– За углом налево, буфет.

– Спасибо, – Варя забрала документы и побрела в указанную сторону.

Устроившись за столиком и взяв стаканчик растворимого кофе, она в очередной раз покручинилась о своей нелёгкой судьбе, и снова стала вспоминать.

После того как Варя ушла из кабинета Бориса, она весь оставшийся день не могла найти себе места. Ходила из угла в угол, накручивала себя и всё порывалась пойти поговорить с ним, но каждый раз останавливалась. Почему? Да всё просто. Не хотела устраивать прилюдных разборок. Было ясно, что если она начнёт этот разговор, то дело дойдёт до ругани и скандала. А кому они нужны? Сегодня, когда их фирма празднует пятилетие существования. Казалось бы, в этот день вообще ничто не может испортить Вариного настроения. Ведь, по сути, пятилетний юбилей – это уже какая-никакая, а стабильность. Они смогли, они справились! Она и Боря. Ведь они вместе начинали этот бизнес. Маркетинговые и социологические исследования. Все морщили носики, когда Варя говорила об их тогда ещё будущем проекте. Но ничто и никто не смог её убедить в том, что это глупая затея. Напротив, оформив все необходимые документы и поставив у руля Бориса Кравченко, Варя стала его главной помощницей, правой рукой и одновременно музой. Она не щадила себя, стараясь во всём помогать любимому и уже через год были заметны первые плоды их упорной деятельности. Клиенты тонким ручейком потянулись в их скромный офис.

«Да, – Варя глотнула кофе. – Было время».

Потом начались заказы побольше, пришлось расширяться, нанимать персонал и становиться более жёсткой. Как быстро прошло время. Дни летели за днями, и Варя настолько привыкла к статусу верной Бориной помощницы, что их личные, интимные отношения как бы сами собой стали сходить на нет. Они общались исключительно по работе, даже за ужином муссируя важные вопросы, потом продолжали в постели и засыпали, чмокнув друг друга в щёчку. Варя не могла точно сказать, сколько это продолжалось, пока в один далеко не прекрасный день заметила, как! Боря смотрит на новую сотрудницу. С умилением? Обожанием? Нежностью? Варя помнила себя в тот момент, а особенно свои чувства.

Она разозлилась. В первую очередь на себя. За что? Да за то, что позволила быть себе такой. Деловой, холодной. И слепой. Да-да. Позже, просидев в раздумьях, битых три часа, она проанализировала всю ситуацию и чуть не застонала от досады и обиды. Как? Как она могла не замечать элементарных вещей? Она настолько погрязла в делах и бизнесе, что совершенно наплевала на личную жизнь, и в первую очередь на Борю. Она перестала воспринимать его как любимого мужчину! Компаньон, друг, соратник – да. Но любовь осталась где-то далеко позади. Вызвав подружку Светку на срочное совещание, она вывалила всю правду, и услышала неутешительный вердикт.

– Ты дура.

– Знаю, – не стала отрицать Варя. – Скажи лучше, что делать?

– Спасай отношения!

– Как?! – Варя развела руками. – Ты же понимаешь, что мы всегда вместе. Мне кажется, что он настолько привык ко мне, что нас уже ничего не спасет.

– Ты конечно же на него давишь, – Света нахмурилась.

– Что? Я? Давлю?! – Варькиному возмущению не было предела.

Света смотрела на неё с непроницаемым выражением.

– Ну да, давлю. Иногда! – Варя подбоченилась. – Но ведь это бизнес! А Боря порой ведет себя, – она запнулась, подбирая правильные слова.

– Ведет себя, – продолжила за неё Света. – Не тушуйся, говори, как есть. Ведет себя, как слизняк, – закончила она за подругу, которая в ответ на эти слова вспыхнула.

– Скажешь тоже!

– Но если тебе нужен этот слизняк, то, пожалуйста, я же не отговариваю тебя, – Светочка пожала плечами. – Я просто констатирую факт. Борька у тебя слизняк и он привык, что ты всем руководишь и всеми командуешь. Ему так удобно. Поэтому он стал забывать, что ты в первую очередь женщина, а не командир.

– И что же мне делать? – развела руками Варя.

– Меняйся.

Варя вынырнула из бездны мыслей и снова пошла к буфету. Ей хотелось выпить бокал вина, но естественно в такой поздний час уже ничего не продавали. В очередной раз покручинившись о своей судьбе, Варя вернулась на место и стала цедить остатки холодного кофе.

