Я заметил в нём лишь одно движение: колыхание занавески, висящей в одном из дверных проёмов. Едва заметное. Как будто от лёгкого ветерка. Только ветра не было. Совсем.

Казалось, эта занавеска подзывала, манила меня к себе. И я стал подходить ближе. Медленно. Осторожно. Я как раз раздумывал, стоит ли мне взяться за занавеску и отодвинуть её в сторону, как вдруг меня окликнул голос:

– Ну, заходи же, незнакомец. Я тебя ждал.

Торговец-араб сидел на ковре в крошечной комнатке, под завязку набитой всевозможными сосудами, бутылками, лампами и кастрюлями.

Мужчина зна́ком подозвал меня к себе.

– Подойди сюда, – сказал он.

Приглашение прозвучало очень дружелюбно.

– Я узнаю́ твой ищущий взгляд. Я понимаю, чего ты хочешь. Ты надеешься найти здесь что-то невероятное. Поверь: у меня есть то, что тебе нужно!

Я как сейчас вижу, как подсел к нему на ковёр. Я не испытывал никаких сомнений и не терзался никакими подозрениями. И это притом, что внешний вид мужчины не внушал доверия. Над его косыми глазами виднелся гигантский шрам, и он проходил таким образом, что одна из густых, кустистых бровей полностью отсутствовала. Голову он постоянно держал криво, а нос, видимо, был сломан. Но это меня не волновало. Мне казалось, что всё происходящее – сон, и я просто решил его не прерывать.

– На моих полках для тебя припасено кое-что особенное, – сказал он и окинул взглядом тесную комнату, в которой мы сидели. – Где-то здесь находится то, что приведёт тебя в восторг. Что-то более мощное и невероятное, чем всё, что тебе удавалось найти в твоих научных экспедициях, профессор.

Он меня знал. Может быть, ему было известно и о причине моей экспедиции? Догадывался ли он, что я прибыл сюда изучать джиннов?

Я хотел спросить, откуда он меня знает, но он снова заговорил:

– Послушай, Аврелий-искатель. Здесь твоё путешествие закончится. Я дам тебе то, что наполнит не только твой разум, но и твоё сердце. Вот моя история!

И тогда я впервые услышал про Сахли. В тот момент я и не предполагал, что это имя будет сопровождать меня всю дальнейшую жизнь. Да что там сопровождать – оно повиляет на мою судьбу.

– Ты когда-нибудь слышал историю юноши по имени Сахли? – спросил у меня мужчина.

Я покачал головой.

– Но ты ведь знаешь, кто такой джинн, не так ли?

Я кивнул:

– Конечно, знаю. Джинны – это одна из моих специализаций. Джинн – это дух в заточении. Иногда он сидит в лампе, иногда в бутылке…

– …а иногда он не пойман и не приручен, – подхватил продавец, и в его голосе вдруг послышались мрачные нотки. – В мире пустыни существуют законы, которым ты должен следовать, никогда не пытаясь узнать, что они означают. Ты знаешь, что я имею в виду, дорогой Аврелий. Например, берегись змей. Опасайся песчаных бурь. Никогда не езди верхом один через дюны. Но прежде всего – никогда не разговаривай с джинном! Никогда! Особенно в тот момент, когда он обращается к тебе из огня.

– Из огня? – переспросил я, и по моей спине пробежал холодок.

– С него всё и началось. С огня. С огня без дыма. Посреди пустыни.

Неужели я наконец найду доказательство того, что джинны существуют на самом деле? Я верил, что цель близка. Ниже я запишу эту историю так, как мне поведал её таинственный торговец.

Сахли был обыкновенным двенадцатилетним мальчиком. Он был умён и обладал лёгким нравом. Он помогал отцу пасти трёх верблюдов. Эти животные были бесценны, ведь они кормили всю их семью.

Раз в три дня Сахли отводил верблюдов к оазису на водопой.

Однажды, когда верблюды утоляли жажду, а Сахли рисовал палочкой фигуры на песке, он увидел кое-что необычное: рядом со зверями вдруг заиграли узкие, яркие языки пламени. Неужели ему почудилось? Животные как будто ничего не замечали и продолжали невозмутимо пить воду.

