Они так и смотрели друг на друга, и Лера еще подумала – немая, что ли?

А потом поняла, что та ждет разрешения… Честно говоря, после этого любви у нее к братьям Умрановым не прибавилось. Рабовладельцы.

Прочистила горло, приосанилась и проговорила:

– Войдите.

Вышло немного сдавленно. Женщина поклонилась ей и скользнула в комнату. Двигалась она неслышно и быстро, у Леры невольно возникла ассоциация со змеей, однако она не стала дальше развивать эту мысль. И без того хотелось зажмуриться и сказать: «Я в домике».

Столько всего на нее за сегодняшний день навалилось! Но она не могла позволить себе такую роскошь.

Сбоку от монументального ложа была скрытая драпировками дверь. Женщина открыла ее и вошла внутрь. Очевидно, там была ванная, потому что через некоторое время послышался шум льющейся воды, а еще через несколько минут женщина выглянула, поклонилась и поманила ее.

Когда Саха сказал, что ее отмоют, Лера не восприняла его слова буквально, но похоже, так оно и будет. Потому что прислуга явно не собиралась никуда уходить. Секунды шли, повисла неловкая пауза.

Лере не нравилась ситуация, когда ее овеществляли, прогибая вроде бы в мелочах, но это было важно для нее. Сохранить личные границы.

Но помыться надо было. Кровь уже запеклась коркой и стягивала кожу.

Пришлось переступить через себя и войти.

Внутри ванной комнаты оказалось изысканно красиво, а вместо ванны – небольшой утопленный бассейн. В котором сейчас было на три четверти воды. Видимо, прислуга добавила в воду какое-то ароматное масло, потому что запах в воздухе плыл одуряющий. Хотелось вдыхать и вдыхать, У Леры даже чуточку закружилась голова.

Однако то, что надо было разоблачаться в присутствии постороннего человека, портило все удовольствие. Если бы женщина позволила себе какие-нибудь оценочные суждения или взгляды, Лера бы ее точно выставила, и к черту вежливость. Но та молча и бесстрастно смотрела сквозь нее.

И тут она поняла простую вещь. Для прислуги это работа. Таких, как она, девиц, тут могло перебывать сотни, и всех ей приходилось мыть. Кормить, «приводить в порядок». Для удовольствия господина.

Эта мысль здорово разозлила.

В бассейн Лера залезла быстро, а когда женщина сунулась мыть ее, строго отрезала, глядя исподлобья:

– Не надо, я сама.

А та показала на ее запястье и проговорила, прикладывая руку к груди:

– Я лечить.

Так все-таки не немая? От воды ранка действительно раскисла и начала саднить. Лера поморщилась, но кивнула. Та взяла ее за руку, сделала какой-то пасс и что-то нечленораздельное прошипела, отчего ранка затянулась почти мгновенно. А у Леры опять возникло подозрение, что женщина тоже из этих.

Пока она мылась, прислужница успела забрать испорченную кровью одежду и принести новую. Потом ей еще принесли еду.

И оставили одну.

Она пыталась клевать эти остро приправленные блюда, но вкуса не чувствовала. Пыталась понять, сколько времени прошло, день сейчас или ночь. И чем дальше, тем больше Лера нервничала, потому что не знала, чего ждать.

Доверенная прислуга сообщила, что девушка готова. Далгет молча кивнул, отправляя ее, и отошел вглубь кабинета. Захри смотрел на него некоторое время, потом спросил:

– Ты пойдешь к ней, брат?

Вопрос заставил его вздрогнуть. А следом, от стыда на собственную реакцию, снова пришла злость. Далгет обернулся и взглянул на брата. Тот стоял в центре комнаты, а в стороне у стола замер Саха. Молча смотрел на них обоих. Ждал.

– На твоем месте я бы не ходил к ней сейчас, – проговорил Захри и подошел ближе.

Он хмыкнул, отводя взгляд.

– Я думаю, после Камаля… – осторожно начал Захри.

– Мне самому противно прикасаться к ней после Камаля! Сама мысль противна, что ее…

Далгет резко оборвал себя и отвернулся. На ум не приходило ничего, кроме ругательств. Его оскорбляла вся эта ситуация! И выслушивать сочувственные речи хотелось в последнюю очередь.

