решим эту проблему.
Он попрощался с командирами и вышел из штаба. Он сам еще не до конца понимал все возможности, которые открывались перед ними. Но чувства буквально переполняли его. Ему было просто необходимо высказаться перед кем-нибудь, и он пошел искать Федора. Нашел он Федора там, где и рассчитывал, в складе, где велась доставка и разгрузка снарядов. Федор вместе с начальником склада, капитаном Приходько, проверяли появляющиеся, казалось бы, ниоткуда ящики, и отмечали на плане, где, что и сколько находится.
Не помешаю? - поинтересовался Виктор, подходя к ним.
Да нет, теперь капитан и сам справится, - ответил Федор, поняв, что у Виктора к нему важное дело.
Они вышли из ангара и остановились возле его металлической стенки. Жаркое солнце припекало, ведь была середина лета, а, отражаясь от металлической стенки, жарило, как в печке. Поэтому наши друзья поспешили укрыться в тени старой липы, растущей тут лет, наверное, сто.
Хорошо! - улыбнулся Виктор, оглядываясь по сторонам. - Словно и нет войны кругом.
Хорошо бы сюда после войны приехать, - мечтательно произнес Федор, вот тогда отдохнем. Но ты меня, наверное, не для этого искал?
Ты прав, - улыбнулся Виктор. - Вообще-то я тебя искал, чтобы с тобой посоветоваться, - и увидев как тот бросил на него внимательный взгляд, рассказал Федору о всех последних событиях. - Так, что, думаешь, нам теперь делать?
Сложный вопрос, - покачал головой Федор. - Я ведь все последнее время думал, отчего так получилось, что война началась? Послушать, так никто ее не хотел. Неужели все это из-за того, что в одной, отдельно взятой стране, обиженной репарациями, появился отдельно взятый мерзавец - Гитлер? Ну не смешно ли? Потом у тебя там, в будущем, я кое-какие книжки прочитал, и понял, что это не так. Оказывается, все хороши. Если вдуматься, то просто страшно становится. В каждой стране: и в СССР, и в Германии, и в Великобритании, и в США, и в Японии, и в Италии, и во Франции у власти сидели мерзавцы, которые спали и видели, чтобы перессорить других, заставить их начать войну друг с другом, а потом надеялись на этом погреть руки. Я тебе вот что скажу: если мы сейчас этот пожар потушим, то не пройдет и десяти лет - так полыхнет, что и мира не останется. В прошлый раз не полыхнуло, потому, что еще страх остался. В памяти еще жив был весь ужас этой войны. Так что я не знаю, что нам делать?
И опять Федор удивил Виктора. Его поразило, насколько глубже он рассмотрел этот вопрос, чем он сам. В самом деле. Виктор действовал как шахматист новичок, на его фигуру напали, и он убирал ее из-под боя. А что будет, в результате этого хода, он не мог представить. Федор же просматривал позицию на три хода вперед.
В самом деле, если удастся победить Германию, ценой не слишком больших потерь, то, что тогда сделает Сталин? Теперь Виктор был убежден, что Сталин тогда захватит всю Европу, и поведет наступательную войну против Великобритании. К Великобритании не замедлит присоединиться США, и вот мы имеем новую Мировую войну, только с еще более тяжелыми последствиями. Но, ведь, должен же быть какой-то разумный выход?
Да, - покачал головой Федор, так, словно слышал все его мысли, - Не знаю, как все исправить, но Сталина придется убрать, это точно.
Виктор испуганно оглянулся по сторонам. Даже для него, жителя 21-го века, после того, как он побывал здесь, в 41-м году, такие слова казались чем-то ужасным.
А что ты думал? - в свою очередь удивился Федор. - Самые одиозные фигуры двадцатого века: Гитлер, Сталин и Черчилль.
А Черчилль тут при чем?
Черчилль? - усмехнулся Федор, - Это, пожалуй, главный режиссер этой бойни. Только история - лживая наука. Ее всегда пишут победители, поэтому самый злобный тиран - это Гитлер, Сталин - ему под стать, Черчилль - это герой, а Рузвельт - совсем ангел с серебряными крылышками. А, на поверку, все они - одного поля ягоды.
Возможно, ты прав, - вынужден был согласиться Виктор, - Только поле это слишком уж загажено. Давай же теперь думать, как сделать так, чтобы жизнь в этом мире стала лучше. Кстати, я тут вспомнил одну поговорку, которая гласит: "Ум хорошо, а два лучше". Пойду, искать одного старого друга - историка. Может быть, с его помощью нам удастся что-нибудь придумать. Сейчас же, не буду отрывать Николая от работы.
Глава 21.
К концу дня, Николай вызвал его сам,
Всё, - сообщил он, появляясь в "окне", - Больше ничего, тяжелее двухсот килограмм, от нас к вам я передать не могу. Наши "доброжелатели" все остальное блокируют.
А как, насчет того, чтобы передать от нас к нам?
С этим, пока никаких проблем.
Слушай, Николай, я понимаю, что ты, наверное, вконец измотан, но прошу тебя сделать еще одно дело, после чего, бери выходной и делай, что хочешь.
Да нет, - успокоил его Колька, - Я в полном порядке, мне в последнее время Татьяна помогает. Я ее обучил, как управлять этим аппаратом, так она теперь управляется с ним лучше меня самого. Так что, сегодня она за меня работала.
Вот здорово! - Виктор был удивлен, но одновременно порадовался за Татьяну. То, что девушка нашла себя в новой жизни, это очень хорошо. - Тогда, я пошел в штаб, а ты выйди на связь со мной через пять минут.
