– Лиза, ты чего? Что случилось? Опять куда-то пойдем?

– Нет, что ты! Всё в порядке. Просто спросить хочу: ты помнишь, как в больнице лежала? Давно, много лет назад?

– Больница? Вроде было что-то. Таблетки, уколы, врачи вроде сегодняшнего. А что?

– Перед тем как попасть туда, ты встретила в парке женщину. – Таня судорожно сглотнула. – Она назвалась моей подругой, вспомни, пожалуйста!

В выцветших глазах мелькнула искорка оживления.

– Да-да, в парке. Пришли туда с тем дядькой, что увез меня из Крыма. Он ушел газету купить, а мне велел сидеть на лавочке… Я так сидела, сколько – не помню. Потом смотрю – женщина с девушкой прогуливаются, и всё возле меня, и глядят как-то странно. Думаю – мне-то что! А тетка вдруг решительно подошла и спросила: «Вы – Лиза? Лиза Петрова? То есть Златова?»

Представляешь, меня твоим именем назвала! Значит, мы похожи! – На синеватых губах мелькнула улыбка. – Здорово, правда? Только тетка быстро догадалась, что я – Сима. Расспрашивать стала о тебе быстро-быстро, а я сижу глазами хлопаю, не понимаю ничего, дура дурой. Тут дядька мой вернулся, накинулся на них, чтобы ко мне не приставали. Ругань, крики. Я в слёзы, а девушка со мной рядом села, пока ее мама отношения выясняла. Обняла, слова говорила хорошие, помощь предлагала, бумажку со своим именем в карман мне сунула. Я сразу не сообразила, только дома, когда платье снимала, нашла.

Серафима вдруг резко вскочила, зашаталась и едва не упала на девушку; хорошо, та вовремя успела подхватить.

– Успокойся, успокойся, пожалуйста! – Таня перепугалась, что старушке станет плохо, а она не знает, чем помочь. Без пяти минут врач, называется! Эти слова, которые мать часто с гордостью повторяла подругам, показались злой насмешкой.

Бабка решительно полезла на стул, потянулась к полке над столом, уставленной всякой всячиной, плохо различимой под толстым слоем пыли. Схватила жестяную коробочку из-под чая, брякнула на стол, попыталась открыть негнущимися пальцами.

– Помоги!

Таня обтерла крышку краем скатерти, подцепила ногтем. Раздался щелчок. Из перевернутой коробочки высыпались две древние конфеты «Мишка на Севере» и мятая пожелтевшая записка. Девушка расправила бумажку, всмотрелась в корявые, полувыцветшие буквы. «Дюкова Наталья, ул. Короленко, д. 6».

– Вот, для тебя сохранила, твоя же подружка! Они конфетками меня угостили, добрые были, милые, что мать, что дочка. Дядька с ними говорить запретил, раскричался, страх просто! Они ушли, я в рев, даже конфеты не съела.

Старушка вздохнула, развернула бумажку с выцветшим мишкой; показалась ссохшаяся, покрытая белесым налетом конфета.

Таня всполошилась:

– Не вздумай есть! Испортилась, бяка!

– Как испортилась? Не может быть! Чуть-чуть совсем полежала!

– Чуть-чуть – это сколько?

– Несколько дней… ну или месяцев. Как вчера было.

– Много лет прошло, Сима.

Про себя добавила: «Сорок один год, мама моя только в садик ходить начала, а она ведь совсем старуха! Или не совсем?» После встречи с Серафимой мать и отчим заметно помолодели в ее глазах. Да и весь мир изменился: сложнее стал, интереснее.

Глава 6

Геката и бабка-ёжка

Вечером, облазив Интернет, Таня нашла Дюкову Наталью Владленовну, 1956 года рождения, проживающую в Москве, на улице Короленко, дом 6, квартира 17. Дюкова писала статьи по психологии для женского интернет-журнала «Геката». Девушка просмотрела парочку опусов, немного задержавшись на советах для желающих «срочно и любой ценой выйти замуж».

«Убедитесь, что принимаете своего избранника таким, какой есть, и не рассчитываете подогнать его под себя, как платье, купленное на распродаже. Ничего не получится, красиво не будет. «Почему?» – спросите вы. А вот представьте себе хозяйку, у которой в сарае развелись мыши, и ей требуется кошка, а она идет в зоомагазин и покупает канарейку, просто потому что других зверей в продаже не было, а терпения ждать или искать в другом месте – тоже. Женщина приносит птичку в сарай и требует поймать мышь. Нелепо и смешно, не правда ли? Тем не менее многие повторяют именно эту ошибку…»

Татьяна от души рассмеялась, представив себе канарейку в роли кошки. «Может, и хорошо, что я одна и нет рядом парня из серии «лишь бы кто-нибудь»? Одна и одна, но как порой не хватает того, «кто нужен»! Где только его взять?»

