Фьор украдкой вытерла выступившие слёзы (эти были уже не от смеха, а от сострадания к другу), а Ури потрясённо протянул:

– Да-а… Хорошо, что сестра у меня такая ответственная – приспичило ей медведя кормить… – Он оценивающе-серьёзно взглянул на худющего приятеля и недоумённо повертел головой: – А что ты нам-то не сказал? Небось, не дали бы тебе пропасть с голоду! Ты для нас гораздо важнее медведя!

– Не знаю… Постеснялся, – признался Фидо, глядя вниз, на кончики передних лап. – Вы же не сами еду добываете. А родители…

– …никогда бы не отказали, – горячо перебила его Фьор. – Ты это знай! Вот видишь, – повернулась она к брату, – как плохо, когда каждый держит всё про себя! Среди друзей не должно быть секретов!

– Пожалуй… – Ури смущённо поскрёб за ухом, вспомнив, что сам не сразу решился рассказать Фидо про «подшефного медведя». – Уж важных – так точно…

– Никаких! – убедительно произнесла сестра. – Давайте дадим друг другу слово…

– Честное лисье слово, – тут же отозвался Фидо.

А Ури вдруг вспомнил что-то:

– Ты говорил, что только вчера точно узнал, что это мы, – обратился он к другу, – ну, когда рябину увидел…

Фидо застенчиво взглянул на друзей.

– Потому что я сам её и принёс… для Фьор, – тихо ответил он.

Теперь смутилась Фьор. И обрадовалась одновременно.

– Спасибо…

Ури, который терпеть не мог такие моменты, когда все смущаются, и когда слишком много всяких «спасибо» да «пожалуйста», тут же решил поговорить о другом.

– Кстати, мы с Фьор решили тренироваться в охоте – чтобы самостоятельно кормить… медведя. И как раз шли к тебе, чтобы всё рассказать, – заявил он.

– Я с вами, – обрадовался Фидо. – И хотя медведя у нас нету, потренироваться никогда не мешает. А вместе это к тому же гораздо веселее!

– Честное лисье слово, – торжественно произнёс Ури. И Фьор кивнула.

В лес пришла весна. Это произошло как-то вдруг. Только вчера под деревьями лежал серый снег – сыроватый, зернистый – в который проваливались лапы. А по утрам образовывался жёсткий наст. Бежать по нему, конечно, легче, но здесь существует другая опасность: о ледовую корочку можно поранить лапы (знаете – нежную кожу между подушечкой и пальцами), и даже до крови. В общем, казалось, что зима задержалась, и никак не уйдёт.

И вот – наконец-то… Появились проталины. Они расширялись с каждым днём, сливались между собой – земля освобождалась от снега. Вскоре он остался только в самых тенистых уголках леса, да по оврагам.

Остатки снега таяли на глазах, превращаясь сначала в жидкую кашу, а потом и в воду, наполнившую до верху бурливые ручьи. Ох, и здорово же они пели, стекая по камням маленькими водопадами! Как будто переговаривались, перекликались со всеми жителями леса: «Ура-ура! Вот и мы! Кто хочет пить? А кто сможет нас догнать?»

Трое лисят – Фьор, Ури и Фидо – по-настоящему сдружились за зиму. И хоть случались порой между ними трения (в основном из-за Ури – очень уж взрывной был у него характер), теперь они были настоящей командой. Всё они делали вместе: и с ледяной горки катались, и мышковали – то есть, охотились на мышей, и на звёзды ночами любовались. Ну, смотреть на звёзды – это, конечно, Фьор больше любила, а мальчишки – так, поддержать компанию.

Как-то ясным утром, когда солнце, казалось, решило окончательно изгнать из леса остатки зимы, лисята бегали наперегонки вдоль ручья. Бросали в поток сухие листики и шишки, а потом старались их обогнать, добегая до того места, где большой ручей, вобрав в себя несколько маленьких, вливался в озеро.

На озере ещё был лёд. Только вдоль берега появилась полоса свободной воды, неширокая пока; такую перепрыгнуть – раз плюнуть.

Ури, остановившись на берегу, задумчиво смотрел на озеро.

– Ну, что ты застрял?! – крикнула ему Фьор. – В этот заплыв шишка Фидо первая пришла! Бежим, попробуем ещё раз!

Но Ури будто не слышал её, продолжая рассматривать озёрный лёд.

– Что ты задумал? – спросил Фидо, знавший приятеля лучше, чем свои пальцы на передних лапах.

– Да вот думаю, – обернувшись к нему протянул Ури, – не отправиться ли нам на рыбалку?

– На рыбалку? – удивился Фидо. – Как это? До лета ещё подождать придётся.

