Теймур заколебался, боялся поверить в неожиданное соответствие осторожного предупреждения Шамси и рассказа шофера.

- Может, это совершенно другое дело?

Скворцов уверенно ответил:

- Нет. Мне кажется это дело связано с тем, о чем говорил Шамси. Таптыг Новрузов ничего не придумал. К тому же, один наш сотрудник, занимающийся Гюльдастой, отметил встречу ее с неизвестным мужчиной. Мы в тот же день установили, что это был водитель Новрузов.

- А потом? Что же потом? К какому решению пришли Таптыг с Гюльдастой?

- Позавчера я искал вас. Но не мог найти. Вечером того дня вы, к сожалению, дежурили. Надо было посоветоваться. Я понимаю, вы очень заняты. Пришлось решать самому. Мы это дело обмозговали с Суреном Гарибяном. Сначала он предложил выпустить машину в назначенное время, а нам взять ее под наблюдение. Я не согласился.

- Почему?

- Потому, что им нужен не шофер, а машина. К тому же, они не любят свидетелей. Помните, что они сделали с Алладином и Мурадяном? Поэтому я предложил Таптыгу Новрузову разыграть трусливого перестраховщика. "Машину из гаража я выведу, а остальное - за вами. Главное, чтоб вернули в целости и сохранности. На всякий случай, если вас вдруг задержат, я скажу, что на минутку зашел домой. Хотел закусить перед дорогой. Вышел - увидел, что машину угнали. И шабаш!.."

Вчера они снова встретились. Таптыг сделал все, как было условлено. На этот раз Гюльдаста сказала, что ей нужно подумать. Утром Сурен Гарибян сообщил мне по телефону, что они договорились. Значит, сегодня вечером Таптыгу Новрузову выдадут путевку в Ленкорань, и он в полночь выедет из гаража. Живет он на поселке Монтина. По дороге заедет домой. Ну... на полчаса. В это время люди Гюльдасты угонят грузовик. Таптыг уже передал Гюльдасте запасной ключ. А она вручила ему задаток - двести рублей. Машину угонят в половине первого ночи. Кажется, все выглядит естественно.

Теймур слушал, подперев кулаком скулу. Скворцов видел, как нервно пульсирует голубая набрякшая жилка на виске.

- Да... Выходит, правду сказал мне Шамси.

Сколько раз слышал Володя эти слова от старшего друга... Понимал, как страстно хотелось ему уличить во лжи Шамси, как жестко схлестнулись в душе Теймура чувство долга, нетерпеливое желание разоблачить Гюльдасту и боль за брата.

Теймур поднялся, взял фуражку и направился к двери.

- Удачи, Володя! - не оборачиваясь, бросил с порога.

- А разве вы... Вы что, не будете с нами? - удивленно захлопал ресницами Володя.

- Нет, Володя, не буду. Не имею права. Брат же он мне. Родной брат...

XVIII

Ляман, как всегда, не обедала, ждала.

- Подогреть? - сдержанно спросила она.

Теймур поморщился, махнул рукой. Она засуетилась, заваривая чай. Он поймал ее за руку, посадил рядом на диван.

- Не надо ничего. Посиди. Просто посиди рядом. Не надо ничего говорить. Так хорошо...

- Если бы я знала, Теймур... Если бы я знала, что с тобой происходит... Нам обоим было бы легче. Раньше ты все говорил мне. И плохое, и хорошее. Я боюсь одного... Знаешь, бывает так... Перемолчишь... И вдруг человек становится чужим. Что-то уходит...

Он молчал. И это молчание еще больше встревожило Ляман.

- Иногда мне кажется, что ты прощаешься с кем-то...

Теймур встрепенулся, близко заглянул в широко раскрытые глаза жены, увидел в синей глубине свое отражение, заставил себя улыбнуться.

- Успокойся, родная. Просто устал я очень.

- И ничего не хочешь сказать мне?

Теймур с трудом подавил желание открыть ей все, что неимоверной тяжестью давило его эти дни. Успокоить ее, посоветоваться. Но каким-то безошибочно рассчетливым, профессиональным чутьем он понял, что нельзя сейчас этого делать.

К дивану подполз маленький Аббас. Схватив палец отца, сопя и покряхтывая, поднялся на ноги, потянулся к отцу. Что-то поблескивало в его пухлом кулачке. Теймур разжал ладонь малыша - зажигалка! Та самая... Передав ребенка матери, Теймур стремительно поднялся с дивана.

