— Я не помешаю вам, молодые люди?

— Ни в коей мере, — ответил Меррик, вставая по стойке «смирно». — Мне как раз пора уходить. Астрид, до встречи. Береги банку.

— Спасибо, — улыбнулась девушка. — И за разговор тоже.

— Пока, Сестричка.

Ральф чуть поклонился седому мужчине и быстро ушел. Астрид обернулась к новоприбывшему.

— Профессор Орлов, доброе утро.

— Здравствуйте, госпожа Аллерсон, — глубоким голосом отозвался мужчина, протягивая руку. Астрид оценила жест и крепко, по-мужски ответила.

Они встали рядом.

— Мне показалось, или капитан Меррик назвал вас сестрой?

Астрид несколько натянуто улыбнулась. После разговора с Каравценко она ожидала резкой встречи и от Орлова. Девушка уже прикидывала, как холодным тоном будет ставить хамящего профессора на место, однако теперь ей пришлось пересмотреть свои планы. Холодный тон едва ли смотрелся бы убедительно на фоне банки с кузнецом, которую девушка застенчиво теребила в руках.

— Все верно, профессор. Это старая традиция. Капитан Меррик, как вы, наверняка, знаете, состоит в отряде Екатеринбуржцев СГО. Они привыкли давать друг другу прозвища.

— Любопытно, — пробасил Орлов. Он говорил медленно и тягуче, но не раздражал. Человек с таким голосом и комплекцией просто не мог раздражать никого здравомыслящего. — Но, позвольте, вы же ведь сама не…

— Нет-нет! Конечно нет. Мне они дали прозвище просто по дружбе. Мы уже много лет работаем вместе. Раз в три-четыре месяца выходим на задания. СВК всегда нужны новые образцы тканей мирмелантов, аберрантов, ульев, остатков их жизнедеятельности и так далее. Иногда требуется установить наблюдательную аппаратуру, иногда забрать контейнеры, набравшие достаточное количество образцов, скажем, воздуха. Тогда отправляют меня и боевую группу на случай неприятностей. Частенько выписывают Екатеринбуржцев, поэтому мы с ними хорошо знакомы.

— Любопытно, госпожа Аллерсон. Я не подозревал о приведенных особенностях вашей работы. Поделитесь, пожалуйста, а часто ли Екатеринбуржцы отмечают кого-то своей дружбой? Так, чтобы наделить его прозвищем?

— Не слишком, профессор. Таких людей вне подразделения за все время было, насколько мне известно, только четверо. Трое ныне живущие — я и мои коллеги по научной группе «Корнет». Мы же трое — единственные ее полевые сотрудники.

— Любопытно. А этот четвертый человек?..

— Рипли. Тоже член группы. Погибла при исполнении.

Они долго глядели на город. Астрид много раз стояла на этом самом месте, но пейзаж всегда открывал для нее что-то новое. Что-то, что проходило незамеченным ранее. Вывернутый из асфальта, словно выкорчеванный сорняк, стебель фонаря. Разбитый телевизор, лежащий под окном обгоревшего дома. Остатки пластика и стали от взорвавшегося дзота — напоминание о жалком подобии Барьера, которое существовало до прихода к власти покойного президента Картера и Совета Структур. Всегда что-то новое. И никогда ничего хорошего.

А далеко, над серыми крышами в дымке горячего воздуха зеленел лес и голубело чистое небо.

— Уже рветесь, а? — поинтересовался Орлов. И уточнил кивком, видя ее вопросительный взгляд. — Туда, за Барьер?

Астрид покачала головой.

— Пока рано. У нас осталось четыре дня, включая сегодняшний, и мы должны использовать их по максимуму. Некоторые члены экспедиции все еще путаются с базовым оборудованием и знаниями. Полянский, химик, до сих пор не укладывается в норматив надевания защитного костюма. А Андре, геологу, совершенно противопоказано приближаться к огнестрельному оружию. Кроме того…

— Да?..

Аллерсон повернулась к собеседнику.

— Кроме того я считаю ошибкой, что вы и полковник Каравценко не участвуете в общей подготовительной программе.

Огромное лицо Орлова медленно расплылось в улыбке. Движение мышц его лица чем-то походили на сход оползня.

— Разумеется, вы так считаете. Вы же профессионал. Скажите, пожалуйста, я могу называть вас по имени?

— Наедине — можете, профессор. Но не при моих подчиненных.

