Слезы в одно мгновение преодолели последний рубеж и маленькими капельками покатились по детским щекам.

     — Сынок не плачь. Ты молодец, сделал хорошее дело, найдя монеты. Теперь наша с мамой очередь, решить, что с ними делать.

     Слезы продолжали бежать. Истерика отступила от Андрея, так и не начавшись. Отец ушел, забрав монеты. Андрей не заметил, как уснул в ту трагическую для него ночь. Монеты исчезли из его жизни, так же неожиданно, как и появились. Зато надолго врезались в его сознание четкие воспоминания об этом вечере, об уставшем и трезвом отце, горящим тусклым, чуть заметным с расстояния прожитых лет, светильником на фоне слегка зеленоватых обоев, на которых в изящной форме помещались красивые сплетения из неизвестных цветов, их листьев, их побегов…

     …Через год, может немного меньше ему повезло снова. Погода в тот день испортилась через час после того, как сама же начала радовать, появившимся на голубом небосводе солнцем. Ветер вроде начал интенсивно по-хозяйски разгонять, застрявшие со вчерашнего вечера, стягивающие собою все вокруг, тучки. Андрей еще несколько раз подумал, стоит ли ему идти на рыбалку, но у него в двух местах уже сутки стояли драгоценные, сплетенные из алюминиевой проволоки — корчажки. И это предрешало все. Даже если бы дождь начал накрапывать с самого утра, то он все равно бы пошел, только оделся наверняка теплее.

     Пройдя больше километра по круговой дороге, он вышел через густые заросли высокой, пахучей травы к берегу небольшой речки, которая, как и полагается, несла свою воду к более крупной реке. Получилось, что он немного ошибся или сбился с предполагаемого курса. Место, где находилась первая корчажка, находилось или справа от него, или слева. Он же оказался у крутого берега. Спускаться здесь было невозможно, и тем более не имело смысла, так как обманчивая своей глубиной вода подходила к самому отвесу земли. Андрей пытался сообразить в какую сторону ему идти, но долго не мог принять решения. Наконец-то убедив себя, что нужно вправо выше по течению. Если бы он был здесь — ниже, то вероятнее всего запомнил бы это место. Логическое рассуждение не подвело Андрея, и через пять минут он вышел на место, где ожидала его долгожданная рыболовная снасть.

     Улов оказался совсем небольшим. Два окуня и один красноперый, толстый чебак. Андрей покидал рядом с местом установки корчажки, удочку. Один только раз колыхнулся на воде поплавок. Погода к этому времени, как раз окончательно и обманула его. Ветер очистил небо, но не для удовольствия, а лишь для того, чтобы нагнать другие тучи, куда более грозные, черные и они не замедлили заняться привычным для себя делом. Мелкие, тонкие, но заметно холодные капли дождя стали оседать на одежде. Прозрачной слезой образовываться на зелени широких листьях папоротника. Через десять минут полностью намокла трава снизу. Андрей решил, что нужно скорее изымать вторую снасть и идти домой.

     Искать на этот раз было ненужно, так как он сейчас отлично знал, где стоит вторая снасть, и лишь пожалел о том, что поставил ее так далеко от первой. Пропитанная влагой трава мгновенно намочила его старенькие брюки, проникла в черные резиновые сапоги. А дождь все усиливался, и, к неудовольствию Андрея, ветер старательно помогал дождю. Он обдувал мокрую одежду холодной струей воздуха. Андрей старался пробираться, как можно быстрее, но, все же остановившись у спрятанной веревки, почувствовал, что сильно продрог.

     Улов и в этот раз не порадовал Андрея. Один окунь и два чебака, только меньше того, что оказался в первой ловушке. Он разложил, все свое по местам, прицепил корчажки на спину и двинулся в сторону дома.

     Сделав десяток шагов, Андрей соскользнул на размытой от дождя земле, скатился назад, очутившись одной ногой в холодной речной воде. Еще через мгновение, он начал подниматься из неудобного положения, но в метре от себя он увидел странный предмет. Первая мысль, что рукоятка пистолета игрушечная, пропала, не успев зацепиться в сознании. Подобным образом могла выглядеть, только настоящая рукоятка, настоящего пистолета.

     Находка уничтожила в одно мгновение: дождь, ветер, тучи, грязь на мокрых штанах, озноб, и вместе с этим всем, заставила забыть об алюминиевых корчажках, и не самом большом улове.

     Андрей вытащил пистолет системы наган, который к удивлению неплохо сохранился. Конечно, чтобы эта штука вернулась к своему прежнему назначению, нужно было бы постараться настоящему умельцу, но и в таком виде с предстоящей очисткой, находка была потрясающей.

     Андрей, представил лицо своего друга Витьки. Оно было пухлым с многочисленными веснушками, и оно на глазах Андрея менялось, от выражения удивления к гримасе непреодолимой зависти.

      — ‘’Дай мне его Андрюха. Я тебе два рубля дам за него’’.

     — Никаких рублей и отцу на этот раз не покажу — произнес Андрей, выбравшись по скользкому склону на промокшую грунтовую дорогу, изрядно поросшую серой, от дождя травой.

     Вода хлюпала в сапогах. Несмотря на то, что Андрей, выбравшись наверх первым делом, вылил влагу из сапог. Вероятно, что она скопилась в носках, выжимать последние он не стал и в приподнятом настроении, переходя на легкий бег, пустился в сторону дома, не обращая внимания на все не прекращающийся дождь.

     Хорошее настроение продержалось всего неделю. После Андрея ждало разочарование, еще куда большее, чем с серебряными монетами.

     Витька, как и полагал Андрей, канючил. Хотел выменять пистолет, еще он с завистью смотрел, как Андрей очищает свою находку от пыли и грязи. Вместе они держали в руках приятную тяжесть и, конечно, размышляли, о том, как оружие оказалось на берегу обыкновенной речки затерянной между леса, покосов и полей. Обязательно его оставил там умирающий от ран красный командир. У него кончились патроны (узнать есть ли в пистолете хоть один патрон они не могли, от того что не крутился барабан) Ночью жители деревни похоронили красных героев, но не заметили пистолет, ни они, ни белые каратели, когда смеялись над телами убитых героев.

     Далеко тогда был Андрей от переустройства собственного мозга с помощью перестроечных инъекций, которые привели его, в конечном счете, к поискам утраченной коровы. Хотя уже и в те годы он впитал в себя пьяные рассказы отца об этой самой корове. Только вот в те годы он просто собирал в свою небольшую голову, непонятную для себя информацию и, еще верил в незыблемость пионерской истины, не отставая в этом от своих товарищей. Особенно стыдно было бы ударить в грязь лицом перед пухлым Витькой, который, несмотря на свое телосложение, мнил себя не меньше, чем главным коммунистом в их округе. Делал при этом многозначительное лицо и даже упросил свою бабку, чтобы она перешила ему кожаную куртку, под его размер. Откуда взялась кожаная, потертая куртка в их обычной крестьянской семье, оставалось неизвестным, поскольку предки Витьки хоть и без всяких оговорок, поддерживали зарю новой эпохи, но комиссаров и чекистов, вроде в их рядах не было.