Повисла напряженная тишина. Аксель пытался перебороть смертельный грех, чтобы снова стать самим собой. В это же время Старейшина пристально наблюдал за ним, терпеливо дожидаясь его следующего действия или вопроса.

— Хм… Ты с одной стороны не можешь помыть посуду из-за гордыни, а с другой она же не позволяет тебе сознаться в этом. Хм… По крайней мере ты не оправдываешься.

— Ты очень круто подбадриваешь, старик…

— Ахахахахахаха, — вдруг рассмеялся монах. Аксель даже слегка опешил от этого, — есть такое.

— Черт, ладно, мне нужен фартук, — решительно сказал Райнхард, не отрывая взгляда от грязной посуды.

— Конечно, вот, — мгновение спустя парень уже надел на себя броню от пятен и грязи. — Что ж… Первый шаг сделан, остальное зависит от тебя. Ты можешь не мыть посуду, но просто знай, что тогда монахи Храма Огня и дети не смогут пообедать, — с каждым словом голос Старейшины звучал всё дальше и дальше.

— Фух… — тяжело вздохнул Аксель, всё так же буравя взглядом раковину.

Он чуть ли не каждой частичкой своего тела не хотел выполнять это задание. Как Он?! Может мыть посуду за простыми монахами.

«Я должен это сделать…» — Райнхард дрожащей рукой потянулся к губке. — «Почему здесь нет посудомоечной, мать их, машины?!» — его рука остановилась на полпути к цели. — «Почему именно мытье посуды? Неужели после этого я смогу подчинить себе свою гордыню? Нет… Не так… Нужно зайти с другой стороны. Вода — символ спокойствия, поэтому благодаря ей я смог справиться со злостью. А мытьё посуды? Что оно символизирует? Нет, снова не так. Если спокойствие — это антипод злости, то что тогда противоположно гордыне? Неужели это… Смирение?.. Вот оно!»

Теперь парню стало немного легче. По крайней мере он уже более детально представлял, почему ему нужно именно мыть посуду. Теперь, когда он вынырнул из своих мыслей, Аксель заметил, что уже держит губку в руке.

— Отлично, второй шаг сделан, — улыбнулся Райнхард.

Спустя всего лишь каких-то два часа Аксель наконец вышел из кухни и направился в сторону выхода. Ему очень хотелось подышать свежим воздухом. Каждый встреченный им монах пытался быть как можно незаметнее, потому что лишь один вид парня страшил их.

— Эх… — тяжело вздохнул парень, сев на крыльцо.

Переступить через свою гордыню было очень тяжело. Во время этого занятия у него очень сильно гудела голова и болел левый глаз. В момент, когда он домыл последнюю тарелку, Аксель на миг почувствовал себя… Свободным. Свободным от этих непонятно откуда взявшихся эмоций и чувств, которые, казалось, хотели поработить ум и сердце парня. Но сейчас всё так же, как и утром. Различие лишь в том, что Аксель теперь более-менее способен контролировать свою злость, а вот гордыня… С гордыней справиться оказалось не так уж и легко.

— Хм… — этого Райнхарду хватило, чтобы узнать кто к нему подошел. — Молодой человек, ты хорошо справился. Скажи мне, как ты теперь себя чувствуешь?

— Так же, как и утром… Конечно, сейчас я могу намного лучше контролировать свои эмоции, но этого недостаточно, чтобы… Чтобы…

— Вернуться куда-то?.. Или к кому-то?

— В точку.

— Что же, пока не начался обед, может ты подметешь двор? — как бы невзначай спросил Старейшина. От его вопроса лицо Акселя на секунду перекосило от злости, возмущения и негодования, однако в следующее мгновение он сумел взять себя в руки. Благодаря таким занятиям парень постигает смирение, что позволит ему побороть свою гордыню.

— Эх… — тяжело вздохнул Райнхард, вставая на ноги, — где, черт возьми, эта метла?!

/strong>

«Это было тяжело…» — первое, что подумал Аксель, завалившись на свою кровать.

