– Оливер гостеприимный, не более , – тихо говорит он. – Есть хочешь?
Я качаю головой..
– У вас очень большая вилла.
– Большая?
– Большая.
– Немаленькая, но меньше виллы Оливера, ты видела ее? – соглашается он, и его глаза лучатся улыбкой. .
– Да, я сегодня ночевала там.
– Ну конечно, хочешь пойдём обратно? – Томаш отпивает шампанское из бокала, не сводя с меня глаз. Я киваю; он берет меня под локоть и ведёт обратно другим путём. Стены сделаны из зеркального стекла. Всюду, куда ни посмотри, бесконечные отражения и в одной из панелей я вылавливаю взглядом себя. Не дурна. Чёрное атласное мини на бретельках, бежевые босоножки, свитер повязанный на плечах, Lexi Dior на плече и терпкий аромат «my name» на шее. Я чувствую на себе взгляд Томаша, когда осматриваюсь, знал бы он как косметологи трудилось над моими губами и носом, вряд ли бы стал так смотреть, потому что естественная я скажем, даже не из разряда хорошеньких. Я давно догадывалась об этом, но осознание пришло лишь лет в 18. В тот день ( это точно было начало июня) я сидела в офисе, жевала жвачку бублгум и думала о том, что же со мной не так, и почему не складывается моя жизнь. Мысль о том, что дело во внешности тянулась красной нитью с детства, бабушки никогда не называли меня очаровательной, они говорили, что я обаятельна, а на все попытки нарядиться в платья и напялить каблуки, восклицали «ах, актриса!» Подростком я была слишком худая, угловатая, с тонкими губами, неровными зубами и торчащими ушами. Да, я не считала себя симпатичной, но некрасивой-точно нет. Глупая. Четкое осознание своей некрасивости пришло в тот июнь, когда через пару часов офисной работы, очередной кавалер из тиндера немного грустно вздохнул, увидев меня, заплатил за кофе и сбежал через 20 минут.
Я объективно некрасивая.
Про таких как я говорят «славная» или «милая», но будем честны это просто 5/10, где 1 Валерий Леонтьев в женском обличии, а 10 Алеся Кафельникова в период до наркотиков. Принятие этого факта не было для меня катастрофой, я не ушла в затяжную депрессию и не пыталась покончить с собой, я просто смирилась и начала действовать. Брекеты, спортзал, правильное белье, филеры, курсы минета и практика, практика, практика…вереница свиданий, светских раутов, прямые эфиры, я училась улыбаться не морща нос и естественно смеяться искусственным смехом. Карьера пошла вверх, сразу 3 издательства заинтересовались в моей книжке. Я действовала сама, улыбалась кому нужно, надевала короткие юбки куда нужно и строила из себя дуру. Когда я узнала, что опубликуют мой первый роман об эльфах, которые пытаются восстановить погодный баланс во всем мире, я сидела на веранде с парнем моей подруги: мы обсуждали творчество Буковски, и он спросил меня почему я пишу детские сказки, а не сложные романы.
– Как ты думаешь, что продаётся лучше всего?
– Не знаю, продукты…
– Нет, нет, мысли глобальнее, что ты видишь на билбордах, в рекламных макетах и нативных окнах в интернете?
Он кинул на меня такой взгляд, которым обычно смотрят на маленьких детей, сморозивших глупость, потому что им 3 и они уверены, что Леди Баг и Марринет это разные люди.
– Секс и сказки.
– Не понял…
– Лучше всего продаётся секс и сказки. Физически мы хотим первого, а ментально мечтаем о втором. Нам рассказывают о чудо таблетках, поднимающих потенцию. Нам продают ту же гречу, рассказывая какие мы будем сильные и здоровые после месяца диеты на ней. Нас же хотят только сильными и здоровыми! Как рекламируют тачки? Мужчина в костюме, с красоткой под руку, которая ему точно даст или глава семейства в свитере, у него двое детей, умница жена (которая ему уже дала) жизнь удалась, купи хендай и твоя жизнь тоже наладится. Вот и у меня был выбор, пойти в эскорт и написать записки проститутки или написать сказку. Сам знаешь, что я выбрала.
Он кивнул на BMW х6, подаренную моим бывшим и рассмеялся:
– Ой, детка, я бы не был так уверен.
Я улыбнулась своим воспоминаниям. Сегодня я выглядела на самом деле хорошо, поэтому подмигнула самой себе, когда услышала протяжный свист за спиной.
