Но ушкуйников оставалось еще немало. В конце концов они обнаглели до того, что с налету захватили, разграбили и сожгли столицу Золотой Орды, город Сарай…
Собственно говоря, на фоне царивших тогда нравов ушкуйники вовсе не выглядели какими-то извращенцами. Как и в случае с Балтикой, все так делали. Русские княжества, то и дело воевавшие друг с другом, поступали точно так же: безбожно грабили церкви в захваченных городах (порой рубя священников и монахов и насилуя монахинь помоложе), а захваченных пленников, таких же православных, продавали в рабство. Разбойничьи набеги за «закамским серебром» и на новгородские земли устраивали и москвичи. Нормальный уровень средневекового зверства, как выражался дон Руммата…
Однако была одна серьезная проблема: своими разбоями на Волге ушкуйники откровенно подставляли другие русские княжества, к этим разбоям не имевшие никакого отношения. До Новгорода татарским ханам было не добраться, да они особенно не разбирались, кто именно на них нападает – «урусы», и точка. И потому сплошь и рядом отыгрывались на совершенно безвинных – то в отместку за очередной налет ушкуйников перебьют русских купцов, не имевших к Новгороду никакого отношения, то устроят набег на Рязань, опять-таки непричастную к новгородским делам.
И русские князья (не только московские), и татарские ханы не раз отправляли в Новгород «ноты протеста», требуя пресечь разбои. Однако из Новгорода всякий раз отписывались стандартно: дескать, это все «робяты молодые балуют» и власти не в состоянии справиться с этим юным хулиганьем. Другими словами, и русским князьям, и татарам предлагалось поверить, что новгородское крутое боярство, располагавшее немалой военной силой (в том числе личной дружиной митрополита), не в состоянии было справиться с ватагой дерзких юнцов…
Никто и не верил, в общем. Разведка существовала уже в те времена. Было доподлинно известно, что разбойничают не просто «молодые робяты», а воины, прекрасно вышколенные опытными новгородскими воеводами (которые, как мы видели, сами порой руководили набегами), а хорошим оружием, доспехами, деньгами, провизией (да и самими ушкуями) пиратскую вольницу втихомолку снабжали новгородские купцы – за долю в прибыли.
К слову, лет через двести точно так же будет разводить руками официальный Лондон в ответ на многочисленные жалобы испанцев на английских пиратов, которые не только перехватывают испанские корабли, но и грабят в Южной Америке прибрежные испанские города. Ответ опять-таки был стандартный: это хулиганят отморозки и беспредельщики, не имеющие никакого отношения к английской короне, которая не в состоянии с ними справиться. Вот только как-то так получалось, что изрядная часть награбленных пиратами в Испанской Америке ценностей неведомо откуда оказывалась в казне английских монархов, иные из пиратов получали дворянское достоинство, а самый знаменитый из них, Генри Морган, как уже упоминалось, остепенившись, стал даже губернатором английской Ямайки – должно быть, как большой специалист по тамошним делам…
В конце концов часть ушкуйников решила, так сказать, пуститься в самостоятельное плавание. Они устроили этакое подобие знаменитой Тортуги, пиратской столицы Карибского моря. Захватили крепость Хлынов на реке Вятке – очень удобное было место, чтобы совершать набеги как за Обь в поисках «закамского серебра», так и плавать на Волгу в русские и татарские города да вдобавок перехватывать купеческие корабли. Новгороду эта крепость уже не подчинялась, в Хлынове всем заправляли выборные «ватаманы».
Знаменитый наш историк Карамзин по этому поводу ухитрился отмочить, иначе не скажешь, уморительную фразу: «Малочисленный народ Вятки, управляемый ЗАКОНАМИ ДЕМОКРАТИИ, сделался ужасен своими дерзкими разбоями…»
Демократия, ага. При такой демократии никакой тирании не нужно, пожалуй. А в общем, Карамзин в чем-то и прав – стоит устроить где бы то ни было разгул демократии, начнется такое воровство и разбой, что только успевай прятаться…
Хлыновская «демократия» (хотя в народе тамошних обитателей именовали гораздо непригляднее – «хлыновские воры»), эта русская Тортуга благоденствовала более ста лет. Чтобы покончить с этим пиратским гнездом, на Хлынов не раз ходили войной и московские воеводы, и татарские ханы, но крепость всякий раз успешно отбивалась, продолжая рассылать во все стороны пиратские флотилии.
