Герман возвращался под конвоем Удава из туалетной комнаты, когда их кто-то окликнул. Обернувшись, они увидели приближающегося к ним Гриневского. Рядом с ним шёл крепкий подтянутый мужчина, с чуть седыми висками и улыбкой сторожевого пса. Удав весь подобрался и оскалился, как пойманный хищник. Заметив его реакцию, спутник Гриневского растянул губы в таком же приветственном оскале.

− С какой это поры ты так рьяно стережёшь красоток хозяина, Удав? — пророкотал он на весь коридор.

− А тебе какое дело, Рогозин?

− Да вот не ожидал увидеть твою рожу в столь респектабельном месте.

− Давайте отойдём на пару минут, пока эти двое поздороваются? — обаятельно улыбнувшись, предложил Алекс, указывая на большое окно, за которым открывался красивый вид на ночной город.

− Судя по их… улыбкам, особой дружбой они не страдают, − стараясь не выдать своего волнения голосом, произнёс Герман, делая несколько шагов в сторону окна. Он неуютно чувствовал себя в лёгком длинном платье с открытой спиной и разрезом до самого бедра, открывавшем стройные ноги на высокой шпильке. Обнажённую кожу прожигал злой взгляд Удава. Небрежным жестом Герман слегка поправил широкий браслет на руке, под которым прятался шрам и сделал невозмутимое лицо.

− О! Между ними очень специфические отношения. Когда-то Рогозин, ещё будучи следователем по особо важным делам, посадил вашего знакомого на некоторое количество лет в места, весьма отдалённые от столицы.

− Даже так? — Герман новости не особо удивился, давно подозревая подобный факт в биографии Удава.

− Не сочтите за грубость, но что делает довольно не глупая девушка в обществе Артура? Оно вам не подходит, − спокойно произнёс Гриневский, рассматривая их отражения в стекле.

− Если бы вы знали, что именно мне не подходит, но это приходится терпеть, то сильно удивились бы, − устало вздохнул Герман. Слова о помощи так и просились с языка, но близкое присутствие Удава не давало им сорваться.

− Зачем терпеть? Хотите, я помогу вам?

− С чего вдруг такое участие?

− Я сам не знаю, − пожал плечами Гриневский. — Вы ещё в первую встречу напомнили мне кого-то. А сегодня, когда я увидел ваше отрешённое лицо во время танца, мне захотелось вам помочь. Хотя судьба подруг Артура меня никогда раньше не волновала.

− Спасибо. Я…

− Эмма! Тебя Артур дожидается, − отрывисто гаркнул Удав, хватая Германа за руку. — Всего хорошего, господа!

− И тебе не хворать, Удав! — ответил им вслед Рогозин.

Артур был зол. Очень зол. Ещё по дороге он заставил Германа сделать ему минет, весьма грубо и не стесняясь Игорька и Удава, сидевших впереди, а в спальне просто избил до потери сознания. На следующий день он уехал и вернулся только через три дня с дарственной на издательство и здание, в котором оно было расположено. Когда Артур отдал ему бумаги в качестве извинений за свою несдержанность, Герман начал смеяться. Он не понимал этого по сути глупого и бессмысленного жеста. Артур откуда-то узнал о его давней мечте и решил порадовать, но… Зачем ему издательство, в котором он никогда не сможет работать? Сколько ему жизни-то осталось? Сколько ещё времени продлится блажь Артура? Несмотря на реакцию неблагодарного любовника, Шерстобитов бумаги не уничтожил, а положил в сейф в кабинете, где уже лежали личные документы Германа.

Очередной приход домработницы Герман пережидал на своём чердаке. Он устроился на старом диване и принялся ждать. Внизу что-то стучало, доносилось тихое пение, под которое он благополучно успел задремать. Повернувшись на бок, Герман сунул руку под тонкую подушку и вдруг нащупал что-то. Это оказалась старая потрёпанная книжица, подаренная Стасом. Он смутно помнил, как спрятал её, когда за ним пришёл кто-то из охранников. С момента гибели Стаса она так там и пролежала. Вдруг Герману пришла странная мысль. Он наугад открыл книгу и, ткнув пальцев не глядя, прочёл несколько строк. Китайская мудрость гласила: «Чтобы победить противника не стремись стать сильнее его, а сделай его слабее себя».

