Немецкий танковый клин коснулся своим правым флангом известного в истории Куликова поля. Это поле - слава ранняя русской земли. Оно дорого каждому советскому воину как символ победы над иноземными захватчиками. Прошло более пяти с половиной столетий, как здесь решалась судьба Руси, изнывавшей под тяжелым ярмом монголо-татарского ига. Монголо-татары держали в страхе всю Европу. Историческая битва на Куликовом поле показала силу и мощь объединенных русских людей, поднявшихся с оружием в руках против поработителей.
С теми краями, где находилось поле русской боевой славы, связаны и некоторые мои воспоминания о событиях осени сорок первого года. Военная судьба забросила меня тогда в районный центр Куркино - старинный поселок, расположенный километрах в шестидесяти юго-западнее Богородицка. Вместе с майором Степаном Ипполитовичем Гончариком, моим старшим товарищем по Объединенной белорусской военной школе, я около месяца выполнял задание командования Брянского фронта. В нашем распоряжении находилась большая группа красноармейцев и несколько бронетранспортеров. Нам вменялось в обязанность следить за действиями противника на правом, заходящем фланге его ударной группировки и рекогносцировать рубежи для возможного развертывания наших войск. В ходе выполнения этих задач мне пришлось побывать и на Куликовом поле, расположенном в Куркинском и частично Епифановском районах на правом берегу Дона, между его притоками Непрядва и Рыхотка. В то время когда главные силы армии Гудериана развивали наступление в обход Тулы с юго-востока, в числе других населенных пунктов оказалась временно занятой Епифань и ее округа. Памятникам, сооруженным на Куликовом поле, грозила гибель. Но путь к народным святыням преградили врагу наши воины, которые успешно отразили все его атаки. Особенно отличились тогда артиллеристы. Лишь в одном бою они уничтожили семь вражеских танков. Только отдельным разведывательным группам врага удалось проникнуть на Куликово поле. Но и они вскоре вынуждены были убраться. Как нами было установлено, гитлеровцы не прошли дальше линии Монастырщина, Самохваловка, Михайловское, станция Птань.
В ходе выполнения боевого задания мне пришлось быть свидетелем самых напряженных, можно сказать критических, дней жизни нашей прифронтовой полосы, В Куркино и близлежащие населенные пункты со дня на день ожидался приход врага. Но кругом царило спокойствие и деловитость. Никакой паники. Наши люди были твердо уверены в том, что гитлеровцам долго не удержаться. Активной и целеустремленной была работа местных партийных и советских органов по мобилизации населения и оказанию помощи действующей армии.
Прошли десятилетия, но я до сих пор не перестаю восхищаться тем энтузиазмом, энергией и мужеством, которые проявляли коммунисты Куркино в дни оборонительного сражения. Мне никогда не забыть, с какой непоколебимой твердостью и спокойствием руководил деятельностью Куркинского райкома партии его бывший первый секретарь Василий Иванович Баев. Осуществляя эвакуацию всего ценного в тыл страны, готовя советское и партийное подполье, он находил время, чтобы оказать мне и моим товарищам необходимое содействие в выполнении служебных задач. Казалось, что у этого пожилого человека был неистощимый запас сил. Под стать ему были и секретари райкома Александр Иванович Хлебников, Василий Васильевич Самохин и другие работники райкома партии.
Местные куркинские жители с гордостью называли себя туляками. Дескать, край наш тульский - именитый. Не только самоварный и пряничный. Прежде всего - оружейный. Издавна арсеналом России был и славился. Я не раз слышал от секретаря райкома о том, что сын его на фронте "защищает Советскую власть, имея в руках родное тульское оружие. Уж оно-то не подведет".
Население района, как родных сыновей, провожало на передовую бойцов и командиров Красной Армии, Трогательное чувство отеческой и материнской заботы я ощутил тогда на себе в доме Дмитрия Ивановича и Александры Степановны Прошиных, у которых жил вместе с товарищем. А когда подоспело время прощания, то добрая хозяйка подошла ко мне и в присутствии супруга вручила небольшой сверток. "Это вам, - сказала она взволнованно. - Здесь шерстяные перчатки и носки. По вечерам вязала для младшего сына Михаила. Он у нас тоже на фронте, тоже воюет с фашистами. Только куда сейчас посылку ему пошлешь? Так что, Иван Игнатьевич, носите на здоровье. Может быть, где-то с нашим сынком свидитесь, так непременно передайте ему родительское благословение и поклон".
