И стоило ему повернуться, как его глаза встретились с чужими.

Эти глаза…

Те самые.

Комментарий к Chapter I

простите, я не знаю, что я делаю

========== Chapter II ==========

Мир вокруг застыл. Время, будто насмехаясь над Итером, замедлило свой ход.

Всё тело парализовало, а по лбу стекла капля холодного пота.

Тот сделал шаг назад, сглотнув. Он бы и рад отойти ещё подальше, чтобы хоть как-то спрятаться от пристального взгляда в свою сторону, от которого даже его бросало в дрожь. Однако холодная стена дала понять, что бежать некуда.

Сердце будто перестало биться, а кровь застыла в жилах.

Он даже не мог ни о чём думать в тот момент, настолько сильно его сковал страх. Свершилось то, чего он боялся больше всего на свете. Всё из-за беспечности.

Не стоило выходить на улицу в таком наряде. Он же знал, что такое может произойти, но, видимо, не придал этому значения и теперь поплатился за это.

А парень напротив, как назло, молчал, прожигая Итера изучающим взглядом.

Этот взгляд нельзя было спутать ни с чем. Правду говорят, что взгляд Сяо невозможно спутать ни с кем. Такой пристальный, такой презрительный и пронзительный одновременно.

Итер искренне ненавидел этот взгляд за то, что тот заставлял его чувствовать себя маленькой мышкой в руках хищника.

Однако…

В душе юноши теплилась надежда, что он не узнает его. Ведь мало ли сколько существует в мире блондинок, верно? Может, он примет его за какую-то незнакомую девушку и уйдёт?

Но все его надежды разбились о суровую реальность, стоило Сяо произнести:

— Президент?

В этот момент весь его мир будто разбился и разлетелся на мелкие осколки.

Если до этого его сердцебиение было едва ощутимо, то теперь сердце разогналось не на шутку, а ноги подкосились.

Нет, только не сейчас…

Прежде чем Сяо мог бы сказать что-то ещё, Итер уже смотался обратно в здание и подпёр стенку собственной спиной, побледнев, словно неживой.

— Какой ужас… — шепнул тот, пока всё его тело пробрала дрожь, — Из всех людей именно он… Почему…

Голос Итера подрагивал, а сам тот поджал губы и стиснул руки в кулаки.

Почему именно Сяо?

Почему не кто-угодно в этой школе, кроме него?

Что за козни злодейки-судьбы?

Именно у Сяо из всех людей Итер не мог выявить ни единого слабого места, на которое можно было бы надавить, дабы добиться своего. Он даже не знал, чем шантажировать, чтобы тот никому не рассказал. Да и есть ли что-то такое вообще? Очень трудно представить его в растерянности, не то что в отчаянии тем более.

Светловолосый даже не заметил, как сполз на пол, уткнувшись лицом в колени.

Если кто-то в школе узнает ещё, то это точно разлетится громкими новостями по всей округе… Чтобы парень, да ещё и президент студенческого совета подрабатывал на досуге горничной в кафе? Да это же позор на всю оставшуюся жизнь.

Это точно напечатают в его личном деле, и он не сможет больше найти нормальную работу, а значит не сможет прокормить семью и спасти маму, а значит…

— Люмин, что с тобой? Тебе нехорошо?

Из потока мыслей, что с каждой секундой становились всё темнее его вывела женщина, что руководила заведением вместе с Лизой.

— Ты сегодня много работала. Может, пойдёшь домой? Ты нам нужна здоровой.

— Джинн… — шепнул тот, приподняв голову, — Нет, я в порядке, просто… Просто я узнала кое-что неприятное, вот и…

— Вот как. Я всё равно думаю, что тебе нужно пойти отдохнуть. Ты вся побледнела. Не хватало ещё, чтобы ты упала в обморок посреди зала.

Джинн в основном занималась работой, что касалась управления заведением, как ни странно. Она хоть и никогда в отличие от Лизы не выходила в зал, но без неё кафе бы банально накрылось уже спустя неделю.

— Я бы с радостью, но я не могу… — покачал головой в ответ юноша, решительно взглянув на вторую хозяйку, — Мне сейчас очень нужны деньги, потому каждый клиент на вес золота. Спасибо за беспокойство, но я правда в порядке.