Таня вздохнула, встала, прошлась по комнате. «Если я без предупреждения припрусь к Дюковой, она выставит меня за дверь: единственный логичный вариант!»

От осознания подобных перспектив немного взгрустнось, и она принялась разворачивать шоколадку «Аленка». Сколько раз обещала себе не брать в руки эту вредную гадость! Ничего не выходит: стоит прийти в магазин, как шоколадки оказываются в корзине будто сами собой, – ужас!

Посмотрела на отцовский портрет, будто ища совета. Взгляд скользнул по выцветшей фотографии девушки с длинной косой.

Вот же оно! То, что надо, чтобы начать разговор! А там – как получится! Если отошьет – значит, не нужно в это соваться!

Приняв решение, повеселела, взяла в руки выцветшее фото Лизы. И тут как ударило: «Это единственная фотография во всём доме! Неужто Симу не снимали ни разу за все ее почти восемьдесят пять лет? Не может быть!»

Таня выбежала в коридор, громко позвала. Тишина, даже собаки молчат. Значит, никого дома нет, гуляют. Открыла кухонное окно, выглянула: так и есть. Старушка подбрасывала серый изгрызенный мячик, рыжики прыгали, хватали его зубами, жевали и приносили хозяйке.

– Серафима, иди сюда!

Бабушка услышала сразу, обернулась, подошла поближе к окну, вопросительно посмотрела.

– Скажи, у тебя есть фотографии, ну, твои собственные, понимаешь?

– Какие фотографии? Зачем?

– Чтобы были, просто так. У всех есть, а у тебя?

– Нет. – Старушка искренне недоумевала.

– Подойди сюда, встань ровно, я тебя сфоткаю! – Девушка подняла смартфон. – Вот так, не вертись! Хорошо! Можешь идти!

Сима бодро заковыляла к питомцам, а Таня вгляделась в экран. Ярко-желтое платье, две тонкие седые косички, растерянный взгляд, робкая улыбка. Здорово получилось на фоне свежей зелени в розовых лучах заката. Добрая бабка-ёжка из веселой сказки.

Такую не забудешь, даже если видел всего один раз, много лет назад!

Глава 7

Письмо из прошлого

На следующее утро, в одиннадцать пятнадцать, Таня вылезла из автобуса на остановке «Улица Короленко». Прошла немного назад, повернула налево. Тихая улочка, старые дома конца девятнадцатого – начала двадцатого века. Вот и высокая серая пятиэтажка со стеклянным лифтом на фасаде. Монументальное строение начала тридцатых годов прошлого века. В нужном дворе осмотрелась, отыскала глазами подъезд номер два и остановилась в нерешительности.

«Прямо так взять и позвонить?» Ей сделалось неудобно; чтобы собрать остатки решимости, села на скамейку, достала смартфон, открыла портрет журналистки Дюковой. Подтянутая стройная дама средних лет, короткая стрижка, дорогие очки, ироничная улыбка. Наверное, в жизни совсем не такая.

Таня всё больше жалела, что ввязалась в это дело. «Еще за мошенницу примет! Позор! Может, уйти и плюнуть на всю эту чепуху?»

Уже начала вставать, чтобы уйти. Но тут дверь подъезда беззвучно распахнулась, и на дорожку выкатилась мелкая лохматая собачонка в красном ошейнике, украшенном разноцветными стразами. Такая забавная, что Таня невольно засмотрелась. А «зверюга» внимание восприняла как вызов и с рычанием вцепилась в штанину. Девушка вскрикнула, дернулась, взмахнула рюкзачком, задела женщину в черных очках, закутанную в шелковую шаль с узорами в стиле модерн, с тонким кожаным поводком в руках.

– Пикси, отпусти сейчас же!

Разъяренный монстр нехотя послушался, с фырканьем выпустил изо рта джинсы и, тявкая, запрыгал вокруг хозяйки. Таня осмотрела две дырочки чуть пониже коленки, не зная, злиться или смеяться. Конечно, денег на обнову нет и не предвидится, но знакомство-то состоялось! Эта тетка – явно Дюкова, как на фотке, никаких сомнений!