− И как же это сделать, мудрая книга? — прошептал Герман, откидываясь на спинку старого дивана. Он попытался расслабиться и выбросить пустые мысли из головы, но они упорно не хотели уходить. Когда домработница Любочка закончила свои дела, в голове Германа сложился определённый план. Он прекрасно изучил всех, кто жил с ним под одной крышей. Знал их сильные стороны и слабые. Никто из них не был невинным агнцем, даже Карамелька, так удачно вписавшийся в коллектив надзирателей и с удовольствием доносивший Артуру обо всех и обо всём. А ещё он заметил, что с тех пор, как он побывал в руках нелегального эскулапа, водитель Игорёк стал бросать на него заинтересованные взгляды. Потянуло на экзотику? Может быть. Так почему бы это не использовать в своих интересах?

Может и правы те, кто утверждает, что деньгами можно соблазнить кого угодно, главное — их количество. Постепенно, шаг за шагом, тонкими намёками Герману удалось внушить Карамельке идею ограбить Артура и сбежать. А уж он подбил на это дело Витьке, даже своим недалёким умом понимающим, что в любой момент его могли убрать за ненадобностью. Благодаря Удаву, хозяин каждого из охранников держал на коротком поводке. В душе Витька алчность и жадность перевесили страх. Он согласился на предложение Германа. Приходилось быть крайне осторожным, чтобы не попасться при переговорах. Благо, расположение камер было изучено уже давным-давно. Герман не питал иллюзий по поводу своих помощников. Карамелька его ненавидел, прекрасно замечая сальные взгляды своего любовника, то и дело скользящие по телу хозяйской игрушки.

Наученный горьким опытом, Герман понимал, что без жертв уйти не получится. Их неудачная попытка со Стасом была тому подтверждением. Смерть друга убила в Германе наивного мальчика, но помогла родиться другому человеку, вполне способному ради своей цели переступить через чужую жизнь. Уверенности в том, что сможет убить обычного человека не было. Просто тех, кто окружал его последние два года, людьми он не считал. Для них человеческая жизнь ничего не стоила, и крови на их руках было достаточно, чтобы жалость к ним умерла в зародыше. Герман даже особо не удивился, когда случайно услышал, как Карамелька шептался с любовником о том, как они разберутся с ним, когда деньги будут уже на руках. Правда, перед тем, как убрать, Витёк мечтал его трахнуть. Эти двое, такие уверенные, что умнее других, были лишь пешками в его плане.

− Поговорить надо, − Герман неожиданно толкнул следовавшего за ним по пятам водителя за угол дома, где не было камер. Прижался к нему телом в лёгкой рубашке, прекрасно зная, что в чуть расстёгнутом вороте видна фальшивая грудь. Он упёр руку в плечо молодого мужика, не давая ему особого простора для манёвра.

− С ума сошёл? У меня нет желания последовать за Серёгой, − попытался оттолкнуть его Игорёк.

− Ничего с тобой не случится. Тем более камер здесь нет, − успокоил его Герман.

− Так пара камер только в доме, да одна на воротах.

− Это только те, о которых вы знаете, Игорёк. А так Удав за вами везде наблюдает, ведь дом и окрестности просто нашпигованы камерами. Небось и забавы ваши с девочками тоже зафиксированы. И кто кого грохнул тоже.

− Откуда знаешь? — испуганно сглотнул водитель, но Германа не оттолкнул.

− Артур рассказал, а камеры я сам нашёл. Скучно мне было, знаешь ли. Я много чего знаю. Интересного.

− И чего тебе надобно от бедного шофёра? — уже более спокойно спросил Игорёк.

− Ты сбежать отсюда хочешь?

− И что я буду делать? Всю жизнь прятаться от Удава без копейки в кармане? — хмыкнул водитель, но чутьё Германа подсказало, что наживка проглочена.

− А кто тебе сказал, что Удав будет за тобой гоняться? Только дураки оставляют таких монстров за спиной. Я знаю, как убрать его, Артура, а ещё достать компромат на тебя, меня. И ещё разжиться огромной кучей денег.

− И кто же их уберёт?

− Есть желающие, а нам с тобой останется только концы подчистить и уйти.