— Замечательно, — Орлов оторвался от города, окинул девушку благодушным взглядом сверху вниз. — Астрид. Чудное имя, позвольте заметить. Итак, Астрид, вы можете не беспокоиться. И я и уж тем более Иосиф прошли базовую подготовку по вашей и ваших коллег программе. Отмечу, что программу вы разработали эффективную, продуманную. Но сейчас нам, к сожалению, просто не хватает времени на повторение. Дел невпроворот.

— Я понимаю, — медленно сказала Аллерсон. — Хоть и не одобряю. Вы должны это знать с учетом моего недавнего назначения. Что же касается ваших подопечных… Профессор, я могу попросить вас… промотивировать научный персонал?

Орлов аккуратно столкнул густые брови. Его учтивые манеры и тон потрясающе контрастировали с недавним поведением полковника Каравценко. Астрид понимала, что это может быть трюком, манипуляцией, но не могла отделаться от все более крепнущего чувства симпатии к профессору.

— Госпожа Астрид, вы ошибаетесь, считая, что я прямо-таки руковожу чем-то. Фактически, я буду всего лишь биологом, одним из двух.

— Но вы же имеете влияние.

— Скорее на сердца, чем на умы. Буду стараться по мере сил сдерживать их порывы, а порываться там будет куда…

Астрид сдалась, со вздохом отвернулась к городу.

— У вас уже есть план исследований?

— Разумеется. Определенно.

— Поделитесь?

— Признаться, госпожа Астрид, — профессор глянул на нее над очками-половинками, — я даже надеялся, что вы спросите. Приблизительно об этом я и собирался с вами поговорить, — Орлов сделал паузу, шумно втянул воздух. — Видите ли, так уж вышло, что мне стал известен предмет вашего разговора с полковником Каравценко.

Астрид прикрыла синеву глаз ресницами, промолчала. Она ожидала чего-то подобного.

— Да, да, — усмехнулся профессор. — Не скальпелями и диссертациями наша научная братия едина, как многие полагают. Мы умеем жить и выживать в верхах. А потому вышеупомянутый предмет мне известен.

— Быть может, — Астрид задрала голову, чтобы взглянуть в спокойные глаза Орлова, — быть может, вы поделитесь, отчего у вас такой интерес к моим беседам с полковником?

— В этом нет никакого секрета, — мужчина усмехнулся в усы. — Однако вынужден заметить, что вы несколько заблуждаетесь. Я интересуюсь не вашими беседами с Иосифом, а вами. Вернее, вашими способностями, как специалиста по выживанию. И руководителя.

Лицо Астрид окаменело.

— Если вам действительно знакомо содержание нашего с полковником разговора, — изменившимся тоном заметила она, — то добавить мне нечего.

— Вы не поняли, — спокойно прервал ее Орлов. — В отличие от Иосифа, я совершенно не сомневаюсь в вашем профессионализме. Более того, я на него надеюсь. Как научный руководитель экспедиции, я намерен просить об одолжении.

— Каком же?

Орлов отвернулся к городу, пошевелил усами.

— В восемнадцатилетнем возрасте, — внезапно заявил он, — вы собирались поступать в Центральный городской университет. Но не вышло. Вы завалили экзамены и оказались в трехлетней очереди на пересдачу.

Астрид нахмурилась.

— Так и было. Двенадцать лет назад. Но я все еще не услышала вашей просьбы.

— У вуза вас заметили вербовщики молодой Службы внешнего контроля, — как ни в чем не бывало, продолжал размеренно басить Орлов. — Вы согласились на их предложение попытать счастье в новой структуре. При жалкой, прошу прощения, зарплате и отвратительных социальных условиях.

— Мой отдел в составе службы тогда только появился, — быстро сказала девушка. Она чувствовала, что оправдывается, и это ее бесило. — Сейчас сотрудники более чем обеспечены как денежными марками, так и социальным пакетом.

— Верно. Но тогда вы об этом знать не могли. И, тем не менее, согласились. Изучая вашу неровную биографию, я старался найти некое связующее звено. Вы были чемпионкой города среди юниоров по плаванию вольным стилем и кролем. Но в профессиональный спорт не пошли. Интересовались естественными науками, но, видимо, не могли усидеть на месте и оптимально подготовиться к вступительным экзаменам. Кроме того, это ваша история с Робертом Карнелли. Вы забеременели в шестнадцать лет. Не получив лицензии Комитета по деторождению вы были вынуждены сделать аборт, и…