- Что здесь происходит! – прозвучал громкий командирский голос.

- Проникновение и захват заложников! – отрапортовал кто-то.

- Что!? – удивился знакомый голос, – Периметр, доклад! – видимо затребовал он информацию от внешнего охранения.

- Константин Эдуардович это вы? – решил подать голос я, не дожидаясь развития событий.

- Да, Минато. Что случилось?

- Нет никаких заложников, просто произошло недопонимание, – попытался разрулить, сложившуюся ситуацию я.

На некоторое время всё стихло и только спустя пару минут из коридора донеслось какое-то шевеление, а потом в проём заглянул Юра.

- Эй парень, ты чего тут устроил?

- Я устроил!? – постарался как можно натуральней удивиться я, как известно, лучшая защита, это нападение, – это вы тут устроили, блин, антитеррористическую операцию!

- Так захвата нет что ли? – явно наигранно удивился мой собеседник.

- А что похоже?

- Нууу… – протянул Юра.

Причём, в этот момент, он так выразительно покосился на стоящую радом со мной и, теперь уже, как-то многообещающи улыбающуюся Казэхану, вокруг которой парил воздух, явно намекая на готовность к атаке.

- Не боись, “солдат ребёнка не обидит”, – по-русски процитировал я старую поговорку.

- Ну коли так, – усмехнулся Юра и зашёл в кабинет мед осмотра.

Осмотрев место событий, и покосившись на мою пятую секирей, которая приблизилась ко мне вплотную и обняла мою руку, по-прежнему улыбаясь, он хмыкнул.

- Расскажешь, что тут произошло?

Таиться я причин не видел, тем более что неправым себя не считал. Выслушав меня, Юра вздохнул и порывшись в аптечке, стоявшей на тумбе, возле кушетки, извлёк оттуда какой-то тюбик автоинекции и вкатил его тому самому “доктору”, возжелавшего полюбоваться на прелести моей Казэханы. Которые я, между прочем, ещё сам толком не видел!

Завозившись и что-то замычав, военврач открыл глаза и стал осматриваться, явно не до конца понимая где он и что произошло.

- Гришов! – легонько пошлёпал его по щеке Юра, – ты что здесь устроил?

- А? Соболев? Что случилось?

- Это ты мне скажи, что ты тут учудил.

- Я? – удивился доктор, причём натурально так, что даже я поверил.

- Ну не я же, что тут произошло?

Приняв сидячее положение Гришов ещё раз осмотрелся и наткнувшись на меня взглядом завопил.

- Он напал на меня! Вызови наряд!

- Да? – скептически посмотрел на него Юра, – а из-за чего он напал на тебя?

Похоже такой вопрос, на мгновение, сбил Гришова с толку.

- Так мне по чём знать? Ты у этого япошки спроси! Он на меня накинулся не с того не с сего!

Тут стоит заметить, что Гришов говорил на русском, видимо, чтобы “япошка” не понял.

- Этот япошка, за такие слова, в следующий раз, тебе челюсть свернёт, – проинформировал я этого типа, по-русски, – а на тот случай, если ты не знал, то в Японии, за приставания к замужней девушке или женщине, принято бить морду, так же, как и в России.

- З-замужней? – пробормотал этот тип, удивлённо рассматривая, прижимающуюся ко мне, Казэхану, причём, даже не обратив внимания, на каком языке с ним говорили.

- Гришов, тебе передали его дело? – мотнул в мою сторону подбородком Юра.

- Да, – кивнул тот.

- И ты его прочёл?

- Не полностью… – стушевался военврач.

- Ясно, – вздохнул Соболев, – а Казэхане зачем полез?

- К кому? – не понял Гришов.

- К женщине, – пояснил Юра.

- Так, она же… – начал было военврач, но тут же осёкся, косясь на меня.

- Ясно, – снова произнёс Соболев, – Минато, Казэхана, простите нас за это недоразумение, – поднявшись от сидящего на полу медика, Юра поклонился нам, по японской традиции, – Гришов, конечно мудак, что полез к твоей женщине, но он не хотел ничего дурного.