– Я не это имел в виду.

Захри подошел ближе и встал против него. Дальше игнорировать его было невозможно.

– Что ты хочешь мне сказать? – Далгет заставил себя говорить спокойно.

– Брат, – начал Захри и замер.

А пауза только выматывала нервы.

– После того, что сделал с ней Камаль, она может быть испугана. Ты же знаешь человеческих женщин, какое у них отношение к насилию. Она теперь долгое время…

– Я не уверен, что это было насилие. Приглашение она приняла добровольно, – бросил Далгет, отворачиваясь.

– Брат, я слышал четкое «нет». Тут не было речи о добровольном согласии.

Ему надоело это слушать.

– Я тоже слышал от нее «нет» и не раз! Когда она просила не убивать этого убогого. Может быть, она просто глупа?!

Сказал и тут же пожалел об этом. А Саха замер, глядя на них обоих, и волнение, что сейчас отражалось в глазах младшего, Далгету совершенно не нравилось.

– Возможно, это и так, – склонил голову Захри. – Но она напугана и может не принять тебя. Надо дать ей время. На твоем месте я бы не ходил к ней сегодня.

И тут Далгет просто взорвался.

– Я сам решу, что мне делать! – рыкнул он и вышел из кабинета, потому что просто не мог больше там оставаться.

Далгет шел по дворцу, притихшему и словно вымершему, а в нем кипело раздражение.

Повезло с избранной!

Практически использованный товар. Ему к ней прикасаться? Если бы не проклятое наваждение от неимоверной силы воздействия…

Вспомнилось ее:

«Пить…»

И его мгновенная на нее реакция, словно разом исчез вокруг весь мир и он остался с ней один. Потому и не смог удержаться, произнес слова священной клятвы. Назвал ее ИматАани.

Где была его голова!

Сейчас, прокручивая события обратно, Далгет все больше начинал склоняться к мысли, что девушку ему подсунули. Потому что в первый раз он отреагировал на нее, как только увидел. Но тогда странное впечатление как будто рассеялось, а потом, когда он начал обряд, ударило тараном.

И вот теперь он имеет что имеет. Позор.

«Я бы на твоем месте…»

«Ты не на моем месте!» – хотелось сказать брату.

Хотелось вернуться и вправить мозги обоим. Но незаконченное дело висело на нем, заставляя рычать от бешенства.

«Она может быть испугана»…

Как будто он не знал, что человеческие самки слабые и у них вечные проблемы с психикой! А эти, воспитанные в европейских ценностях, вообще худший вариант. Совершенно не понимают своего места и предназначения.

Зато все они любят деньги и прекрасно покупаются.

Достаточно посулить ей какую-то мелочь, безделушку, куда только денутся испуг и надуманные проблемы! Девчонка сразу станет покладистой.

Все это унижало его достоинство.

Он не заметил, как добрался до спальни.

Далгет замер на секунду перед дверью, а потом толкнул ее и вошел.

Девушка сидела за столом – кажется, ужинала. А может, и нет, потому что взгляд ее был направлен куда-то в сторону, а тарелка пуста. Увидев его, она на мгновение застыла, словно увидела чудовище.

Далгета взбесило это выражение в ее глазах. Жалкая самка!

Но выражение быстро исчезло, сменившись чем-то нечитаемым. Девушка поднялась из-за стола и замерла в напряженной позе.

Молчит, подумалось ему. Вот и отлично.

Он хотя бы мог спокойно рассмотреть, что ему досталось.

Яркой красотой не отличалась. Но у нее были хорошие волосы – густые, блестящие и гладкие. Тонкая смугловатая кожа, высокие изящные брови, чуть вздернутый нос, твердый подбородок. И карие глаза.

Росту девушка была небольшого, но вся словно точеная. Хрупкая. Он невольно отметил изящные кисти с длинными пальцами. Аккуратные ногти.

Неплохо.

Что бы ни говорил ему Захри, сейчас девушка не выглядела такой уж испуганной. Да, страхом от нее пахло, но наверняка все уже сварила в своей маленькой головке и сделала правильные выводы.