Я бессознательно смотрю в угол, где он стоит, разговаривая с Эллиотом. Как магнит, наши горячие взгляды находят друг друга. Мой разум и тело умоляют снова оказаться рядом с ним и закончить тот соблазнительный разговор, который мы начали на танцполе.

Я знаю, что должна держаться подальше, но, как под приворотом, он тянет меня, и я не могу заставить себя очнуться от этого оцепенения.

К сожалению, наш гипноз недолговечен, когда член клана входит в клуб и без предупреждения падает на колени с лужей крови, вытекающей из смертельной раны в груди.

Вся атмосфера в клубе мгновенно меняется, и вскоре после этого появляется группа незнакомых мужчин с автоматами АК-47.

— Элайна! Ложись! — слышу я крик Карсона.

Не успеваю я осознать, что происходит дальше, хаос взрывается потоком тысяч пуль, летящих в воздухе, не проявляя милосердия.

Стекло разбивается, люди кричат. Меня с силой тащат за стойку. В панике я вижу знакомое лицо человека, который только что спас меня от пуль.

— Черт! Тебя не ранили? — вопросы Карсона заглушаются шумом.

Он нетерпеливо трясет меня, требуя ответа. Мои глаза широко раскрыты, и я не могу унять дрожь в руках, но мне удается, наконец, ответить ему.

— Я в порядке! — единственное, о чем я могу думать, это о том, с кем я стояла рядом до того, как все это произошло. — Лилиана… — шепчу я со слезами на глазах, думая о самом худшем.

Карсон, все еще обнимающий меня, отвечает:

— Эллиот добрался до нее. Не беспокойся, она в хороших руках.

С облегчением я киваю.

Он достает из-за пояса пистолет и умело прицеливается. Он выстреливает одному из злоумышленников в руку, выводя того из строя от дальнейшего нападения. Затем он убивает другого человека чистым одиночным выстрелом.

Он снова обращает свое внимание на меня, а затем на дверь кабинета моего отца.

— Мне нужно, чтобы ты осталась здесь. Ради меня. Не двигайся. Поняла? — он пытается выйти из нашего укрытия, но я немедленно тащу его обратно.

— Ты не можешь туда пойти! Тебя убьют! — я отчаянно цепляюсь за него изо всех сил.

— Не беспокойся обо мне. Все будет хорошо, — я замечаю сочувствие в его голосе, и знаю, что он достаточно искусен, чтобы держать себя в руках, но я все еще просто не могу позволить ему уйти.

— Оставайся здесь, Карсон! — слезы текут по щекам, когда я отчаянно пытаюсь заставить его быть тут.

Он вытирает слезу большим пальцем.

— Я должен помочь нашим людям и твоему отцу. Я вернусь за тобой, обещаю. Я всегда буду возвращаться за тобой.

И я не знаю, потому ли это, что он только что практически спас меня от тысячи пуль, летящих в мою сторону, то ли из-за уязвимого положения, в котором мы оба находимся, но прежде чем я успеваю осознать, что делаю, я хватаю его, притягиваю к себе и целую.

Я целую его так, словно вижу в последний раз, потому что сейчас это может быть наш первый и последний поцелуй.

Его свободная рука сжимает мои волосы, и я охотно открываю рот, когда он углубляет поцелуй. Он отстраняется с голодом в глазах и наклоняется еще раз. Это быстрый поцелуй, но этого было достаточно, чтобы мое и без того колотящееся сердце забилось немного быстрее, и я хочу большего.

— Ни при каких обстоятельствах не покидай это место, — он проводит рукой по моей щеке, прежде чем уйти.

Теперь, оставшись одна, я искалечена ужасающим осознанием того, что происходит вокруг. Пули все еще летят во всех направлениях, и я здесь в ловушке.

Внезапно из ниоткуда появляется человек. Болезненная усмешка пляшет на его лице, когда он целится прямо в мое сердце. Мои глаза закрываются, готовые принять жестокий конец судьбы, но пуля внезапно сбивает этого человека, и он замертво падает.

Я знаю, что обещала никуда не уходить отсюда, но если я останусь здесь еще немного, то наверняка умру вместе с этим парнем. Это не лучшее укрытие, не говоря уже о том, что я безоружна.

Я быстро читаю в голове молитву, прежде чем оглядеться. Я замечаю выход, который ведет наружу, но кто знает, есть ли там еще люди? Я быстро выбрасываю этот план подальше.