Повстречать мне Михаила Прошина, к большому сожалению, не довелось. Девятнадцатилетний лейтенант, сразу же после окончания Орловского бронетанкового училища имени М. В. Фрунзе убыл на фронт. Из-под Ярцево успел прислать домой лишь два-три письма, и пути-дороги его надолго затерялись. Как потом стало известно родителям, погиб их сын-комсомолец в бою.
Из семьи Дмитрия Ивановича и Александры Степановны Прошиных ушли в действующую армию еще два их сына, Николай и Анатолий, в партизаны старший сын Иван. Это была одна из многих семей солдат и тружеников, в которой, как в зеркале, отражалось единство фронта и тыла. За четверых бойцов Прошиных работали в тылу их отец, мать и сестра Анна.
Память об этой замечательной русской семье, о ее скромных людях, настоящих советских патриотах, я навсегда сохраню в своем сердце.
Осенью сорок первого, бывая во многих селениях Куркинского и смежных с ним районов прифронтовой полосы, я вновь и вновь убеждался в том, что наши фронт и тыл являются единым боевым организмом. В дополнение к увиденному в первые дни войны на Могилевщине, Смоленщине и Брянщине, здесь, на юге Тульской области, мне пришлось быть свидетелем новых фактов проявления этого единства. Ощущая огненное дыхание приближающегося сражения, люди находились в постоянной готовности ко всяким неожиданностям. Они твердо знали, что фронт борьбы с врагом должен быть повсюду, куда ни ступит нога фашиста.
В ту суровую и тревожную осень сорок первого мне не довелось быть в рядах защитников Тулы, но до нас, бойцов и командиров частей и соединений Брянского фронта, действовавших на других направлениях, доходили радостные вести о стойкости города, о котором еще в годы гражданской войны В. И. Ленин говорил, что "значение Тулы для Республики огромно"{24}. В Великую Отечественную войну город славных революционных и боевых традиций русского пролетариата встал непреодолимой преградой на пути немецко-фашистских войск.
Сражение за Тулу явилось важной составной частью грандиозной битвы под Москвой. В начале октября моторизованные вражеские соединения ворвались в Орел и ринулись вдоль шоссе Орел - Тула. На подступах к Мценску героическими усилиями танковых бригад полковника М. Е. Катукова и подполковника В. А. Бондарева враг был остановлен. Однако в дальнейшем войска Брянского фронта не смогли создать прочной обороны на рубеже, прикрывавшем дальние подступы к Москве, Враг рассчитывал взять Тулу с ходу и устремиться к Москве. Но надеждам его не суждено было сбыться.
Еще задолго до подхода гитлеровцев к Туле ее жители и воины гарнизона заявили через своих посланцев на городском партийном активе о решимости драться до последней капли крови: "Злобный и коварный враг пытается захватить Тулу, разрушить наши заводы, наши дома, отнять все то, что завоевано нами, залить улицы кровью невинных жертв, обратить в рабство тысячи людей. Этому не бывать! Тула, красная кузница, город славных оружейников, город металлистов, не будет в грязных лапах немецко-фашистских бандитов!.. Все на защиту Тулы! Станем плечом к плечу с бойцами Красной Армии на оборону своего города"{25}.
И когда передовые танковые части Гудериана, овладев городским предместьем - Косой Горой, вышли 29 октября к Туле, ее защитники сдержали свою клятву. Они встретили врага на заранее подготовленном рубеже. В первых боях отличились Тульский рабочий полк, 156-й полк НКВД и 732-й зенитно-артиллерийский полк ПВО, которыми соответственно командовали капитан А. П. Горшков и майоры С. Ф. Зубков и М. Т. Бондаренко. Особенно умело и успешно действовали артиллеристы зенитно-артиллерийского полка, которые в ходе героической обороны Тулы уничтожили 49 танков, 5 бронемашин, 19 орудий, 12 минометных батарей и много другой техники противника{26}. Самоотверженно сражалась под Тулой 50-я армия под командованием генерала А. Н. Ермакова (с конца ноября - генерала И. В. Болдина). Она была ослаблена в предыдущих боях, но храбрость и мужество ее воинов были беспредельны. Непосредственно в обороне Тулы участвовали стрелковые дивизии генералов Я. С. Фоканова, М. А. Сиязова, К. П. Трубникова.
