Почему звери запели, спросите вы? Само получилось, по привычке сопровождать любое действие песнями, а порой и танцами.

Зайчик, да-да, зайчик Толик запел, потом мелодию подхватила лисичка, потом медвежонок и волк Утюжок. Сова тоже подпевала, но тихонечко, чтобы не спугнуть удачу. Белочка пританцовывала.

– Научите нас песням, – попросило Дерево, аккуратно расправляя ожившие веточки.

– Обязательно, – ответили Плюшевцы, – у вас есть, куда записать слова?

– Нас много, мы запомним, – говорили деревья, с завистью подсматривающие за метаморфозами Древосила.

– Знаете, что? – сказала вдруг белочка. – Кажется, я знаю, как вам снова стать настоящими.

– Не шути так, – с болью проговорил Древосил.

– Ну, подождите, подождите, – продолжала белочка, – я, конечно, не могу обещать. Тут много от вашего желания зависит. Но мне кажется, что еще не все потеряно. Ведь вы особенные, живые, каждой частичкой своей.

– Так, так.

– Так вот, – продолжала белочка, – что если мы попробуем снять вас с жутких подставок и приживить к земле, а?

– Н-да, – крякнул Утюжок.

– Ааах, – ахнула Совушка.

– Блестяще! – подытожил медвежонок.

– Но это невозможно, – ответило одно из деревьев.

– Невозможно, немыслимо, – подхватили остальные.

Древосил молчал.

– Почему же нет? – спросил зайчик.

– Да потому, что мы давно оторваны от земли. Мы забыли, как это – прорасти корнями. Мы не помним, кто мы, – наперебой страдали деревья.

– Много веков формируется любая корневая устойчивость, – гудел Древосил, – наша тоже. Память хранит корни. Корни хранят память. У нас умерла память о себе. Давно нет корней. Оживить нас немыслимо.

– Но если не попробовать, вы так и останетесь озлобленными деревяшками на подставках, – выкрикнул Утюжок.

– Не деревяшками, а деревьями, – начало было поправлять Утюжка дерево, но волчонок перебил его.

– Нет. Именно деревяшками. Вы сейчас не деревья, вы только называетесь ими. Вы – злые деревяшки, малопригодные к жизни и радости. Вот!

Еще недобрый час назад за такие дерзкие слова волчонка испепелили бы, но сейчас деревья хранили скорбное молчание, и волчонок пожалел, что обидел их.

– Предлагаю эксперимент, – прервала всеобщую грусть Зоя. – Мы возьмем у Древосила, если Вы разрешите, конечно, – обратилась она к Дереву, – прикорневую веточку и поместим ее в лоханку с водой. Будем петь песни, радовать вас озорными шутками в духе плюшевого леса, показывать сценки, рассказывать истории, ну, и так далее.

– Так, – одобрил Древосил.

– Если веточка даст корневые росточки, – продолжала Зоя.

– Значит, и мы сможем воскреснуть корнями, – воскликнули деревья.

– Правильно! Сейчас ваша память спит. Но спит – то в Вас! Ее вроде как нет, но она сохранилась и живет внутри.

– Так давайте же попробуем возродиться! – зашумели деревья.

«Давайте, давайте», – раздавалось со всех сторон, и этот шепот был уже не злобный и отчаянный, а полный надежды и радости.

Если ты, дорогой читатель, полагаешь, что Плюшевцы забыли о слоненке, то ошибаешься. Все всё помнили, но обстоятельства не позволяли этим милосердным друзьям бросить в беде тех, кто так жестоко страдал. Поэтому, поняв, что деревья не знают о Тиглу, плюшевые звери все равно решили остаться и помочь, даже если это займет какое-то время.

Дело, однако, пошло на удивление быстро. Не прошло и суток, как веточка, которую белочка отломила у Древосила, ожила и пустила корешки.

– Спокойнее, – говорили Плюшевцы, пытаясь усмирить взволнованные деревья. – Спокойнее!

Но разве это было возможно?!

– Начало положено, – обращался, будто к деревьям, но на самом деле к друзьям, медвежонок, – и теперь…

– Пора сбросить жуткие оковы! – выкрикнул зайчик Толик.

Деревья уставились на него и уже через мгновение бросились гурьбой к озеру. Они толпились и наседали друг на друга, не в силах спрыгнуть с тяжелых подставок. Кто-то упал и макушкой беспомощно барахтался в воде.