На тему, чего хотел Гришов, можно было бы подискутировать, но смысла раздувать конфликт я не видел, мне это было не нужно, смею надеется, так же, как и Мельникову. Поэтому я принял извинения и заверил Юру что зла не держу и если, в дальнейшем, посягательств на моих секирей не будет, то считаю инцидент исчерпанным. Соболев заверил меня, что никто моих девчонок и пальцем не тронет, а если всё-таки найдётся такой уникум, то он сам объяснит этому несознательному товарищу всю глубину его заблуждений. После достижения договорённостей, комната заполнилась людьми, которые стали помогать пострадавшим и приводить помещение в порядок, ну а я, вместе с, так и не отпускавшей мою руку, Казэханой, был сопровождён в соседние “апартаменты”.

Кстати, до самого конца дня, моя пятая секирей не отходила от меня не на шаг, повсюду сопровождая и постоянно стремясь прижаться ко мне. Конечно, Казэхана всегда была игривой и ей нравилось дразнить меня, но сейчас что-то было не так. Ветреная красавица не пыталась заигрывать со мной, она просто старалась постоянно быть рядом, а ещё, я ощущал какое-то необычное возбуждение…

Казэхана покинула меня, только уже под вечер, когда я был в своей комнате и собирался ложиться спать. Хотя, как можно спать, когда у тебя такой стояк? И ведь не затащить в постельку Мусуби, здесь наверняка по всюду стоят камеры и микрофону, а дарить ребятам Мельникова хоум видео с участием моих секирей я не собирался. «Гадство…»

Вот так, размышляя о перипетиях сегодняшнего дня и странном поведении моей пятой секирей, я разделся и собирался лечь в кровать. Но не тут-то было. Почувствовав сквозняк, я посмотрел в сторону окна и ничуть не удивился, увидев там знакомый силуэт одной ветреной красавицы.

- Казэхана, что-то случилось? – немного насторожился я, ожидая очередных неприятностей.

Однако, она молча подошла ко мне и заглянула в глаза.

- Я твоя женщина? Твоя жена? – шёпотом спросила она.

Честно говоря, от такого вопроса, я немного растерялся.

- Минато, ответь, – подойдя ближе попросила моя пятая секирей.

- Конечно, – решил не вдаваться в формальности я.

- И того человека, ты побил из-за меня?

- Да, – по-прежнему ничего не понимая ответило я.

- Чтобы защитить меня?

- Да.

- И ты всегда будешь защищать меня?

- Да.

С каждым вопросом, Казэхана подходила ко мне всё ближе и ближе.

- Даже если это будет угрожать твоей жизни?

- Да.

- Даже если весь мир будет против тебя?

- Да.

Казэхана уже стояла вплотную ко мне, и я как заворожённый смотрел как её фиалковые глаза темнеют словно грозовое небо.

- Ты любишь меня...?

- Да…

- Ты всегда будешь со мной…?

- Да…

- Ты никогда не отпустишь меня…? – прошептала моя секирей, почти касаясь моих губ своими.

- Никогда, – ответил я, обнимая мою ветреную красавицу и накрывая её губу своими.

Не знаю сколько времени мы провели целуясь, стоя по среди комнаты, но с огромным трудом мне удалось оторваться от этих манящих и обещающих неземное наслаждения губ.

- Казэхана, – прошептал я, – они смотрят…

Приоткрыв глаза, в которых бушевала буря, моя секирей взмахнула рукой, и я ощутил порыв ветра промчавшийся по комнате.

- Теперь нам никто не помешает, – прошептала она и впилась в мои губы, поцелуем, который заставил меня забыть обо всём.

Дальнейшие события отложились в моей памяти лишь отрывками. Вот мы страстно целуемся стоя около кровати. Вот мы уже на ней, не желая размыкать жарких объятий, пытаемся избавиться от мешающей нашим телам чувствовать друг друга одежды. Вот, наконец, между нами не осталось преград, и я покрываю жадными поцелуями божественную грудь. Вот моя Богиня на мне, и мы наконец становимся одним целым, под протяжный стон, в котором мне чудится боль, но в тоже время и огромное счастье. А потом, Минато и Казэхана перестают существовать, мы становимся ветром, могучим, свободным, не знающим и не признающем никаких границ. Наш дом, это бескрайнее небо, в котором мы единственный повелитель. Мы разгоняем тучи и навеваем шторма, мы несёмся на встречу бесконечному горизонту, беззвучно крича от счастья что мы едины и свободны! А потом, тонем в экстазе…