Черт, какого она распустила свои патлы?

Отвращение накатило с новой силой, стоило ему только посмотреть на Ковалеву, которая, как ни странно, смеялась над какой-то шуткой Волковой. Было странно видеть Ковалеву такой… счастливой? Он даже на несколько секунд засмотрелся на необычную картину, которая открывалась перед ним. Хотелось стереть эту улыбку с ее лица. Некоторые парни даже бросали на нее заинтересованные, что было еще более странным, взгляды.

Что в ней такого появилось, что они все жрут ее глазами?

Для него это оставалось загадкой. Как и была, так и осталась ничтожным существом. И даже тот факт, что она оделась, как нормальная девушка и распустила свои волосы, не делает ее менее убогой. И даже эта улыбка вместо хмурого и задумчивого выражения лица не отменяет того факта, что Ковалева скучная, занудная уродка.

Раздражение. Вот оно. Пробирающее каждую клеточку тела, подкатывающее к горлу, вытекающее в громкий крик:

– Я сказал, вашу ж мать, разминаться, а не на баб пялиться.

От такого крика Кларисса едва заметно вздрогнула, а улыбка мгновенно сошла с ее лица. Грубый, грозный тон, так искусно подобранный Блэком, сразу же будто бы выключил весь смех, все разговоры в спортивном зале. Будто бы кто-то нажал кнопку на пульте. И эта тишина, которая длилась всего несколько секунд, давила. Потом зашумели парни, скрипя кедами по паркету, начиная свою разминку.

Кларисса кожей чувствовала взгляд Блэка, но всеми силами старалась игнорировать его. Она чувствовала, что он злится. Что он в ярости. Что его нереально контролировать. И она действительно переживала за ребят, которым предстоит столкнуться с ним лицом к лицу. Ведь Блэк – монстр. Самый настоящий.

Кларисса позволила себе посмотреть на него. Ничто в нем не показывало, что он злится, кроме глаз. Они пылали от ярости, раздражения. Этот взгляд заставляет каждого сторониться, даже если на губах у Блэка запечатлена улыбка. Этот взгляд пробирает до дрожи.

Такой холодный. Ледяной. Если бы его можно было коснуться пальцами, то – она была уверена – подушечки пальцев обожгла бы ледяная корочка, покрывающая серую радужку.

Иногда Клэри казалось, что взгляд Блэка вполне материален, потому что стоит ему окинуть ее презрительным взглядом, как по спине пробегают предательские мурашки. Необходимо просто-напросто взять себя в руки и показать ему, что он ничуточки ее не пугает. Что ей совершенно не страшно. Он должен понять, что она уже не боится. Клэри сможет справиться со своими страхами потом, когда останется одна в своей комнате, где есть небольшая возможность подумать. Понять, почему она трясется от одного только взгляда холодных серых глаз.

– Клэри, – позвала Алиса, помахав перед глазами рукой. – Смотри, сейчас начнется отбор.

Если быть до конца честной, то она не смыслила ровным счетом ничего в правилах баскетбола, поэтому Кларисса лишь сделала вид, что наблюдает за ходом игры, а не за ее игроками.

Олег Туманов приветственно помахал ей рукой, снова вогнав в краску, но на этот раз она не растерялась, а помахала в ответ, попытавшись дружелюбно улыбнуться ему. Странно, что Олег так добр к ней, учитывая, что она что-то вроде изгоя, хотя и это слишком громкое слово. Она та, кого презирает Максим Блэк. Вот так будет правильнее сказать.

Во время их первой встречи она придумала лишь одно оправдание его поведения. Он не в курсе о правилах здешней политики, но даже когда он уже вошел в классный коллектив, Туманов не перестал проявлять к ней интерес. Это было чертовски странно. За это время даже самый невнимательный человек давно бы уже понял, что и кому здесь принадлежит.

Даже решил попросить помощи в математике, хотя и в параллельном классе достаточное количество умных девушек, которые бы с радостью ему помогли. Интересно, почему она? Ковалевой и в голову не приходило, что она может кому-то понравиться. Это слишком для нее.

