Едва Ариэла вышла во двор, как по толпе прошел удивленный ропот. В самом деле, она со своей служанкой, одетые в обычные платья, представляла разительный контраст со всеми остальными людьми, одетыми в рубище и вымазанными грязью. Подойдя к стоявшему в толпе Главному Священнослужителю Ордена, Фигеролу, она царственным тоном объявила,

  Я готова, Ваше Высокопреосвященство, начинайте крестный ход.

  Ваше Величество, - недовольно возразил ей Главный Священнослужитель, - Позволю себе заметить, что Вы одеты, несоответственно правилам данной церемонии.

  Позволю Вам заметить, - перебила его Ариэла, - Что Вы делаете замечание королеве, а это, как Вам должно быть известно, недопустимо, ни в каких случаях.

  Фигерол побледнел от гнева, но вынужден был взять себя в руки и поклониться королеве. Потом он повернулся к толпе придворных, махнул рукой, и крестный ход начался. Протяжно запел церковный хор, зарыдали и завыли специально обученные этому старухи, и толпа, вытягиваясь на ходу в длинную колонну, потянулась из ворот замка, через весь город, к храму "Невинно убиенных", по пути обрастая все новыми и новыми богомольцами.

  Впереди, под развевающимися знаменами шествовали монахи Ордена крестоносцев, за ними, в окружении своих телохранителей, королева Ариэла, дальше придворные, а за ними все остальные участники этого хода. Процессия вытянулась на добрый километр, оглашая окрестные улицы плачем, стоном и воплями.

  Воистину, варварский обычай, - проговорила королева, обращаясь к своей служанке Натали, которая шла от нее по правую руку, - Такое ощущение, что люди упиваются своим горем. Обещаю, что я сделаю все, чтобы этот крестный ход стал последним в истории.

  Натали, слушая королеву, смотрела по сторонам. Ее саму злила и возмущала картина первобытного невежества и какое-то исступление, охватившее эту толпу. Но, одновременно с этим, она, свободная дочь лесов, явственно ощущала опасность, разлившуюся в воздухе. Порой, ей казалось, что она перехватывает злобные взгляды монахов, бросаемые ими на королеву Ариэлу и на нее саму. Немного подумав, она поделилась своими опасениями с королевой.

  Ты права, Натали, - согласилась та со своей служанкой, - Я и сама чувствую то же, что и ты.

  Жестом Ариэла подозвала к себе капитана гвардейцев, Романьяка, уже знакомого нашим читателям и приказала ему быть наготове. Тот отошел к своим солдатам и вполголоса отдал приказ. Тотчас гвардейцы сомкнули свои ряды вокруг королевы и ее служанки и обнажили свои мечи, что конечно не могло укрыться от глаз злоумышленников, если таковые имелись на самом деле. Может быть, опасности женщинам только почудились, потому что до церкви "Невинно убиенных" процессия добралась без всяких происшествий. Здесь, на площади перед храмом, уже колыхалось огромное людское море. Народ собрался на молебен. Поскольку народа на это событие всегда приходило куда больше, чем могло вместиться в церкви, то свою проповедь Главный Священнослужитель Фигерол всегда читал с трибуны, установленной на площади. В сам храм допускались лишь особо важные лица. Так и в этот день Фигерол взошел на трибуну, а королева с самыми важными людьми королевства проследовала в храм. При этом, из всей королевской гвардии, в храм был допущен только капитан Романьяк. После яркого солнечного света, внутренние помещения храма казались погруженными в полумрак, не смотря на то, что везде горели свечи, стены были расписаны яркими красками, а иконы отделаны золотом. Грозные лики святых с укором смотрели на людей. Казалось, они обвиняют людей в том, что те еще живы, в то время, как они, ангелы небесные, претерпели мучения на земле за них, недостойных, а теперь, судя по их ликам, мучаются на небе и ждут - не дождутся, когда же те покинут этот грешный мир и составят на небесах им компанию?

  Войдя в храм, люди крестились и занимали свои места, готовясь к молебну. Не смотря на все ограничения, народу в церкви оказалось очень много. Они стояли вплотную друг к другу, и только рядом с королевой оставалось немного свободного места. Раздался колокольный звон со звонницы. С балкона послышалось многоголосое пение. Занавес, закрывавший алтарь, пополз в сторону, и глазам публики предстали церковнослужители, облаченные в сияющие золотом одежды. Нараспев начали они читать староэллорским языком, который большинство жителей Канта уже не понимали, молитвы, в которых восхваляли бога-Олега, ученика его и приемника - святого Аркадия, верховнослужителей и служителей церкви, вообще, и служителей этого храма, в частности. И только в последнюю очередь, в них говорилось о людях Эллоры, ныне живущих и погибших, причем говорилось уничижительно. Все это, непонятно почему, вдруг, возмутило Ариэлу. Вернее, почему возмутило, было понятно. Она вдруг удивилась тому, как могла столько лет спокойно слушать этот опасный вздор, не обращая внимания на то, что там говорилось?

  Стойте! - закричала она на весь храм, - Прекратите унижать нас, и тех, кто погиб за нашу свободу. Прекратите восхвалять тех, кто тратит свою жизнь в пустых разговорах и не смейте говорить ни слова о том, кого вы не знали. Я, Ариэла, королева Канта, своей властью объявляю ваш Орден вне закона и закрываю ваше сборище.

  И тут же, внутри толпы началось какое-то движение. Сотни людей, облаченных в черные рясы с капюшонами, стали двигаться по направлению к королеве, все теснее сжимая вокруг нее свое кольцо. Тогда капитан гвардии выхватил свой меч и закричал,

  Назад, или я убью каждого, кто сделает еще один шаг!

  Но толпа продолжала двигаться. Романьяк взмахнул мечом, и один из нападавших мертвым упал на пол храма, но другие уже схватили капитана сзади за шею, сбили его на пол, и толпа нахлынула на него, скрыв его от глаз Ариэлы.

  Хватайте изменницу! - прозвучал под куполом храма громкий, звучный голос, и когда удивленные люди подняли головы, то на балконе они увидели мужчину в темной сутане, с лицом, изуродованным ужасными шрамами и заросшим темной бородой.

  Святой Аркадий, - раздались многочисленные восторженные голоса, и люди стали опускаться на колени.

  Да, дети мои, это я, - вещал с балкона святой, - Я услышал крамольные речи из уст этой ведьмы и явился сюда, для того, чтобы покарать зло. Дети мои, радуйтесь. Через неделю, в праздник Вознесения, день в день, когда мой друг и учитель, Олег, победил злодея Тимурбека и вознесся на небеса, состоится казнь ведьмы, которая и была причиной всех его страданий на земле. Да будет так, да свершится воля божья! Да послужим мы господу нашему, Олегу, и я, его единственный ученик, тому порукой.

  И люди, находившиеся в церкви "Невинно убиенных", в фанатичном экстазе закричали,