Покончить с Хлыновым удалось только в 1489 году – чуточку забавно, но с помощью русско-татарского братства по оружию. Отец Ивана Грозного, великий князь Московский Василий III (сам нрава отнюдь не голубиного), договорился с казанскими татарами, для которых Хлынов, как и для русских, давненько был костью в горле. И к Хлынову подошло немаленькое, числом в 64 000 человек, объединенное войско – москвичи во главе с воеводой и казанские татары под командой хана Урака. Обе армии имели категорический приказ: без победы не возвращаться. На сей раз после долгой осады и нескольких кровопролитных штурмов «русскую Тортугу» все-таки взяли. «Ватаманов» перевешали тут же, на месте, остальных расселили по городам Московского княжества. Правда, часть «хлыновских воров» (надо полагать, самые предусмотрительные) сумела бежать еще до того, как окончательно сомкнулось кольцо осады, и основалась на Дону, где, по некоторым сведениям, занялась прежним ремеслом, хотя уже без прежнего размаха (некоторые исследователи считают, что именно хлыновцы были предками донских казаков).
Примерно в те же времена прекратились и лихие походы на Волгу ушкуйников новгородских. По чисто техническим причинам: в 1478 году Новгород после поминавшегося сокрушительного разгрома на реке Шелони попал под протекторат Москвы, а там и стал частью Московского государства. В таких условиях уже не попиратствуешь…
Так вот что любопытно: по каким-то неведомым причинам о художествах новгородских пиратов вплоть до последнего времени старались помалкивать, в крайнем случае романтизируя их походы, как это сделала в поминавшейся повести Полежаева-Барская. Причины лично мне решительно непонятны. Хотели умолчать, что наши далекие предки, отнюдь не ангелы, частенько воевали друг с другом и друг друга грабили? Такое объяснение категорически не подходит: о других русских княжествах часто и откровенно писали довольно неприглядную правдочку. Поименно были известны русские князья, не раз выжигавшие и грабившие Киев. Без особого стеснения описывалось, как воевали москвичи с суздальцами и рязанцы с тверичами, преспокойно продавая единоверных пленников в рабство «басурманам». Не менее подробно излагалось, как русские князья убивали и ослепляли друг друга (порой – ближайших родственников). Одним словом, все шло в соответствии с другим высказыванием дона Руматы: «Не воротите нос, ваши собственные предки были не лучше».
И только на историю Новгорода, что четко прослеживается, было наброшено этакое покрывало мифологии и романтики. Здесь и сказочки о новгородском вече как островке невероятно развитой демократии, и замалчивание «подвигов» ушкуйников, и многое другое.
Порой точно так же «облагораживали» историю и других городов – к примеру, Пскова. Сплошь и рядом выставляя его безвинной жертвой крестоносных «псов-рыцарей». Так вот, знаменитая сцена из кинофильма «Александр Невский», где садисты-крестоносцы хладнокровно швыряют в огонь псковских младенчиков, – откровенная ложь. В то время, что показано в фильме, псковичи сами открыли крестоносцам ворота – и какое-то время жили под их управлением, не испытывая никаких таких зверств и притеснений. Вообще Псков достаточно долго поддерживал с ливонскими крестоносными орденами если не дружеские, то вполне ровные отношения – а порой псковичи и крестоносцы, как поминалось, ходили в совместные военные походы на Новгород.
И все равно Новгород стоит на первом месте по числу сплетенных вокруг него романтических мифов – и замалчиванию иных неприглядных сторон тамошнего житья-бытья. Причины, повторяюсь, лично мне решительно непонятны.
А меж тем, если откровенно, Новгород довольно долго представлял собой натуральную занозу в теле государства Московского – сущий очаг сепаратизма. Вздыхавшие о былых вольностях (надо полагать, в том числе и пиратских) новгородские бояре не раз вступали в тайные сношения с польскими королями, всерьез собираясь им «передаться», как выражались в те времена. Знаменитый разгром, учиненный Иваном Грозным в Новгороде, объясняется как раз тем, что тайные агенты Грозного отыскали в тайнике за иконой одной из новгородских церквей подписанное немалым числом бояр письмо польскому королю, в котором те сообщали, что готовы устроить переход Новгорода под польскую корону.