Она посмотрела на Алису, сидящую рядом. Девушка едва ли ногти все не искусала, переживая за своего парня. Может, это и есть любовь? Когда за тебя переживают и заботятся? Она не знала никакой любви, помимо родительской, возможно, и это делало ее в какой-то степени странной. Ведь ее ровесники уже давно пережили и первую любовь, и первое предательство, разочарование, а она продолжала наблюдать это все либо со стороны, либо в ее излюбленных любовных романах.

– Блэк поделил их на команды и заставил играть друг с другом, – прошептала Алиса ей на ухо, информируя ее о событиях на баскетбольной площадке.

Но Ковалева абсолютно не следила за тем, что происходило на поле, потому что в который раз погрузилась в самоанализ, не понимая, почему так сильно отличается от девушек своего возраста. Может, она просто не верит в любовь?

Лекс и Кирилл как-то пытались свести ее с парнем, тогда он учился в одиннадцатом классе, но как только дошло до того, что он настырно хотел ее поцеловать – Кларисса убежала и больше не хотела с ним встречаться. Может, она и вправду сумасшедшая, как говорят ее соседки по комнате? Внутренний голос, как всегда, был против подобных самобичеваний.

Нет! У тебя просто голова на плечах имеется! Хочешь стать такой, как Анжела Соколовская?

Взгляд переместился на Анжелу, которая активно строила глазки Блэку, махая длиннющими ресницами. Понятное дело, что ублюдок даже и не замечал ее, так как был полностью сконцентрирован на игре. Пожалуй, это было единственным, что его когда-либо по-настоящему волновало. Только от одного взгляда на брюнетку, Кларисса презрительно скривила губы, вспоминая пошлые стоны из соседней комнаты сегодня ночью.

Оставалось только молиться, чтобы этой ночью ей дали нормально поспать. Хотя наивно было полагать, что Блэк просто так простил ей ту пощечину. Он мстит. Так как только умеет мстить Блэк. Медленно. Заставляя умирать медленно от его махинаций. Только Блэк может морально унизить, не сказав ни одного гребанного слова. Только он может отомстить, не прикоснувшись ни пальцем. Физически ты будешь в порядке, а вот морально истощена, унижена, сломана.

Вырвал ее от размышлений вскрик Алисы, резко вставшей на ноги.

Что? Что произошло, пока она на несколько минут замкнулась в себе?

Судорожно взглянув на поле, она прикрыла рот ладошкой. Никита Фролов прижал к стенке запыхавшегося от игры Лекса. Глаза Фролова буквально излучали ярость и злость, а рука, сжимающая горло Самойлова побелела от напряжения. Клэри замерла от страха, не представляя, что может сделать с ее другом Фролов. Из-за чего они вообще сцепились? Небось, опять из-за какой-то мелочи, вроде баскетбола. Но испугала Клэри лишь одна вещь. Взгляд зеленых глаз Фролова отдаленно напомнил ей яростный взгляд Блэка.

Всего на секунду. На мгновение. Заставляя в ужасе попятиться назад.

Алиса, в отличие от испуганной девушки, среагировала практически мгновенно, перепрыгнув через перила и с глухим стуком приземлившись на баскетбольной площадке. По сравнению с высокими баскетболистами, Волкова казалась совсем маленькой. Но и ее яростный взгляд внушал уважение.

– Ник, – она схватила его за плечо, но Фролов и не шелохнулся.

– Следи за своим грязным языком, сукин сын, – прорычал Фролов, заставляя Волкову ужаснуться.

Она знала Ника достаточно долгое время, так как ее брат часто тусовался с ним и Блэком в одной компании, да и Влад ее брал с собой, но таким злым она не видела его еще никогда. Брат всегда в шутку называл Фролова клоуном, потому что тот умудрялся шутить даже в самых серьезных и напряженных ситуациях, но сейчас она не узнавала его.

Он всегда дрался с ухмылкой на губах.

Черт, эта ухмылка никогда не сходила с его губ, а глаза всегда горели энтузиазмом. Проблема в том, что Лиса не имела ни малейшего понятия, что делать с таким Фроловым. От него она бы лучше убежала, если бы под прицелом был бы не ее парень. Что такого мог сделать или сказать Лекс, что вызвал такую реакцию?

– Отвали, – прохрипел Самойлов, не имея возможности вырваться.

– Ник, – снова позвала его Алиса, с большим напором, – оставь его.