Народ взорвался возгласами. Когда шум поутих я, вынул из кармана нож.

   - Вот, - крикнул я, - этим ножом я убил безвольного Алексея и детей его, на нём осталась кровь. Если считаете виновным - убейте!

  С этими словами я бросил нож вниз. Нож со звоном упал на камни. Толпа расступилась, отпрянула. Я склонил голову к помосту, ожидая своей участи.

  И тут услышал голос Василия:

   - Если меня признают царём, то негоже мне начать царствие своё с крови. И посему милую!

  Я почувствовал на своей голове руку Василия. В ней чувствовалась сила.

   - Встань второй отец мой, - и поднял меня.

  Народ взорвался ликованием. Нож обходили стороной. Василий сошёл с помоста и народ, подхватив его, понёс к кремлю. Я спустился, кряхтя, с помоста и подобрал нож.

   - Ты выкрутился, - заметил купец, оставшийся здесь.

   - Я не держусь за жизнь, ибо и без того смерть моя близка. Хочешь, я тебе предложу нож?

  Купец отрицательно покачал головой, и тяжко вздохнув, сказал:

   - Страшно такой нож взять в руки. Видимо тебя простил Бог, если ты его хранишь.

  Он повернулся и пошёл в обратном направлении от того, куда пошла толпа. Я же двинулся за ней. Судьба моя была, видимо, привязана к истинной династии, в чём я теперь не сомневаюсь.

  Василий сделался царём. Положить себе венец на голову он заставил меня. Василий сделался царём и стал именоваться Василий III. Я остался во дворце. Меня назначили чем-то вроде учителя для Павла. Забот у меня прибавилось, так как год спустя у царя появился ещё один сын. Назвали его Дмитрием.

  Когда это произошло, встретился я с Василием III и спросил его:

   - Помнишь, что я тебе сказал, когда ты женился на Светлане?

  Василий стыдливо кивнул.

   - Так изволь, твоё царское величество, вернуться к той политике, а иначе многие сыновья устроят много бед для государства. Хватит для Россмузии двух.

  Царь вновь кивнул, опустив очи долу. После этого я спокойно ушёл от него. Долго потом событий никаких не происходило. Пока однажды...

  -----------------------------------------

  Старик умолк, прислушиваясь. Остальные так же очнулись. Ураган утих. Чарльз Уарт вышел из пещеры и вскоре вернулся.

   - Это оазис уже не даст нам необходимого пропитания. Как это ни ужасно, но надо двигаться к северу. Там расположен оазис нескольких миль в окружности. Вот там нам будет лучше. С хорошими людьми и жить хорошо.

  Рауль вывел лошадей. На них повесили бурдюки к счастью с набранной водой. Когда они проехали мимо источника, то он оказался запорошен песком. Чарльз спешился и, взяв лопату, начал его откапывать.

   - Мы ещё сюда можем вернуться, поэтому я всегда расчищаю источники.

  Рауль и Парауэл помогли Чарльзу в работе. Когда источник был расчищен полностью, они продолжили начатое путешествие. Солнце неземного цвета и размера палило жаром.

   - Ваш рассказ, Степан Матвеев, необычен, - сказал Чарльз. - Мы, земляне моей реальности, предполагали существование параллельных миров, но ваше появление меня в этом убеждает. Вы, дедуля, и вы, Парауэл и Рауль, из разных миров и попали из одного и другой при цепи загадочных мистических событий. В нашем мире чудес подобного образца нет, и в них не верят. Вы бы разрушили это представление - узнай о вас. К сожалению, это маловероятно. Мы на этой планете, наверное, навсегда.

   - Вот чёрт, а! - выругался Рауль. - Попадись мне этот Амрей, я из него душу вытрясу, и никакое колдовство его не спасёт.

   - Не вините Амрея, - Вступился Степан. - Вы столь же виноваты в своём переселении в мой мир, согласившись переселиться, как я виновен в злодействе, обречёно живя на краю жизни множество лет.

  Старик вздохнул.

   - Так вот однажды...

  -----------------------------------

  Однажды на Россмузию с запада напало крупное княжество. Началась война. Россмузия не оправилась от смут, не имела ещё хорошего войска. В общем, армия противника продвигалась на столицу. В одну из ночей я вдруг уснул особенно крепко, и приснилось мне, будто Павел исчез, а Дмитрий стал царём. Я проснулся от ужаса.

  Павел рос умным, сообразительным мальчиком. Я его воспитывал, как и Василия. То же воспитание я производил на Дмитрии. Ног это был злой, своенравный и замкнутый мальчишка. Знания мои он отвергал, а к народу, простым людям, относился с заносчивостью. А тут ещё война. Боясь, что враг придёт к столице, я увёз детей в глубинку к себе на родину в пустующий терем. Здесь я надеялся отсидеться, сберечь детей. Была мысль на вольной природе растопить холодный характер Дмитрия.

  Лето, осень, зиму и вновь лето мы провели здесь. Насколько было слышно, война остановилась. Княжество не имело сил продвинуть войска дальше. Россмузия не имела сил выкинуть врага из государства.

  За год я насмотрелся на Дмитрия. Мне его было жалко. Он не воспринимал красоту природы и был жесток со слугами. На меня кидал злые взгляды и ни в чём не слушался. Я вздыхал и молил Бога, чтобы он оставил Павла и чтоб Дмитрий, вышедший характером в прадеда Ивана, не был на троне россмузийском.

  Этим летом я сделал последнюю попытку. Павлу было восемнадцать. Дмитрию под тринадцать. Я оставил Павла в тереме и повёл Дмитрия гулять.

   - Слушай, дедок, тебе сколь лет? - спросил он неожиданно на все мои разговоры.