— Паршиво, однако…

На такие темы диалог заходил в тупик. Леви был не сильно разговорчив сейчас. Но Пиксис явно хотел донести одну очень важную новость до капитана. Намотав ус на палец, он вздохнул. С чего начать?

— Что-то случилось? — спросил Леви, сразу заметив замешательство на лице офицера.

Он покачал головой. Обводя взглядом весь отряд, он шепнул:

— Отойдем на минуту.

Слегка удивленный, Леви последовал за офицером вперед, оставив отряд позади. Когда они отошли достаточно, капитан уже громче спросил:

— Так в чем проблема?

— Есть одна новость, которую тебе стоит знать. Я не говорил ее по просьбе того самого человека, кого эта новость касается, — он слегка запнулся. — В общем, Леви. Кайла выжила и смогла вернуться домой. Она вот уже как два года живет у меня вместе с вашей дочерью. О ней знают только я и Анка Рейнбергер. Та нашла ее и спасла. Кайла стала жертвой наемного убийцы, которым оказался ее приближенный Джек Фипс. По приказу одного из членов парламента он должен был убить ее за пределами стен, как бы инициируя естественную смерть. Но что-то пошло не так, и она выжила и вернулась.

Откровение Пиксиса осталась без скорейшего ответа.

========== Ещё не время ==========

Кайла боялась смерти. Чувства, когда ты покидаешь этот мир, казались ей самыми ужасными и непередаваемо отчаянными. Она трепетала всем телом, когда по венам прошелся разряд, по силе схожий с судорогой. Затуманенное сознание поддавалось накатившей панике, и воображение рисовало самые худшие исходы.

Во всех сказках, что она читала, смерть приходила неожиданно. Она, словно тень, подкрадывалась к ничего не подозревающим людям. С холодным равнодушием глядела она на них пустыми глазницами, на то, как все ее дети покидают этот мир. Ее черный шлейф — последнее, что видит человек перед вечным покоем. Потом она уходит, все так же спокойно закинув на плечо старую косу, которая освобождает души от их телесных оков.

И сейчас она была тут, в этой самой комнате, где из последних сил держалась Кайла. Могильный холод пробирал девушку до костей, тело судорожно дрожало, стараясь хоть как-то согреться. Кайла боялась лишний раз вздохнуть, чтобы не вызвать удушающую волну кашля. Белый шарф давно стал алым и уже не мог сдерживать кровь, которая хоть и не сильно, но вытекала из раны. Вся белая, как снег, Кайла подняла тяжелый взгляд. Сейчас она и правда смотрела в глаза смерти. Как загипнотизированная, Кайла утопала в чернильной пустоте. Взгляд устало скользнул по темному силуэту. Флюиды от черной мантии игриво скользили по воздуху, то появляясь, то исчезая. Капюшон плотным куполом навис над бестелесным скелетом и слегка трепыхался на мнимом ветру.

Смерть ждала. Она умела ждать. Много людей умирает долго и мучительно, много умирают быстро и безболезненно. Некоторые даже жаждут увидеть ее побыстрее. Как будет ее встречать эта девушка? Сложив костлявые руки на косе, она наблюдала. От нее исходила такая странная энергия, что комната превращалась в вакуум: звуки исчезали, ветер словно обходил ее стороной, воздух становился тяжелее, холоднее. Когда Кайла подняла на нее глаза, Смерть не пошевелилась. По взгляду стало понятно — она не хочет умирать. Неудивительно. В потухших зеленых глазах читался животный ужас и безвыходность. Ее губы пытались что-то прошептать, но слова так и не вылетели изо рта. Глаза еще больше затуманились болью, голову перестало давить. Кайла стиснула зубы, но взгляда не опустила. Ей казалось, что если она отвернется, то острая коса пронзит ее нутро насквозь. Она не смотрела никуда, только в два черных омута. Они завладели ее взглядом настолько, что Кайла не сразу услышала голос дочери.

— Мама! Мама!

Кайла боялась переводить взгляд и продолжала смотреть на только ей видимого гостя. Она не посмеет допустить худшего исхода. Отчаяние и страх настолько ее замучили, что в голове звенело, а вздохи стали отчетливее.

— Уходи.

Ее гость не пошевелился. Лишь тонкий костлявый палец, на котором ошметками висели остатки сгнившей кожи, приблизился к ряду грязно-серых зубов, приказывая замолчать. Кайла шарахнулась и с бессвязным восклицанием взглянула на дочь. Та с явной усталостью сидела рядом, поглаживая маму по бледно-зеленой руке.