– Зачем ждать до лета! Можно и сейчас!.. – живо откликнулся Ури. – Знаешь, я вчера слышал, как Перфидо похвалялся, что он рыбы до отвала наелся – вот не далее, как пару дней назад.

Приятель недоверчиво фыркнул и махнул хвостом. А Фьор подошла поближе – послушать, о чём толкуют ребята.

– Ну, Перфидо соврёт – не постесняется! Откуда у него рыба?

– Так люди-рыбаки на озеро приезжают, сверлят дырки во льду и рыбу удят. Вы что, никогда не видели?

Фидо поёжился.

– Знаешь, с людьми я бы связываться не стал. Опасно это. И как Перфидо у них рыбу стащил?

– Только не говори мне, что ты трус! – прищурился Ури. – Нет-нет… Я-то как раз знаю, что ты совсем не трус, – тут же поправился он, – но странно, что ты не хочешь поучаствовать в приключении… Которое к тому же сулит нам роскошный обед.

– Если в нём замешан Перфидо – точно не хочу, – твёрдо сказал Фидо.

– И я… – подтвердила Фьор.

– Да при чём здесь Перфидо, – нетерпеливо дёрнулся Ури. – Мы сами пойдём рыбу добывать. Без никого.

– Куда пойдём? – осторожно поинтересовался Фидо.

– Так на озеро же… недогадливые вы недотёпы!

– Ой, братец, не ходи на лёд! Ну пожалуйста! – тут же взмолилась Фьор. – Вдруг провалится! Как же я без тебя останусь!

– Ты тоже боишься? – взглянув на Фидо, спросил Ури.

Тот колебался. Хотя Фидо и был разумным лисёнком, он всё же был лисёнком-мальчиком, и в глазах его уже зажглись огоньки приключения.

– А как же мы рыбу из-подо льда добудем? – раздумчиво произнёс он.

Ури одобрительно усмехнулся.

– Ну вот, теперь я слышу правильные речи. И по делу… Ты что, забыл? – продолжал он. – Рыбаки же во льду лунки понаделали! Рыбы туда дышать подплывают. Ещё бы… когда всё зиму толком не дышали! Так и задохнуться можно… Ну, а мы…

– Проявим ловкость и выдержку, – с азартом подключился приятель. – К тому же я знаю, как ещё можно рыб подманить!

– Как?!

– Червяков им туда спустим. Надо под корягой посмотреть – вон она, под бережком… Там земля на припёке давно оттаяла.

– Ух ты! Молодец! – одобрительно кивнул Ури. – Пошли за червяками. А ты, – обернулся он к сестре, – нас тут дожидайся… Раз трусишь. Мы тебе рыбы принесём…. – и добавил с хитрой улыбкой, – если останется.

– Ничего я не трусю! Тьфу, не трушу! – обиделась Фьор. – Я просто… опасаюсь. За вас.

– За нас?! – захохотал Ури. – Можешь не опасаться. Жди на берегу.

– Ничего подобного, – возразила Фьор. – Я иду с вами.

Под корягой и впрямь нашлось несколько червяков. И ещё пара больших чёрных жуков, которые видимо залезли туда зимовать. Что ж, перезимовали-то они вроде благополучно, но весна началась крайне неудачно – вернее, тут же для них и закончилась. Потому что лисята забрали их всех с собой, на корм рыбам, которых, в свою очередь, собирались съесть сами. Что поделать – таков закон природы.

Для того, чтобы попасть на лёд озера, надо было разбежаться и прыгнуть. А для этого нужны были все четыре лапы. Поэтому рыбий корм пришлось куда-то положить – а именно, за щеку. Фьор сделала страдальческие глаза, и мальчишки взяли это на себя: Ури забрал червяков, а Фидо – жуков.

Двое лисят перемахнули через полоску воды мигом, не раздумывая. А Фьор замешкалась. Хоть она и говорила, что ничего не боится, и следовала всегда за мальчишками, если честно, ей всё же было немного боязно – и прыгать через воду (вдруг не допрыгнешь!), и ходить по тонкому льду (а ну, как провалишься!). Как известно, страх – он всегда мешает, сковывает: и мысли – они делаются медленными и неповоротливыми, и движения – которые становятся неуклюжими.

Вот и Фьор, в борьбе со своими страхами, стала чуть менее ловкой и быстрой, чем была обычно. К тому же, прыгая, она закрыла глаза, чтоб не видеть тёмной холодной воды, над которой пролетала, и это было уж совсем ни к чему. В результате она, конечно, перепрыгнула, но хвостом угодила-таки в воду. Самым кончиком, а всё равно – неприятно.