«А ведь он не пошел следом за мной, – в сердце неприятно кольнуло. – Он ведь даже не позвонил мне, и не спросил, удалось ли мне купить билет на поезд! А вдруг со мной что-нибудь случилось? Или случиться? Неужели и вправду, он ко мне больше ничего не чувствует?», – Варя покачала головой и закинула ноги на соседний стул. Интересно, то что, Боря за ней не пошел, можно расценивать как официальное признание в его безразличии?

Оля проспала меньше, чем ожидала. В её представлении, та усталость, которая накопилась за неделю, должна была бы отключить её как минимум на всю ночь. Но, не тут-то было. Сон подкравшийся незаметно, так же быстро улетучился. Она открыла глаза и посмотрела на наручные маленькие часики. Надо же, прошло всего пару часов.

За окном тем временем наступала кромешная тьма. Ольга поднялась с кушетки, потянула затёкшие мышцы. Чай, который принесла проводница, уже давно остыл и сейчас по вкусу больше напоминал непонятную коричневую сладкую водичку. Хотелось горячего ужина и удобную кровать. И какого чёрта она поехала на поезде? Если бы выбрала как обычно самолёт, то уже могла бы снимать свой багаж с ленты и ехать по своим собственным делам. Ольга вздохнула и не стала застилать кушетку, рассудив, что вряд ли сегодня сможет снова лечь спать. Она поправила одежду, прическу и направилась в ресторан, который располагался через несколько вагонов от её купе. Правда она вспомнила об одной проблеме, которая давно позабылась. Ольга до жути боялась переходов. Просто парализующий страх охватывал её, когда она шла по дребезжащему мостику, который соединял один вагон с другим. Она помнила это ощущение ещё из раннего детства, когда ездила на поезде с мамой в деревню. И позже, когда отец забирал её от бабушки, которая уже не могла о ней больше заботиться. А потом страх стерся из памяти. Как, впрочем, и поезда, и этот переход. И вот теперь, она стояла в тамбуре, который был пропитан ароматами сигарет и чего-то ещё, такого знакомого, и смотрела на этот мостик, не в силах ступить. Есть хотелось неимоверно, но и страх перед бренчащими железяками, которые лязгали от скорости был весьма велик.

– Я тоже ужасно боюсь этих штук, – произнес кто-то, находящийся у неё за спиной.

Ольга вздрогнула и обернулась. Она увидела перед собой мужчину, достаточно молодого, но старше её самой. Он был одет в модную рубашку и пиджак, и улыбнулся настолько обезоруживающе, что и она тоже, не смогла сдержать ответной улыбки.

– Мне кажется, что в наш век современных технологий, уже давно пора придумать, как исправить эту ситуацию, – продолжил он.

– С чего вы решили, что я боюсь? – она по-прежнему, с интересом рассматривала незнакомца.

– Ну, – он пожал плечами, – это было несложно. Я видел, как вы вышли из своего купе и так стремительно направились прямо, и потом, открыв дверь, резко остановились, будто собираясь с силами, чтобы пройти этот переход. Я угадал? – поезд громко звякнул и ему пришлось повысить голос. – Угадал?

Оля лишь кивнула в ответ головой.

– Тогда давайте пойдем вместе? Кстати, я Борис, – он протянул ей широкую руку с красивыми пальцами.

– Ольга!

В тамбуре по-прежнему ужасно громыхало.

Она протянула руку в ответ и почувствовала, что ладони у Бориса сухие и теплые, даже горячие. Ей это понравилось. Она терпеть не могла мужчин с потными, холодными руками. Будто гладишь лягушку или змею. Брр. Ольга вздрогнула от омерзения. Она ужасно боялась всех этих пресмыкающихся, только её отец почему-то этого страха совсем не признавал, и говорил, что все это глупости. Однажды, когда они отдыхали в Тайланде, он буквально силой вытолкнул её на арену к дрессировщику змей. Её! Как подопытного кролика! Она тогда здорово струсила. Струсила? Мягко сказано. Её ужасу. Леденящему, удушающему, парализующему, просто некуда было высвободиться, пока она стояла на арене и смотрела на змею, которую умелый укротитель пытался поднести ей к самому лицу. Отец всегда говорил, что нужно бороться не с последствиями страха, а с первопричиной. Поэтому лучший способ преодолеть страх – это посмотреть ему в лицо. Но так думал только он. А вот бабушка, которая воспитывала Олю с детства, считала, что лучше лишний раз не нагружать психику и избегать всего, что приносит негативные эмоции.