— Почему мне надо уйти, мам? — девочка очень испугалась, когда мама начала говорить со стеной.

— Не тебе, не тебе, — Кайла слегка улыбнулась, чтобы дочка хоть немного успокоилась. — Маме просто нехорошо.

— К нам сколо плиедет тетя Анка и вылечит тебя! — подскочила к ней Лейла, — а я пока буду тут и буду обнимать, чтобы ты не длозала, — и девочка с удвоенным воодушевлением обняла маму, поглаживая слегка красными от крови ладонями по спине. Пара маленьких слезок скопились в уголках глаз, но она грубо смахнула их. И, как бы это банально не звучало, но Кайле и правда стало теплее. В груди приятно заныло, и она даже усмехнулась. Кайла потерлась щекой о щеку дочери.

— Спасибо, солнышко.

***

— Но!

Звонкий скрежет подков о каменную кладку дороги гремел по ночным улицам Стохеса. Черная, как смоль, лошадь неустанно неслась вперед, мелькая поворот за поворотом в ночной темноте. Где-то рядом крикнула птица.

Анке повезло быстро миновать пост гарнизона на стене Сина и теперь она, сломя голову, скакала к дому Пиксисов. В горле уже пересохло от учащенного дыхания, глаза накрывала пелена слез, которые она быстро смахнула. Она скакала почти наугад, круто поворачивая лошадь. Силуэты одинаково темных домов слились в аркаду из черных линейных столбов. Жадно вглядываясь вперед, Анка выискивала впереди силуэт знакомого дома. Взволнованная видом этих мест, так хорошо ей знакомых, она наконец увидела очертания нужного дома.

— Стой! — Анка мигом спрыгнула с лошади и, не мешкая ни минуты, ринулась к двери. Все это время ее сердце бешено колотилось, руки и ноги била мелкая дрожь. Она лишь усилилась, когда на ее громкие и частые стуки никто не откликнулся. — Кайла! Лейла! Офицер Пиксис!

Никто не ответил, никто не спустился. До Анки долетели еле уловимые шумы на втором этаже, но к двери никто не приблизился. Она всмотрелась в окно и заметила, что оно открыто. В это окно стремительно залетел Денеб, громко крича. Анка принялась стучать по дверям с новой силой, пока руки не стали красными и не начали пульсировать.

«Черт, почему не открывают?!» — ей уже стало настолько страшно, что она отошла от двери на пару шагов и, замахнувшись, ударила по ней ногой. Дверь жалобно треснула под мощным ударом. Кое-где появились маленькие трещины. Анка не стала медлить и еще раз ударила дверь. В доме стали слышатся тихие шуршания. Спустя еще два удара дверь с треском упала на пол, разлетаясь в мелкие щепки. Волна свежего воздуха влетела в комнату. Шторы в гостиной взлетели до потолка, скатерть на кухне волнами заструилась на столе.

— Кайла!

— Тетя Анка! — по лестнице к ней бежала перепуганная Лейла. Они тут же обнялись, и Анка вздохнула с облегчением. — Быстлее! Маме плохо, помогите ей!

Лейла не дала девушке опомниться и тут же повела ее наверх. Анка заметила про себя, что у нее очень холодные руки, а лицо было опухшее от слез. Девочка, не уставая, вела спасительницу в свою комнату.

— Лейла, у тебя что, кровь на ногах?

Не успела Анка испугаться, как Лейла ввела ее в комнату. Лицо солдата подозрительно скривилось, она вгляделась и вдруг раскрыла рот. Когда же лужа крови хлюпнула под ее сапогом, она шарахнулась назад и вскрикнула:

— Что-что это?! Это… это.

— Все верно, — из темного угла донесся хриплый, еле слышимый голос. Анка с бессвязным восклицанием уставилась на неподвижное тело Кайлы. Лицо ее задергалось еще сильнее, язык не слушался. Ее руку схватила Лейла и нетерпеливо задергала:

— Тетя Анка, помогите! Маме плохо!

— Ах, ч-что случилось? Ладно, ладно, это потом. Сейчас… — Анка подбежала к Кайле, стараясь не слушать брызги крови под ее ногами. Она упала перед ней на колени.- Кайла! Ты меня видишь?