Верно… Сейчас не время думать о своих эгоистичных амбициях.

Если он не будет делать работу здесь и сейчас, то всё будет намного хуже, чем то, что может теоретически ожидать его в будущем.

Женщина вздохнула, обеспокоенно улыбнувшись.

— Ты всегда так трудишься, что как-то неловко становится. В этом месяце ты снова получишь премию, не переживай.

— Правда? — глаза Итера загорелись, — Спасибо большое! Вы очень добры!

— В этом нет моей заслуги. Это ты работаешь за троих, поэтому было бы скорее странно с моей стороны, не возьми я это в расчёт при выдаче зарплаты. Ты такая молодая девушка, а уже тратишь всё свободное время на работу, поэтому я даже не знаю, как тебе отплатить за это. Не будь тебя, то сейчас было бы намного меньше посетителей.

— Не думаю, что это как-то связано с моим появлением, — неловко улыбнулся тот, — В конце концов, здесь много других красивых девушек.

— Безусловно, вы все прекрасны. Но в тебе есть нечто особенное, и это чувствуют все. Какой-то неведомый огонёк…

От таких слов Итер застыл, ошарашенно уставившись на Джинн.

— Э..?

— Это не описать словами, думаю. Но я очень рада, что ты работаешь с нами. Весь наш коллектив очень признателен тебе за то, что ты до сих пор с нами и всегда готова прийти на помощь другим работницам. Именно поэтому сегодня ты иди домой пораньше.

— Но я..!

— Если речь о деньгах, то не волнуйся. В этом месяце я постараюсь выделить тебе премию немного выше, чем обычно. Конечно, не думаю, что этого будет достаточно, но это всё, что может позволить наш бюджет.

— Но… Но почему?

— Почему..? Потому что мне больно смотреть, как ты себя убиваешь сверхурочной работой.

***

Тот тихонько, чтоб никого не разбудить, открыл входную дверь. Хоть его и отпустили пораньше, уже всё равно было довольно поздно. Обычно в такое время все уже спали.

В последнее время всё чаще его дома встречал не голос матери, не её нежная улыбка и заботливые объятия, а пронзительный кашель со стороны её комнаты.

По ночам всё только усиливалось. Каждые несколько минут можно было услышать кашель, что будто ножами протыкал сердце Итера.

Не хотелось верить в это. Не хотелось верить в то, что состояние мамы ухудшается.

Оставалось лишь надеяться на то, что ещё не начались кровавые выделения при кашле. Ведь тогда всё будет ещё хуже, чем сейчас, и медлить будет уже нельзя.

Парень прошёл на кухню, оставив там сумку с одеждой. На столе стоял поднос с едой.

— А…

Его любимые бамбуковые моти.

— Мама, зачем ты…

Сердце болезненно заныло, а глаза неумолимо пощипывало.

— Я же говорил, что не нужно…

Очень хотелось заплакать, но тот сдержался. Слёзы — признак слабости, а ему нельзя быть слабым. Никогда.

Чтобы защитить свою семью нужно быть сильным.

Никаких слёз.

Мальчик присел на стул, что уже держался на молитве. Пора было купить новый.

Раз уж мама старалась несмотря на своё состояние приготовить любимое блюдо Итера, то он собирался съесть все до последнего кусочка. В конце концов, есть вероятность, что скоро наступит момент, когда он больше не сможет есть любимые мамины моти…

Нет, нельзя думать о таком. Всё обязательно будет хорошо.

— Я обязательно спасу тебя, мама… — прошептал Итер, прежде чем со вздохом впиться в лакомство.

Когда отец ещё жил с ними, только эти моти и спасали маленького Итера от отчаяния. Они были словно лучик света посреди непроглядной темноты. Словно символ семьи, что даже в самые тяжелые времена объединял Итера, Люмин и маму.

— А, Итер, ты вернулся, — вдруг послышался голос из коридора.

— Люмин? Почему ты ещё не спишь?

— Не спится. Как я могу спать, пока мама страдает от болезни, а ты вкалываешь на работе?

Девушка присела рядом, пристально уставившись на моти.

— На ночь есть сладости нельзя, Люмин. Но если ты хочешь, можешь взять немного. Только один, ладно?