— Тут нет никаких фотографий?

— Нет.

— Почему? — растерянно спрашиваю я.

Он пожимает плечами:

— У меня их нет.

— Даже членов семьи?

Почти мгновенно поведение Карсона меняется, и на его лице появляется гнев.

— Я привел тебя сюда не для того, чтобы ты меня допрашивала о фотках, Элайна. Ты идешь или нет?

Я тяжело вздохнула.

— Я просто пытаюсь узнать тебя лучше, Карсон. Это называется доброта… и вежливость. Видимо, ты о таком не слышал.

— Доброта – это слабость, и я этого не показываю, — лаконично заявляет он.

Не могу поверить. В чем, черт возьми, его проблема?

— Я не собираюсь доставать тебя, Карсон, можешь перестать изображать из себя «мудака» рядом со мной.

Он ухмыляется своей раздражающей самодовольной улыбкой.

— А кто сказал, что я изображаю? Это настоящий я, милая. Смирись.

— В чем твоя проблема?

Он недоверчиво смотрит на меня, как будто я что-то не понимаю.

— Пойдем, Элайна. Не прикидывайся дурой. Я знаю, что твой отец рассказывал тебе обо мне.

Гнев сразу же охватывает меня.

— Слушай, я не знаю, что за жизнь у тебя была в детстве, но это не значит, что из-за этого ты можешь гадить на весь остальной мир!

Что-то снова его спровоцировало, потому что, прежде чем я успеваю моргнуть, он внезапно оказывается прямо перед моим лицом, его взгляд почти убийственный.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Ты ни хрена обо мне не знаешь, — выплевывает он с ядом в голосе. — Мои демоны ужаснее, чем ты можешь себе представить. Я – дерьмо для этого гребаного мира, потому что мир был дерьмом для меня. Так что держись от меня подальше, или я обещаю, дорогая, единственный, кто будет нуждаться в спасении, – это ты. От меня.

Он торопливо уходит, и я не осознаю, что задерживала дыхание все это время. Я вне себя от потрясения, и в этот момент я ненавижу его. Я ненавижу его всеми фибрами своего существа. Он холоден, жесток и имеет крайне запутанный взгляд на мир. Господи, как я могла думать иначе?

То, что случилось с ним в детстве, превратило его в больного и садистского мудака, который получает удовольствие от причинения боли и унижения других людей.

Это действительно ужасно. Как кто-то может быть привлекательным снаружи, но внутри – сильно испорченным и совершенно уродливым?

Но я все равно думаю сейчас, что это все притворство. Может, это защитный механизм, чтобы снова не пострадать? Или он действительно такой?

Еще больше вопросов, еще больше кусочков к неразрешенной головоломке под именем Карсон.

Он такой горячий и в то же время холодный. Не думаю, что когда-нибудь по-настоящему пойму его, даже если попытаюсь…

Но самое тревожное – почему его угроза только подстегивает мое стремление узнать больше?

~

После молчаливой и напряженной поездки домой Карсон отправился прямо в свою комнату и не выходил из нее несколько часов. Я решаю, что сейчас самое время перезвонить маме, и после двух гудков в трубке раздается ее ворчливый голос.

— Элайна Мари, у тебя хватает наглости игнорировать звонок от человека, который тебя родил!

Я вздыхаю. Именно от нее я черпаю свои чрезмерно драматические наклонности.

— И тебе привет, мам.

— Ты же знаешь, что сегодня воскресный ужин. Приезжай как можно скорее и помогай мне. Твой отец сказал, что сегодня вечером у нас будет особенный гость.

Я вздрагиваю, думая о том, как неловко всё будет. Особенно после сегодняшнего.

Я заканчиваю разговор, сообщаю ей, что мы скоро приедем, и поднимаюсь наверх, чтобы начать собираться. Несмотря на то, что мы сейчас не в лучших отношениях, я думаю, что должна предупредить Карсона, чтобы он тоже начал готовиться. Я стучу и жду, когда он ответит. После нескольких секунд молчания я пробую снова.

— Эй, Карсон? — спрашиваю я чуть громче.

Ответа по-прежнему нет. В последнем отчаянном усилии я дергаю ручку и с удивлением вижу, что она не заперта. Я быстро открываю дверь и заглядываю внутрь, тут же сожалея о своем решении.