Смотрю налево и вижу в паре футов от себя дверь, ведущую в подвал. Если я доберусь до подвала, может быть, со мной все будет в порядке. Просто нужно попасть туда, чтобы меня не поймали и не оторвали голову.

Я хватаю брошенный поднос с напитками в качестве щита и ползу к другому отверстию под баром, которое меня спрячет. Я почти теряю мужество продолжать дальше, но закрываю глаза и делаю пару глубоких вдохов.

— Ты сможешь, Элайна. У тебя получится, — шепчу я себе вслух.

Я медленно выглядываю из-за выступа, и меня чуть не тошнит от увиденного. Столы перевернуты, повсюду трупы, со всех сторон клуба стреляют.

Я отстраняюсь от этой сцены и возвращаюсь к своим мыслям. Еще пара дюймов, и я буду в безопасности. Единственная проблема в том, что меня больше не будет прикрывать длинная барная стойка, я буду на прямой линии огня.

Прежде чем мысли одолеют меня, я собираю немного столь необходимого мужества и ползу к двери, прикрываясь подносом.

Шальная пуля пролетает мимо головы и ударяется о стену в паре дюймов от меня, почти заставляя меня потерять сознание. Еще одна пуля задевает мой щит, и я чуть не сгибаюсь от страха.

Милостью всего святого я наконец добираюсь до двери и пытаюсь повернуть ручку. Моя потная рука скользит, и в момент чистого адреналина и паники я снова пытаюсь повернуть ручку, и с последним отчаянным усилием она открывается. Я ныряю внутрь, запираю за собой дверь и бегу вниз по лестнице.

Затем меня сжимают в тисках и толкают к стене. Прежде чем я успеваю закричать, чья-то рука закрывает мне рот, а другая обнимает за шею.

Я в ужасе пытаюсь вспомнить некоторые приемы защиты, которым научил меня Карсон.

— Отвали от меня! — приглушенно кричу я.

Человек мгновенно выпускает меня из своих жестких объятий, и включается свет. Это мой глупый братец Джейс.

— Какого хрена? Элайна? — в его голосе слышится гнев и облегчение.

— Ты идиот! Я думала, что меня сейчас убьют! — я задыхаюсь.

Мои руки лежат на коленях, и я вдыхаю через нос, пытаясь восстановить дыхание.

— Черт, прости меня, Эл. Я не знал, что это ты, — он с тяжелым вздохом проводит рукой по лицу.

— Что ты вообще здесь делаешь?

— Папа хотел, чтобы я охранял сейф здесь, внизу. У него было предчувствие, что сегодня ночью произойдет какое-нибудь дерьмо.

В этом сейфе хранится все, что имеет ценность для мафии и моей семьи.

Наверху все еще слышны выстрелы, все будет разрушено, когда закончится, и я могу только молиться, чтобы мои близкие были вне опасности. Включая Карсона.

Джейс выключает свет и берет меня за руку, ведя в тесный шкаф, полный бумаг и еще каких-то коробок.

— Не уходи отсюда, даже если услышишь что-то. Я должен быть начеку. Я запру дверь, и как только все закончится, я приду и заберу тебя, хорошо?

Я протягиваю ему руку:

— Будь осторожен, Джейс.

— Всегда, — с этими словами Джейс закрывает дверь, и я остаюсь в темноте.

Именно в этот момент я понимаю всю жестокость мафии и то, насколько жестокой она может быть. Невинные люди сейчас мертвы, и все из-за чего? Непрекращающаяся вражда, которой, кажется, нет конца? За что? За какие-то дерьмовые участки земли? Наркотики?

Это жалко.

Закрыв глаза и прислонившись головой к стене, я медленно соскальзываю на пол. Я позволила нескольким слезам вырваться наружу, молча молясь за все жизни там, наверху. Проклятые. Виновные. Невинные. Все жизни.

Я нахожусь тут, кажется, целую вечность, пока не слышу шарканье двери. Я встаю в страхе, но потом вижу, что это всего лишь Джейс, и вздыхаю с облегчением.

Он говорит мне, что всё чисто, и отвечает на звонок.

— Алло? Эй, успокойся, она не пропала. Она правда тут… в подвале, — как только эти слова вылетают из его рта, дверь подвала распахивается, и Карсон в считанные секунды спускается по лестнице прямо на меня.