Наверняка он ждет даму. Ужин на двоих, шампанское. В душ вон сходил. А меня поросил придти в форме официантки, чтобы его дама ничего такого не подумала, если застанет в номере.

Я уже собралась уходить, как альбинос подошел к столу, взял бутылку в руки и… через пару секунд я услышала хлопок. Зачем он открыл шампанское сейчас? Его дама еще не пришла… Наверное, потом пошлет за второй бутылкой.

– Выпьешь шампанского? – услышала я его вкрадчивый голос.

Я опешила. Я? Шампанского за тридцать с чем-то тысяч?

– Н-нет, спасибо.

Он протянул мне бокал. Я убрала руки за спину.

– Мне на работе нельзя пить, – пискнула я.

– Ты же не на работе. Твоя смена закончилась в шесть. Присядь.

Он резво обошел сзади, придвинул ко мне стул. Вернее сказать, треснул стулом по коленкам. Они подогнулись, и я плюхнулась на сиденье.

Альбинос снова оказался передо мной. Вставил мне в руку бокал. Чокнулся со мной своим.

– За знакомство!

Я, кстати, не знаю, как его зовут. И не уверена, что хочу знать. Я хочу убраться отсюда как можно быстрее!

– А где ваша… дама? – промямлила я.

Так и не пригубив шампанское. Может, это глупо, но мне было страшно пить такой дорогой напиток.

– Моя дама сегодня – ты, – провозгласил Альбинос. – Меня так заводит этот твой фартучек…

После этого он дернул пояс своего халата. Халат распахнулся. И моим глазам открылось ужасающее зрелище. Торчащая розовая одноглазая сарделька, нацеленная прямо на меня.

Я вскочила, уронив стул.

Сарделька надвигалась на меня.

Я попятилась назад, но мешал упавший стул.

– Будешь строить из себя невинную девочку? – мерзким голосом прохрипел альбинос откуда-то сверху. – Давай, мне нравится.

Недолго думая, я плеснула в сардельку шампанским за тридцать тысяч. Пусть подавится! А потом, отбросив бокал, схватила со стола соусник и отправила его содержимое вслед за дорогим напитком. Пусть захлебнется!

Альбинос выругался, а у меня в руках оказалась вилка.

Макс

Риты нигде не было – ни в ее комнате, где я нашел грустную Машу, ни в нашей рабочей столовой, где я встретил вечно сердитую Семеновну.

– Сюда не заходила эта девочка Рита, новенькая?

– Этот тощий недокормыш? Нет, не заходила. Хотя ей не помешало бы навернуть моего гуляша. Я уже закрываюсь, так и скажи ей, если найдешь.

Семеновна – уникальная женщина. Все время на всех орет, но при этом пытается накормить от пуза. И очень, очень вкусно готовит. Ей бы в ресторане работать, а не в столовой для персонала.

Я уже отчаялся найти Риту, как она сама меня нашла. Выскочила из-за угла, глаза сумасшедшие, щеки красные, запыхалась, дышит так, как будто пробежала марафон.

– Эй, эй, постой! Ты куда летишь?

Ухватив за юбку, я сумел ее задержать.

Она смотрела на меня так, как будто видит впервые и не узнает. Да что с ней такое?

– Что случилось? – спросил я.

Рита опустила глаза, посмотрела на свою руку. Пальцы разжались, и на тротуар со звоном упала вилка. Я наклонился и поднял ее. Вилка как вилка. Обычная, с четырьмя зубчиками. Зачем человеку может понадобиться бегать по Олимпийской деревне с вилкой в руках?

– От тебя что, ужин убежал? – сострил я.

Рита скривилась, как будто я сказал что-то противное. Она все еще не произнесла ни слова, и это начинало меня беспокоить.

Я осторожно взял Риту за плечи и развернул к бару, возле которого мы встретились. Не знаю, какая муха ее укусила, но очень хочу узнать. Горячие и горячительные напитки обычно приводят людей в чувство и развязывают им язык. Попробуем этот способ.

Рита

Я все-таки не воткнула вилку в сардельку. После того, как я облила ее дорогим шампанским и приправила соусом, она съежилась и вообще перестала быть похожей на колбасное изделие. Так, какой-то жалкий сморщенный червячок. Попробуй попади в такого вилкой! Придется вплотную приближаться к альбиносу, а мне этого совсем не хотелось.

