После полудня, когда прогулки по отелю уже достаточно разогнали кровь, он резко начинал пьянеть от всего выпитого утром. Слегка пошатываясь, он стягивал с себя ненавистный аляповатого цвета галстук, который так отчаянно

рекламировали все модные журналы,

вместе с бледно-синим пиджаком, и с головой бросался в тёплую подсоленную разными морскими солями воду джакузи. Тут же на правом бортике бассейна появлялась кровавая Мэри, а на левом — бот-спасатель, готовый в любой момент ринутся за утопающим пьяницей, по имени Алекс Тёрнер.

Комментарий к Don’t call me a drunkenhead

Все астрономические факты - являются выдумкой и воспринимать их серьёзно не стоит.

========== Bear with me man, i lost my train of thought ==========

Трезвым Алекс думал о своей жене всегда: каждый день, каждый час, каждую минуту, а пьяным он позволял себе окончательно погрузится в пучину прошлого, из которой его не спасёт даже обученный бот.

Луиза Верней. Они встретились в далёком 2993. Он был молоденьким мальчишкой, находящимся на побегушках у своего богатого отца и выполняющим всю грязную работу. Она — успешной французской певицей, которая на тот момент смогла завоевать известность уже не только во Франции, но и во многих других странах. У неё было всё: карьера, безукоризненная репутация родителей, деньги, слава, красота и толпы поклонников. У него же был только сварливый, вечно всем недовольный отец и смехотворный счёт в банке, которого не хватит даже на то, чтобы снять комнату в отеле. И из всех мужчин на этой планете, она, какого-то чёрта, выбрала именно его.

Их первую встречу он не забудет никогда.

Лето. Июнь 2993 года. Очередной деловой ужин, на котором собрались все самые отъявленные мафиози страны, маскирующие свою нелегальную деятельность под спонсорство. Его отец — тут как тут, и, конечно же, он не забыл прихватить и своего «любимого сына». Дорогущий ресторан за городом, кругом — бесчисленные виноградники и пресные набухшие от лжи лица, еда и разговоры — такие же пресные, как и морды жующих. Каким-то чудом, избежав дотошных расспросов отца, он смог сбежать из обеденного зала в небольшой огороженный садик, засаженный вишней. Там он и повстречал Луизу. Одетая в старомодное белое платье с накрахмаленными рюшами, закрывшись от солнца слишком большой для неё плетёной шляпой, она сидела совершенно одна на скамейке с облупившейся краской и выглядела глубоко несчастной. Присев рядом, Алекс поймал её любопытный взгляд и за секунду смог разгадать в этих глубоких ореховых глазах, что рядом с ним сидит любовь всей его жизни.

Думаете, банальщина? Наверное, так и есть: вся их совместная жизнь была ужасно банальной сказкой о счастье, в которую уже никто не верит, но что поделать, если только такая сказка и сможет сделать нас по-настоящему счастливыми?

Они обручились уже через три месяца. Она переехала из Франции, к нему в Эксетер и, забросив карьеру, решила посвятить всю себя тихой семейной жизни. Он, переступив порог в восемнадцать лет, вступил во владение фирмой отца и с головой погрузился в мир бизнеса и политики. Уже через год его состояние исчислялось миллиардами, всего через год Луиза пресытилась тишиной и сказочным счастьем. Она путешествовала по всему миру, постоянно числилась участником миротворческих миссий по Африке и всему Востоку, постоянно искала острых впечатлений, метаясь между огнями, но так не смогла найти себя. В декабре 2996 года Луиза, приехав домой после шестимесячного тура по Шри-Ланке, объявила: через месяц она отправляется с группой любителей-туристов на Нептун. На тот момент ещё ни одна бригада учёных не смогла посадить ракету на поверхность этого синего гиганта из-за непреодолимой человеческой техникой силой тяжести. В тот же вечер Алекс подарил Луизе акр на Луне. Но зачем ей какой-то жалкий акр на Луне, когда есть целый никем неизведанный Нептун? Каким же идиотом он был, что не смог понять этого! Никакие уговоры, никакая любовь даже самая сильная, не могли приручить такую своевольную и независимую женщину, как его жена. Луиза, пойдя на поводу у своей буйной души, жаждущей страстей и горечи поражений, лишилась жизни, а он, пойдя на поводу у Луизы, лишился смысла жить.

