Словно мне было не плевать на то, что он там предложил.

Однако я села на кровать и попыталась изобразить скуку. Можно было бы выдать братьев, но что тогда? Их просто выпроводили бы отсюда, и я бы никогда не узнала, зачем они пришли.

Одно дело приехать с официальным визитом. И совершенно другое — прокрасться. Мне нужно было знать, зачем Ронан и Киллиан так рисковали. Пускай они были членами королевской семьи, но если бы попались на нарушении кодекса Колонии кошмаров, даже им не поздоровилось бы.

Я все еще смотрела исключительно на Киллиана и не замечала, что Ронан вытащил меч, пока острие не кольнуло мою челюсть. Не зная, чего бояться больше — клинка или ошейника — я изо всех сил постаралась не закричать. Одно неверное движение или мысль, и я бы поджарилась.

— Почему ты убила короля?

«Я не имею к его смерти никакого отношения», — подумала я, не сводя глаз с Ронана.

— Ты лжешь, — заявил он.

«Нет. Клянусь»

— Последний шанс. Говори правду. До последнего слова, — Ронан вдавил острие в мою кожу достаточно, чтобы причинить боль.

В мгновение ока мои слезы высохли, и расстройство сменилось яростью. Как он посмел что-то от меня требовать? Желание заговорить стало нестерпимым, и лишь непоколебимая решимость не дать Ронану победить помогла мне держать язык за зубами.

«Заставь меня», — мысленно произнесла я, прищурившись и выпрямив спину.

5. Киллиан

Не успел я осознать, что сказала Имоджен, как выбил меч из рук Ронана и отбросил к противоположной стене камеры. Лезвие с громким лязгом ударилось о бетонную стену, и я выругался. Охранник в коридоре наверняка слышал грохот, если не спал.

«Веди себя естественно», — мысленно обратился я к Имоджен, как только оттащил от нее своего брата. Он был не их тех, кто срывался по любому поводу, но обозленная рыжая женщина перед нами бросила ему вызов. Ронан никогда не игнорировал провокации.

Я не мог не наблюдать за своей бывшей подругой, устраивавшейся на кровати в полной тишине. Имоджен изменилась. Не внешне — она была по обыкновению прекрасна с яркими зелеными глазами, непослушными рыжими волосами и соблазнительной фигурой. Изменилась она внутренне.

Колония кошмаров повлияла на нее. Раньше Имоджен была самой милой девушкой из всех, кого я знал. Постоянно улыбалась и находила доброе слово для каждого, кто встречался ей на пути. Порой я даже беспокоился, что она была слишком добра. В Туате Де Дананн не все хорошо принимали невинных, и в нашем королевстве не было никого простодушней Имоджен Вечерней песни.

Пока она не перестала быть такой.

Найдя ее кинжал в ладони своего покойного отца, я почувствовал себя преданным. И потом, когда Флинн притащил Имоджен в замок, я видел вину в ее глазах, покрасневших вокруг радужек. Воспоминания до сих пор причиняли боль. Не считая братьев, я никому не доверял больше, чем Имоджен.

Теперь я невольно гадал, не повлияла ли всепоглощающая боль предательства на мои суждения. Королевским советникам проще всего было обвинить банши — загадочных созданий всегда боялись, заслуживали они того или нет. И хоть мне нелегко было смириться, я все-таки согласился.

О чем давно начал жалеть.

Вчера, когда мы покинули Колонию кошмаров, только Флинн озвучил вопрос, терзавший всех троих. Что если мы ошиблись? Но сомнения и без того изводили меня. Фактически, из-за мыслей об Имоджен я лишился сна задолго до того, как проявились первые симптомы болезни.

Болезнь.

Слово чуть не вызвало у меня смех. Разумеется, моя проблема не была связана с физическим недугом. Но как еще назвать то, что мы не могли ни объяснить, ни понять?

Услышав шаги за дверьми камеры, я вскинул взгляд и увидел охранника, разглядывавшего Имоджен через плексиглас окна. Раз он смотрел сквозь меня и Ронана, значит, чары делали свое дело. Обычная магия не действовала в Колонии кошмаров, но наше волшебство ни в коей мере не было обычным.