Только что вышедший из душа Карсон стоит передо мной в одном полотенце.

Его длинные мокрые волосы зачесаны на затылок, показывают красивое лицо. Капли воды скользят по его коже, блестят, и это еще больше меня очаровывает. Полотенце так низко на бедрах… Это несправедливо, он настолько сексуален, и по той или иной причине мои глаза не могут насытиться им.

От его татуированной груди и рук до аппетитных кубиков и этой сексуальной буквы «V», которая ведет прямо вниз по его бедрам… Я сжимаю ноги вместе.

Его мышцы напрягаются, когда он, наконец, замечает меня и снимает наушники. Без сомнения, именно поэтому он и не услышал моего стука. Он смотрит на меня вопросительным взглядом, все еще сердясь. Я быстро возвращаюсь к своим мыслям о том, почему я ворвалась сюда без предупреждения.

— Извини за вторжение, но сегодня семейный ужин.

— Семейный ужин? — он вытирает капельку воды со лба и проводит рукой по волосам.

Они струятся по его лицу крошечными волнами, и мне требуется все силы, чтобы стоять на месте.

— Да, м-м-м… Для моей семьи это очень важно. Оденься поприличнее, или моя мама казнит тебя, — и с этими словами я убегаю оттуда, как летучая мышь из ада, прежде, чем сделаю что-то, о чем потом могу пожалеть.

Через час я уже разглаживаю складки на платье без бретелек, полностью собравшись.

— Элайна, у тебя есть минутка? — спрашивает Карсон, когда я вхожу на кухню и вижу, что он готовит себе выпивку.

Я подозрительно поднимаю бровь, но подчиняюсь.

Он поворачивается ко мне лицом, его глаза сканируют все мое тело. Я чувствую невидимое притяжение, умоляющее меня посмотреть ему в глаза, но не могу. Не после сегодняшнего.

Он делает глубокий вдох.

— Я хочу извиниться за то, что раньше… — начинает он, и мои глаза расширяются от удивления. После всего, что произошло, извинения – это последнее, чего я от него ожидала. — Не хотел вымещать на тебе свой гнев. Я просто привык жить и делать все сам. Думаю, ты знаешь, каково это.

Я прикусываю щеку изнутри, не говоря ни слова.

— Кстати, ты неплохо выглядишь, — он возвращается к своему напитку, наливая темную жидкость в стакан.

Я моргаю, чувствуя себя еще более морально истощенной.

— Спасибо… наверное.

Он смущенно потирает шею и делает глоток.

— Тебе понадобится немного жидкого мужества, чтобы пережить сегодняшнюю ночь. На самом деле, я думаю, что мне это может понадобиться больше, чем тебе, — он протягивает мне стакан, и я забираю напиток из его руки, делая пьянящий глоток.

Когда я возвращаю его, он смотрит на меня и сознательно делает глоток из того же бокала, что и я, быстро облизывая губы.

— Вкусно.

Ох.

Поставив стакан в раковину, он достает ключи от машины из переднего кармана пальто. Ему не удается скрыть от меня выражение, которое я ловлю в его глазах, искрящихся одобрением.

— Готова идти? — спрашивает он.

— Готова, как никогда.

====== Глава 17 ======

Элайна

Поднимаясь по ступенькам к родительскому дому, Карсон останавливается на том месте, где был убит Виталий Павлов. Конечно, никто не знал об этом: все следы той роковой ночи были полностью стерты. Игнорируя тревожность, я вздыхаю и мысленно молюсь, чтобы эта ночь не оказалась слишком ужасной.

Большие двойные двери открываются перед нами, и мы входим в большое фойе. Я слышу, как Карсон тихо присвистывает, оглядывая черный мраморный пол, императорскую лестницу и отвратительно дорогой греческий фонтан, возвышающийся посреди всего этого.

Прекрасная итальянская песня льется из динамиков, установленных по всему дому, когда Лена – наша горничная – приветствует нас.

— Могу я взять ваше пальто, мистер Грэнвил? — спрашивает она. Её седеющие волосы и морщинки вокруг глаз придают ей добрую и дружелюбную привлекательность.

Первыми нас приветствуют две мои маленькие кузины. Они выбегают и чуть не опрокидывают драгоценную статую отца.