Как же так? Сеймур сам участвовал в том ограблении. Ведь он тогда уже был связан с преступниками. Из того разговора за нардами, он должен был понять, что зажигалка знакома брату, вплоть до вмятины. Почему же он сам отдал в руки Теймуру такое важное вещественное доказательство. Почему? Здесь была какая-то несуразица. Теймур, как утопающий за соломинку, схватился за эту противоречивость фактов. Он верил, - стоит разбить одно звено взаимосвязанных улик, как вся тяжелая цепь, опутавшая брата, распадется сама собой.

Нет. Все правильно. Теймур в свое время скрыл от брата неприятное происшествие, а преступники в темноте не разглядели человека, которого грабили. Если кто-нибудь впоследствии и узнал пострадавшего, то безусловно утаил это от Сеймура. Значит, дел таких на счету шайкн немало... А Сеймур не допускал мысли, что через руки бандитов прошло и нехитрое имущество брата.

Нет, не было ни малейшего просвета, оставляющего надежду на непричастность Сеймура.

Теймур снова сел на диван, взял из рук жены расшалившегося сына.

У дверей кто-то позвонил. По радостному возгласу Ляман догадался Сеймур. Он, как всегда, застенчиво топтался у стола, вежливо отвечая на вопросы Ляман о матери.

Теймур на мгновение растерялся, вспыхнул. Чтобы не выдать себя, зашел в ванную комнату. И уже оттуда весело прокричал:

- Сеймур? Садись. Что долго не приходил? Ляман, подогрей ужин!

Маленький Аббас крепко обхватил ручонками ноги дяди. Сеймур достал из кармана коробочку, перевязанную шелковой тесьмой, и вложил в ладошку мальчугана. Ляман, заметив замешательство мужа, постаралась сгладить непонятную ей неловкость.

- Теймур незадолго до тебя пришел. Ты же знаешь, он - страшный чистюля. Взял Аббаса и, наверно, вспомнил, что руки не помыл. Помчался в ванную.

Сеймур покраснел:

- У меня руки чистые...

"А совесть?" - мысленно спросил Теймур. Эта неожиданная мысль вернула ему самообладание. Он тотчас вышел и пристально посмотрел Сеймуру в глаза.

- Где ты опять пропадаешь, Сеймур? Как зимнее солнце, появишься и снова исчезнешь.

- Ну что ты устроил допрос? Мало ли какие дела у молодого, свободного человека, - снова вмешалась Ляман.

А Теймур смотрел на брата и все больше поражался. Лицо Сеймура было так спокойно, тонкие черты дышали такой искренностью. Застенчивый по природе, он краснел, как девушка, в разговоре с Ляман. Это нравилось молодой женщине, казалось ей свидетельством особой нравственной чистоты. Она была на два года моложе Сеймура, но он вел себя с ней так, будто Ляман была старше его по крайней мере лет на десять. Сеймур обратился к брату:

- Я слышал, ты был сегодня у Меченого. С чего бы это?

- Да, был. Да так, ничего особенного. Он опять побил жену, - ответил Теймур и вышел на кухню. Не мог он, не мог спокойно смотреть на брата. Лицемерие Сеймура ужасало его. Просто нетерпимо было оставаться с ним лицом к лицу, зная, что перед тобой лжец, может быть, опытный, матерый преступник. Смотреть в ясные его глаза...

"Нет, не могу, противно!"

Теймур догадался, почему брата интересует его встреча с Меченым. Значит, есть какая-то связь между ними, или же была неудачная попытка установить ее...

Сеймур пришел выведать у меня, - подумал Теймур, - не сказал ли чего о нем Шамси... Иначе не явился бы. Сегодня перед налетом на магазин забот у них предостаточно. Сеймуру важно знать, известно ли мне о его делах. Он и понятия не имеет, что я все знаю, все! Я знаю, почему срывались сложные, отлично подготовленные операции! Знаю, кто вел за руку Гюльдасту.

Как ласково возится брат с маленьким Аббасом. Удивительно, но уже с пеленок малыш знал и любил руки Сеймура. Бывало, ревмя ревет, но стоит Сеймуру взять его, мигом успокаивается. Это очень трогало Ляман, она в таких случаях не уставала повторять:

- Дети лучше взрослых чувствуют хорошего человека...

Кто научил тебя этой двойной игре? - с горечью думал Теймур, наблюдая, как возится брат с ребенком. - Задержать тебя здесь, не пустить? Ради двух слов "не причастен"... Но имя твое назовут на следствии твои же дружки. Если тебя не будет ночью рядом, они решат: ты выдал их. Что же делать?