Сахли подошёл ближе. Пламя появилось снова, и мальчик с удивлением заметил, что от огня не исходит дыма. Он подбежал к языкам пламени ближе, но они вдруг исчезли.

Юноша осмотрелся. Может быть, жара сыграла с ним злую шутку? Или это была фата-моргана, отражение в раскалённом воздухе пустыни? Его раздумья прервало какое-то шипение. Сахли повернул голову и увидел их снова: языки пламени оказались прямо у его ног. Испуганно вскрикнув, он отскочил в сторону. Пламя последовало за ним.

Сахли прыгал и скакал вокруг оазиса. Языки пламени прыгали вместе с ним. В отчаянии он попытался их стряхнуть, но ему это не удалось. Что же это могло быть?

Неожиданно огонь снова исчез.

Мальчик бросился к верблюдам. Они по-прежнему стояли, опустив морды в воду. Он нетерпеливо схватился за верёвку, которой привязал первого верблюда, и потянул животное за собой. Поскольку остальные два верблюда были крепко привязаны к первому, они все втроём последовали за Сахли. Поначалу они пытались сопротивляться, громко сопели и вертели головой. Но через какое-то время сдались и позволили Сахли себя увести.

Когда Сахли на мгновение обернулся, его сердце едва не замерло в груди. Теперь на том месте, где горело пламя, стоял мужчина. Он смотрел прямо на Сахли. Но и это ещё не всё! Мужчина с ним заговорил:

– Эй, ты! Юноша! Подожди!

Мальчику отчаянно захотелось ринуться прочь. Однако родители учили его уважительно относиться к старшим. Поэтому он послушно остановил животных.

Мужчина подошёл к нему.

– Куда держишь путь, малыш Сахли?

Мальчик удивился:

– Вы… вы знаете моё имя?

– О, я знаю о тебе намного больше, – ответил мужчина и погладил длинную чёрную бороду, которая опускалась почти до пояса. Незнакомец был очень стар, но взгляд его казался живым и ясным. Высокий, он был облачён в длинное чёрно-красное одеяние с поясом, с которого свисали многочисленные маленькие мешочки. На пряжке красовался жёлтый драгоценный камень невероятных размеров. Он сверкал и искрился на солнце, как и ботинки старика, и золотые браслеты на его запястьях. Должно быть, этот мужчина был несказанно богат.

Он приветливо обратился к Сахли:

– Я знаю, что несколько раз в неделю ты приводишь сюда на водопой ваших верблюдов. Если бы не эти животные, вам бы нечего было есть и у вас не было бы крыши над головой – если то, что у вас на тарелках, можно назвать едой, а то, где вы живёте, можно считать домом.

– Зачем вы меня оскорбляете? – возмутился Сахли. – Мой отец усердно трудится, чтобы прокормить семью. А те деньги, что он получает с верблюдов, он откладывает и копит.

– Неужели? Он копит деньги? – Казалось, незнакомец искренне удивлён. – А на что он их копит?

– На собственный колодец, – ответил Сахли. – Мы знаем, что рядом с нашим домом есть канал с грунтовыми водами. Город, в окрестностях которого мы живём, расположен на краю пустыни. Грунтовые воды в этих местах находятся не очень глубоко под землёй, и там даже растут пальмы. Мой отец хочет построить колодец, для животных и для нас. Но у него нет денег на камни для укрепления колодца. Пока нет.

Сахли говорил, и в лице старика вдруг что-то сверкнуло. Изумлённый юноша присмотрелся к нему внимательнее. Один глаз мужчины показался ему очень странным. Радужная оболочка была не круглой, как у Сахли и всех остальных людей, которых он встречал до сих пор, а треугольной. Выражение его глаз напомнило Сахли о языках пламени, горевших тут совсем недавно, об огне без дыма.

– Значит, у вас нет денег, – произнёс незнакомец. – Тогда продай мне одного из ваших верблюдов!

– Не получится. Эти животные нужны нам для работы. Если я продам вам верблюда, то выручу деньги, которые очень скоро закончатся. Гораздо важнее сохранить наш доход…