«Луиза Верней. Лето 2993 года.Ты забрала моё сердце вместе с собой на чёртов Нептун, а его оболочку — мое тело — выкинула где-то на полпути к нему.»

Вынырнув из пучины бушующего моря, отхаркивая солёную воду; разъедающую лёгкие, Алекс кое-как смог доплыть до бортика. Как только голова мужчины соприкоснулась с холодным кафелем, все силы покинули его тело.

Проснулся он уже у себя в спальне, сжимая в руке пустой стакан из-под Мэри. День ещё не подошёл к концу, и он не имел права засыпать раньше положенного времени — предстояло закончить запланированную программу на день. Стиснув зубы и пересилив ужасную головную боль, он почти что скатился с койки. Мари была уже тут как тут — с заготовленным вечерним фраком, сшитым на заказ у какого-то именитого итальянского дизайнера, и стаканом с растворённым аспирином. Проигнорировав укоры бота в свой адрес, Алекс с жадностью выхватил стакан.

На вечер у него было запланировано особое мероприятие. Сначала, пафосный ужин в одном из обеденных залов, золота в котором было больше, чем во дворце какого-нибудь богатого шейха, затем — небольшой приватный концерт. Алекс никогда не доверял музыку ботам и сам лично садился за рояль, из-за чего не раз слышал в свой адрес презрительные комментарии от вездесущей Сью.

«Предоставьте это дело профессионалам, мистер Тёрнер. Бот все может сделать идеально, ведь он никогда не допускает ошибок» — скрипела она своим старческим голосом через радиоприёмник.

«Нет, Сью, музыку и делает музыкой тот факт, что музыкант постоянно допускает ошибки. Он никогда не сможет сыграть одну и ту же мелодию одинаково дважды».

Впервые за много месяцев, он снова заговаривает с ботом. Он никогда не видел в этом особого смысла, ведь все слова и реакции бота заранее запрограммированы, но сейчас он чувствовал необходимость высказаться. Должно быть, пьянство всё-таки берёт своё, и он медленно начинает превращаться в сумасшедшего, беседующего с роботами.

Сью снова что-то заворчала в протест, но Алекс, не слушая, аккуратно расправив лацканы своего старомодного пиджака, уселся за рояль. Нежно прикоснувшись к клавишам, он, немного подумав, повернулся к пустующим столикам, которыми был заставлен весь зал.

«Что бы вам хотелось сегодня услышать, господа?»

Первые ряды неопределённо кивнули.

«Ну, что ж, тогда я выберу на свой вкус» — слегка разочарованно отозвался Алекс, снова дотрагиваясь до клавиш.

Стоит упомянуть, что второй страстью мистера Тёрнера после Транквилити, была музыка.Когда он сидел так — за роялем, в пустом обеденном зале, и напевал себе под нос какую-то смутно знакомую мелодию, пришедшую будто родом из далёко детства, на миг для него отступало выедающее внутренности и давящее на мозг одиночество, забывалось лето 2993 года и ему начинало казаться, что впервые за много лет он может вздохнуть полной грудью и не почувствовать жгучей боли в лёгких.

«Может, это всё-лишь сон, я ведь уже играл в комнатах, тихих как эта»…

Bear with me, man, I lost my train of thought

«Совсем забыл, что имел ввиду, и о чём говорил

Все мысли смешались в одно блёклое воспоминание из прошлого

Лето, вишня, крахмальные оборки и её бездонные глаза

Они клялись в вечной любви

И я не мог сдержать слёз в ответ

Я подарил ей Луну

Но она сбежала на Нептун

Я построил ей дом, который простоит десятилетия

Но она избрала рай в беспамятстве

Милая тебя ведь никто не вспомнит

А я смог увековечить нашу любовь

Я фантазирую: чего скрывать — о тебе и о том, какая бы у нас могла быть жизнь

Но все мечты смыло волной страха и агрессии

Весь мир погряз в статистике

Которая никогда не станет реальностью

Я плавал когда-то в компании создателей этой лжи

И я чувствовал себя на вершине мира