В общем, я перепрыгнула через упавший стул и выскочила из 707-го номера. За спиной звучали проклятия. Кажется, альбинос грозил мне увольнением и прочими карами. Да я сама уволюсь, если мои обязанности будет входить общение с мерзкими розовыми сардельками!

Я не помню, как оказалась на улице. Очнулась, когда налетела на Макса, который, к тому же, схватил меня за юбку. Ему повезло, что не попытался лапать меня руками. Я, оказывается, все еще держала вилку. И была страшно зла! Легко могла бы воткнуть ее в любого, кто посягнул бы на мою неприкосновенность.

Макс поднял вилку и повел меня в бар. Я не сопротивлялась. Мне и самой хотелось выпить чего-нибудь успокаивающего. Например, чаю с ромашкой. Или валерьянки. Интересно, есть в баре валерьянка?

Макс усадил меня за столик в углу, спросил чего я хочу. Я озвучила. Он улыбнулся.

– Сейчас чего-нибудь нарою.

И пошел к барной стойке.

А я немного успокоилась, расслабилась… и перед моими глазами снова появился альбинос в распахнутом халате и эта его жуткая торчащая сарделька, надвигающаяся на меня.

Чего он от меня хотел? Чтобы я… неужели он думал об оральном сексе? Думал, что я прямо вот так возьму и…

Фу-у-у! Мерзость, мерзость, мерзость! Тьфу-тьфу!

– Ты чего плюешься? – услышала я голос Макса.

Он сел рядом, поставил передо мной огромную, размером чуть ли не с ведро, кружку. С белой пенкой и восхитительным ароматом.

– Что это? – спроисила я.

– Какао с “Бейлисом”, – ответил Макс.

Я смутно представляла, что такое “Бейлис”. Но, кажется, что-то вкусное. Во всяком случае, пахнет восхитительно. А на вкус – просто нектар богов.

Макс смотрел на меня таким взглядом… С тревогой, заботой. Какао мне принес. Он – просто душка!

И только после того, как я выпила полкружки, приступил с допросом.

– Ты расскажешь мне, что с тобой случилось?

– А с чего ты вообще взял, что что-то случилось?

Может, я и хотела ему рассказать, но у меня язык не поворачивался. Мне было неловко, стыдно и противно. А ведь Кира мне говорила, что альбинос не просто так зовет меня в номер! Но я ей не поверила. Он же заказал ужин на двоих, я думала, он пригласил даму. В общем-то, я сама виновата. Не надо быть такой наивной.

Макс

– Очень вкусно, – сообщила Рита, допив какао. – А меня, наверное, уволят.

– За что?

– За сардельку, которую я облила шампанским и соусом. Хорошо хоть вилку в нее не воткнула. А ведь могла бы.

– Что? – ничего не понял я.

– Тогда меня вообще могли бы посадить. За членовредительство.

– А теперь давай поподробнее.

Официант принес еще чашку какао. Я, для верности, заказал сразу две. И “Бейлиса” попросил добавить побольше.

Вторую чашку Рита выпила почти залпом. А потом сказала:

– Интересно, зачем я взяла вилку? Есть эту мерзость я точно не собиралась…

Она хихикнула. Потом рассмеялась. И хохотала, не в силах остановиться.

Я понял, что у нее истерика. Что нужно делать в таких случаях? Кажется, можно залепить пощечину. Но я попробую другой способ.

Я притянул к себе стул, на котором сидела Рита, обнял ее… и впился губами в ее пахнущие “Бейлисом” и какао губы.

Это было сладко, ароматно и просто волшебно. Я совершенно не хотел прекращать наш поцелуй, но Рита была другого мнения. Она вырвалась и смотрела на меня волком, взъерошенная, сердитая, как нахохлившийся воробышек.

А потом схватила со стола вилку. Да, это я принес ее сюда и положил.

– Только попробуй еще раз до меня дотронуться – воткну в глаз! – прошипела она.

– Рита, я…

Она что, с ума сошла? Мне показалось, наш поцелуй ей понравился.

– Может, еще штаны снимешь? – зло произнесла она. – И будешь тут размахивать своей сарделькой?