– Спокойствие! Спокойствие! – тромбоном гудела Сова.

Звуковой эффект сработал и деревья перестали толкаться.

– Так, – сказал медвежонок, – нам хаос ни к чему. Мы всем поможем, никого не пропустим, только не паникуйте, пожалуйста.

– Нам сложно, нам сложно, – оправдывались деревья.

– А ну! Посмотрели все на меня! – бойко крикнула лисичка.

И все обернулись.

– Слушай мою команду! – сказала она. – Вам, деревья, нужно построиться в три шеренги.

Тишина.

– Ше-ре-н-ги! Это как очереди! – пояснила она, когда увидела, что деревья не понимают ее.

– Ну, или как полосы, – продолжала лисичка. – Ну, или как линии, – она начинала теряться.

– Как ветки, – пришел на выручку медвежонок, – шеренги похожи на длинные ветки.

– Ааааа, – отозвались деревья, – ветки, ветки, строимся в ветки!

И деревья стали носиться из стороны в сторону, пытаясь выстроить ветки, в результате чего снова запутались в себе.

– Внимание! – снова бойко сказала лисичка. – Повторяем за мной! Вот я беру за лапку белочку Зою и ставлю ее сюда.

Она подвела Зою к левому краю озерка.

– Вы, – лисичка обратилась к деревьям, находящимся рядом, – должны построиться в ветку, не выходя за границы. Один за другим, понятно? Границы – вот.

Она подняла с земли палку и прочертила с двух сторон от белочки линии.

– Теперь Вы! – повернулась она к деревьям. – Вы будете строить ветку от Утюжка.

Она взяла за лапку волчонка и подвела его к озеру.

– За границы не выходить, – напомнила она.

Утюжок не стал дожидаться, пока лисичка начертит линии, поднял корягу и сам нацарапал.

– И, наконец, вы! – лисичка повернулась к деревьям, что стояли справа.

– Мы поняли, – прошелестели они, – за кем становиться?

– Становитесь за мной, – отозвался зайчик Толик, – я готов.

От былого хаоса не осталось и следа. Деревья послушно выстроились в живые линии, границ не переступали и смиренно ждали, когда до них дойдет очередь освобождения от ненавистных пут.

Не сразу получилось понять, как именно освободить деревья. Подставки давно уже стали частью их тела, и теперь надо было крепко подумать, чтобы исправить ситуацию. Первым сообразил медвежонок.

– Давайте-ка повернем дерево на бочок и только тогда аккуратненько высвободим его. У меня и складной ножик есть, – медвежонок, закусив губу, достал ножик и показал присутствующим сокровище.

По уважительной тишине, воцарившейся вокруг, он понял, что его трепет разделяют и присутствующие.

– Кто первый? – спросил он.

Раздался робкий голосок:

– Можно я?

– Прошу Вас, – подбодрил решившееся на операцию дерево, медвежонок.

Робкое дерево, Елочка на вид, шагнуло вперед и улеглось на бок. С замиранием сердца медвежонок приблизился и принялся за работу.

– Может быть немного больно, – предупредил Ганс.

– Ничего, я потерплю, – ответила Елочка.

Медвежонок нащупал сцепление между приржавевшей подставкой и пораненной частью и начал, как и обещал, аккуратно высвобождать страдалицу из пут. Он долго возился со сцеплением, пока не понял, что достаточно выкрутить шурупы, чтобы дерево само выпало из многолетнего рабства.

– Спасибо! – тихо сказала свободная Елочка.

– Пожалуйста, – ответил медвежонок и задумался: «ножик один, а деревьев – целый лес. Так и за жизнь не управиться! Дела!».

Но тут на помощь пришли сами деревья, наблюдавшие за операцией.

– Мы можем состругать острые колышки, наподобие твоего ножика, медвежонок, – сказали они.

И, не дожидаясь, принялись стругать ножи из наиболее подходящих частей самих себя и иных подручных средств. У них получилось, и получилось быстро.

Вскоре медвежонок Ганс вместе с лисичкой Тонечкой и Совой-Совушкой самоотверженно, направо и налево высвобождали деревья из оков.

К ним присоединились белочка, волчонок и зайчик. Очереди никто не нарушал, деревья стояли послушные и серьезные, следить за порядком более не было никакой необходимости.