– Ой-ей – Томаш опирается локтем на барную стойку и поворачивается ко мне лицом, – Лиз, твоя девушка, да?
– Видимо уже бывшая, – я не могу скрыть своего разочарования, когда вижу, как Лиз сидит верхом на Агние и страстно целует ту в шею.
Томаш поджимает губы.
– Неловко – его голубые глаза недобро блестят и плечами он пытается заслонить девушек от меня. .
– Не то слово. Сюда приезжает такси? Нормальное, на 4х колёсах, – вопрос действительно актуальный. Мы добрались сюда на каком-то странном байк – приспособлении, которое не внушало никакого доверия. Всю дорогу я молилась, прижимаясь лицом к потной спине водителя-индонезийца. Подобный опыт повторять не хотелось.
– Нет, но сейчас найдём кого-то, кто тебя подбросит,– Томаш одобряющие сжимает мое плечо и удаляется.
Я оглядываюсь по сторонам и мне становится дурно. Люди вокруг веселятся, любят и забываются. Вот в чем радость все возможных кэмпов для взрослых: серфингистов, худеющих и просветляющихся, идея проста- снова чувствовать себя беззаботными студентами на вечеринки в общежитии, но со ссылкой на то, что теперь ты пьёшь не дешевое пиво из красных пластиковых стаканчиков, а дорогой Moët из хрусталя, засыпаешь не на чужом диване, а в мягкой постели. А ещё не надо ждать открытия метро в 5:30, ведь тебя заберёт твой водитель, которому ты платишь 2000 долларов в месяц. Быть взрослым круто, как минимум потому что ты больше не беспокоишься об экзаменах и счётах за учебу. Но вот отношения… если меня читают молодые девушки и парни-не обольщайтесь. Ничего не поменяется, все будеттак, как и прежде. Вы будете влюбляться, ругаться и разочаровываться. Секс останется, но плавно переместится с пыльных кроватей в салоны дорогих авто, люксовые гостиницы и квартиры с панорамными видами. Теперь вместо прелюдии вы будете допрашивать партнера на предмет наличия справки об отсутсвие зппп и беспокоиться о своей пояснице в новых позах. Будет больше ответсвенности, понимания дела, оргазмов и чувственности, но вас не перестанут бросать и предавать, взять хотя бы Лиз…Мы бы все равно расстались. К этому шло, но не так явно и не у всех на глазах! Я ловлю себя на мысли, что меня больше злит не сам факт нашего расставания, а то, что его свидетелями стал посторонний Томаш. И вообще, где мне теперь ночевать?
– Рома! – из размышлений меня выдергивает Томаш, пробирающийся через толпу. Парень бесцеремонно выхватывает мой телефон из рук и прислоняет к своему. О, век технологий, ты-мир. FLAGE сработал и мне уже пришло уведомление о новом контакте в телефонной книге вотсап, – ты знаешь где здесь парковка? Тебя встретят там, я пришлю тебе номер машины. Пока, дорогая, не грусти слишком сильно! – он обнимает меня и вопрос о том, кто меня встретит, перемешенный с возражением о том, что я понятия не имею где парковка повисает в воздухе, Томаш уже растворился в толпе, так и не узнав, что на моем телефоне 1% заряда.
Парковку я отыскала только минут через 20, неспеша пересекла ее по периметру два раза и утратив всякую надежду, что некто, кто должен меня забрать появится, побрела к дороге. Тепло и влажно, самое время для прогулки. Хочется остановиться, закрыть глаза и выдохнуть. Всегда слишком хороша для слез, сейчас я шмыгаю носом и пытаюсь не разрыдаться. Не выходит, щеки и губы уже стали солеными с привкусом туши. Изначально я планировала неделю поваляться на пляже с банкой колы зеро и Лиз под боком, но теперь придётся экстренно собираться домой. Нет, она бы не выгнала меня и не устроила скандал, но находиться с ней в одном доме, слышать ее в соседней комнате-я не смогу. Может от обиды, а может от злости на себя. Зачем поддалась минутному порыву и сорвалась на остров? Я же даже не скучала по ней! Мы списывались раз в неделю и через полмесяца и забыли бы друг о друге, как о неудачном эксперименте, но теперь на душе паршиво. Я бы ещё долго простояла на месте, жалея себя, но свет фар ударил мне в спину и пришлось шагнуть на обочину, утопив в сером песке свои каблуки. Зачёт.
