Сага о Правителе.

В одной стране к власти пришёл человек, который уверовал население в праведности насилия как средство наказания его самого же. Правитель был одержим своей верой, которую медленно внедрял в умы людей после прихода к власти. Он проповедовал, что любой грех наказуем, неминуемо, погибелью самого грешника, и что простить его – значит посодействовать.

Имеющейся власти Правителю показалось недостаточно, и он завоевал соседнее государство, которое было несколько слабее. За первым пошло и второе. Война стала развлечением. Он успешно продвигал свои идеи, а несогласных хладнокровно казнил. Вместе с ростом территорий, он увеличивал и военную мощь. Правитель был убеждён, что борьба из внутреннего чувства предвещает успех, поэтому он мотивировал солдат, уверяя тех в том, что они несут миру благо.

Прочие страны, узнав о действиях некого государства, поделились на два лагеря: первые решили присоединиться, и это были в основном мелкие страны, а вторые, хоть и не разделяли идею, но и не вмешивались в военный конфликт, потому что не видели в этой ситуации угрозы для себя. Однако время шло, а территории страны, которую Правитель назвал Фелисидад1, занимали всё большую площадь.

Когда территории Фелисидада покрывали уже около тридцати процентов планеты, в прочие страны закралось волнение. По этой причине они образовали коалицию и объявили Правителю войну.

Но воевали недолго: тактики Фелисидада были невероятно успешны, настолько, что даже с значительным численным преимуществом коалиция начала проигрывать. Впоследствии ситуация достигла апогея: преимущество сил встало на сторону Фелисидада, и к нему начали переходить страны, недавно состоявшие в объединении. После этого коалиция распалась.

За пару десятков лет военной агрессии Правителя существенно изменилась политическая карта мира: в ней осталось всего три цвета, один из которых принадлежал мировому океану. А это значит, что теперь сосуществовало только два государства: Фелисидад и Эпифания2 – страна беженцев.

Фелисидад в ходе военных действий заполучил мировое господство и оставалось завоевать остаточные десять процентов территорий. Однако Эпифания предложила мирный договор, согласно которому военные действия прекращаются с обеих сторон, а Фелисидад беспрепятственно осуществляет кампанию по пропаганде своих идей на территориях Эпифании. Это не давало никаких выгод для Фелисидада, кроме предполагаемо меньших жертв потенциальных граждан страны. Однако Правитель, понимая, что и без того выиграл, снисходительно, задрав голову, несколько раз отпив свой любимый чай с бергамотом, потерев нос и дважды чихнув, подписал этот договор.

Часть 1.

Глава 1.

В Фелисидаде самым уважаемым человеком являлся, вне всяких сомнений, Правитель, которого называли к тому же Достопочтенным, в частности из-за возраста. Уходить с поста он, несмотря на немолодые годы, не собирался, он не искал преемника, да никто и не желал этого. Правитель был своеобразной легендой, недосягаемым, он был для населения сродни Богу.

Правителя окружали провидцы – люди, которые, с их слов, видели будущее и чувствовали внутренние мотивы людей (а это уже точно). Никто не смел возразить против такого человека, усомниться в его предвидении. Даже если среди каждого из тринадцати имелась особое, отличающееся от остальных предсказание, то это списывалось на эффект бабочки, мол не единовременно же провидцы получают свои пророчества, а значит какие-то мимолётные изменения могли на них повлиять.

Но с чем нельзя поспорить в действительности, так это с тем, что провидец – крайне тонкий психолог. Он знает, когда ты лжёшь, нервничаешь, какую темноту таишь в дальних уголках души, знает мотив любого поступка. Стоит сказать, что провидцы благодаря своим способностям выбраны на роль судей, и за ними стоит последнее слово в важных делах.

Однако вершить судьбами миллиардов для тринадцати провидцев было физически невозможно, поэтому третьими в иерархии выступают помощники провидцев – авгуры, которых хоть и обидно, но заслуженно называют пешками или приспешниками. Не стоит обращать внимание на то, что по сути своей провидец и авгур – синонимичные названия, ведь такие имена должностей были выбраны неслучайно. Авгуры являлись своеобразной тенью, их можно было даже окрестить своего рода эльфами в мастерской Санты: они выполняли работу провидцев по данным им поручениям, поэтому синонимичность этих названий вполне оправдана. Своё прозвище же они получили из-за того, что авгуры зачастую выполняли всю работу за своих провидцев и отправлялись с ними по любому поручению. Численность авгуров была в несколько раз больше, что позволяло разделить обязанности между собой весьма эффективно. Это привело к неофициальной типизации по поручениям: кто-то советник, а кто-то телохранитель, лекарь, повар и т.д.

Глава 2.

В дни настоящие в Фелисидаде работает система доносов, с помощью которой и регулируется весь «порядок». Почему слово порядок находится в кавычках, спросит читатель? Дело всё в том, что данное кораблю название не обязательно пророчит его судьбу. Так вышло и с Фелисидадом. Страна, названная от испанского слова «счастье», больше напоминает судную ночь, чем райский остров.

Система доносов, о которой упомянуто выше, в сочетании с жестокими мерами правосудия, привела к запуганному до чёртиков населению. Во время захвата территорий у людей было два выбора: протестовать режиму и идеям, но умереть, или притвориться поклонником Правителя, сохранив свою жизнь. И большинство выбрало второй вариант.

Поэтому истинно верующих людей было не так уж и много, как казалось самому Правителю, а он был убеждён, что, обратив всех в веру, сделает народ тем самым не только просветлённым, но и счастливым. Как любой фанатичный человек, Правитель не признавал возможности альтернативного мнения, что и было причиной казни тех, кто не склонил голову перед Достопочтенным, и не принял клятву служить ему как посланнику Божьему. По той же причине, один из самых страшных грехов по мнению Правителя – это измена вере, т.е. автоматическая измена и государству, и самому Правителю. И этот грех карался сильнее прочих. Но вновь обратимся к населению.

Граждане параноидально боялись, что до власти дойдёт информация об их измене, даже если таковой не было ни в одной из многочисленных человеческих дум. Никто не хотел, чтобы его пытали на площади, пока другие, бывшие его друзья и соседи, собирались в эпицентре событий ради хлеба и зрелищ. И тут каждый справлялся по-своему: кто-то сходил с ума на нервной почве и изолировался от любой живой души, кто-то осознанно обращался к вере, видя в этом спасение, кто-то только умело притворялся, надевая маску не только на публике, но и непосредственно в своём уютном семейном гнезде, где всё построено на не меньшей лжи, поскольку политические взгляды членов семьи зачастую были разрознены и далеки друг от друга. А последователи прочих практик уже были мертвы.

Доносы, они же обвинения в нарушении какого-либо закона, написанного рукой самого Достопочтенного, принимались все без исключения, при этом оправдательных приговоров не существовало в природе. Люди доносили на неугодных, шли в церковь, молились, приходили домой, вновь молились, отчасти за то, что пока никто в свою очередь на них не успел донести. Однако, перед традиционным приёмом пищи, они снова доносили на тех, кто им не нравился.

Глава 3.

В городе Амор3 на территории Фелисидада проживали муж и жена Голошейкины. Милая пара, которая любила друг друга точь-в-точь, как это прописывается в сказках: чисто, бескорыстно, с веянием теплоты, уюта, при взгляде на которых обострялось зелёное чувство и ощущение собственного ничтожного одиночества, засасывающее, как болото, такое же зелёное и тягучее.