Хорошо быть королем.

Точнее, было хорошо, пока кто-то не решил довести меня до безумия. Теперь я предпочел бы стать смертным, прожить нормальную жизнь с милой женой и парой сыновей.

Да, спасибо смерти за подпорченные перспективы.

Когда охранник пошел дальше, я поднял меч и протянул Ронану. Проявление уважения и доверия, которые он так ценил. Иначе говоря, я продемонстрировал веру в то, что Ронан не навредит Имоджен, с чем он согласился, приняв оружие.

Для подобного общения нам не требовалась телепатия. Наша родственная связь была так крепка, что большинство людей не могли и представить. Мы с Ронаном и Флинном понимали друг друга, даже когда в чем-то не соглашались. Что случалось довольно часто.

Глядя на Имоджен, я усердно придумывал, как донести суть моего послания. Если бы мои подозрения подтвердились — и она оказалась невиновна — никакие слова не компенсировали бы того, через что я заставил ее пройти.

В конце концов, я решил говорить прямо.

— Нам нужна твоя помощь.

6. Имоджен

Сложно было думать о помощи тому, чей брат едва сдерживался, чтобы не перерезать мне горло.

Ронан смотрел на меня с прищуром. Я могла поспорить, что его убивало просить меня о помощи.

Поморгав, я заставила себя перевести взгляд на Киллиана и заметила, как Ронан немного приподнял меч.

Наверное, мне стоило при первой же возможности позвать охранников. Но стоило мне лишь подумать о том, чтобы издать хоть звук, как меня передернуло. Я лишь однажды кричала в ошейнике, доставившем невыносимую боль и лишившем меня сознания на несколько часов.

В былые времена я бы сразу согласилась помочь принцам. Но теперь я знала, как легко власть имущим причинить боль тем, кто слабее.

Теперь я думала только о себе, и помощь принцам была для меня бесполезна. Я не сомневалась, что на самом деле они ничего от меня не ждали. Судя по морщинкам, появлявшимся по бокам ото рта Ронана в моменты напряженности, я была для братьев последней надеждой. Они были бы счастливы никогда меня не видеть.

Как же иначе? Ронан хранил верность брату. Не мне. И неважно, что я себе напридумывала, когда была глупа и наивна.

Разве что…

Внезапно Киллиан отошел, и ему подурнело. Не будь мы близко знакомы, я не заметила бы вовсе.

«С чем вам нужна помощь?» — спросила я, пока не передумала. Возможно, было неплохо впустить в свой мир немного доброты и взбодриться. Мне, несомненно, требовался небольшой перерыв.

— Нет, — поднял Ронан руку, едва Киллиан открыл рот, чтобы ответить.

«Если тебе нужна моя помощь, придется рассказать, в чем дело», — напомнила я. Если только он не собирался стоять здесь весь день, храня свою тайну. Я бы поучаствовала в его играх. Все равно в камере заняться было нечем.

— Как часто ты причитала после прибытия сюда? — наконец, спросил Ронан.

«Ха-ха», — вместо ответа я указала на ошейник. Я физически не могла возвестить о чьей-либо кончине или кого-нибудь оплакать.

— Ни разу? — внезапно Ронан убрал меч в ножны и подошел ко мне. Испугавшись, я быстро попятилась и уперлась спиной в прохладный бетон. Ронан резко остановился и нахмурился. — Я… — прочистив горло, он начал заново. — Можно мне посмотреть тебе в глаза?

В отличие от принцев, я не умела читать мысли, но в тот миг точно знала, что он хотел сказать. И то был не вопрос. Ронан давал понять, что не причинит мне боли. Он замолк, поскольку хоть никогда и не поднимал на меня руку, но держал в клетке, пока за мной не пришел страж. Когда я умоляла поверить мне, Ронан лишь насмехался надо мной: «Взгляни на себя! Твои глаза и песни выдают вину».

Обычно он не повышал голос. Редкий случай.

Вскинув руку, я остановила Ронана.

«Я не хочу находиться рядом с тобой», — отрезала я. Однажды он увидел вину там, где ее не было. Я не верила, что теперь он вновь не найдет искомое.

Он нахмурился, и я скрестила руки на груди.