Он бы никогда не мог подумать, что заниматься уборкой может быть настолько сложно. Раньше он мог бы справиться с этим всего лишь за 2 часа, но сейчас, когда на него давят эти надоедливые эмоции, данное занятие превратилось в ад. С одной стороны ему нужно подавлять гордыню, а с другой сдерживать себя, чтобы не снести этот треклятый храм к чертям. Однако парень чувствовал, как хватка эмоций становится все слабее и слабее после каждой выполненной работы. Разумеется, прогресс идет не семимильными шагами, но и этого пока было достаточно.

Как бы то ни было, сейчас Райнхард хотел отвлечься от дурных мыслей, поэтому он решил проверить свой инвентарь…

/strong>

На следующий день, Аксель как обычно мыл посуду после завтрака, которая по содержимому тарелок совсем не отличалась от вчерашнего. Все его мысли были заняты сном, который приснился ему прошлой ночью.

— Хм… Ты о чем-то задумался, молодой человек? — погруженный в свои думы, парень не заметил подошедшего к нему старика.

— Да… О сне… В самом конце сна я смог снова стать самим собой, — на лице Райнхарда появилась едва различимая улыбка, — но чтобы добиться этого, мне пришлось… Забудьте… Главное, что я нашел способ решить свою проблему в реальности.

— И как же? — с интересом спросил Старейшина.

— Водопад.

/strong>

— Молодой человек, тебе обязательно уходить? Прошла-то ведь всего лишь неделя, — с улыбкой произнес Старейшина, провожая Акселя до врат храма. — Нам будет не хватать столь профессионального уборщика.

— Старик, — у выхода парень повернулся к монаху лицом, — спасибо тебе большое! — выкрикнул он, но поклониться так и не смог, — я...

— Не нужно благодарностей, молодой человек, — Старейшина похлопал Райнхарда по плечу, — Если ты можешь помочь кому-то, то просто сделай это.

— Я запомню эти слова. И, кстати, как твоё имя? — вопросительно выгнул бровь Аксель.

— Моё имя Чукаку.

====== Глава 19. ======

Каждая страна в мире Наруто так или иначе отличалась от другой. Обычно все ассоциируют Страну Огня с лесом, Страну Ветра с песком, Страну Воды с болотами или туманом, а вот Страну Молнии можно назвать родиной величественных гор, на вершине которых часто происходили грозы.

Аксель устремил свой взор куда-то за горизонт. Создавалось ощущение, что он пытается что-то найти, что-то очень важное ему. На самом деле, парень застыл от осознания того, какой же он все-таки тупой. Мчаться на всех порах из Страны Огня в Страну Молнии, попутно тратя свою ману в мире теней, чтобы как можно быстрее добраться до острова, который еще нужно найти! Райнхард был так окрылен мыслью о том, что он в скором времени избавится от этих непонятных чувств, которые мешали ему нормально думать и принимать решения, из-за чего не следил за запасом чакры.

На первый взгляд могло показаться, что найти огромную черепаху не составит большого труда, однако, когда Аксель оказался на утесе, он понял, как же сильно ошибался.

— Эх… — тяжело вздохнул Аксель, сев на край скалы.

«Теневое» путешествие высосало из него слишком много чакры, оставив ему лишь жалкие тридцать — тридцать пять процентов от общего запаса. И сейчас он думал, использовать ли зелье маны или подождать, пока чакра сама восстановится. Почему Райнхард вообще об этом думал? Дело в том, что в игре вторая склянка зелья маны восстанавливала на десять процентов меньшее магии, чем первая, а третья на двадцать. С зельями здоровья было всё намного хуже. Вторая склянка восстанавливала на двадцать процентов меньше жизней.

Тут он вспомнил об Анко, которая, скорее всего, очень ждет его возвращения. Теперь к его и так не очень хорошему состоянию прибавилась еще и чувство вины. А ведь он обещал ей забирать её из академии…

«Решено!» — сняв с себя маску, Аксель похлопал себя по щекам.

В его руке во вспышке света появился стеклянный сосуд с синей жидкостью, которую он через секунду залпом выпил. После этого он почувствовал, как его тело наполняется энергией. Райнхард подождал пока его чакра полностью восстановится, а затем сел в позу лотоса и закрыл глаза. Для следующих техник ему нужно сконцентрироваться.