МАЙЯ. Вы хотите сто двадцатый раз смотреть Чехова? Или какую-нибудь зарубежную муру? Или слушать мат со сцены? Театр стал таков, что в нем стыдно играть, поэтому не зову.

ИННА. А чего вдруг ты задумалась о жизни именно сейчас? На тебя это непохоже.

МАЙЯ. Инна, ты привыкла считать, что из нас двоих я всегда весела и бездумна, а ты печальна и серьезна. Но представь себе, думать умеешь не только одна ты. Со мной это тоже иногда случается.

ИННА. Но есть же повод?

МАЙЯ. (Помолчав.) Сестра написала, что она снова вышла замуж и очень счастлива. А она старше меня на два года. Мы же сидим и в карты играем. (Бросает на стол свои карты.)

ЛАРИСА. Я тоже не хочу играть. (Собирая карты.) Сегодня позвонила Наташа и сказала, что внуки выросли и хотят это лето провести уже без меня. Просто не знаю, как я буду теперь без них.

ИННА. Поживи наконец немного и для себя. Давно пора.

ЛАРИСА. Это верно. Но я, как дура, привыкла жить для кого-то. (Вздыхает.) Давайте попьем чайку.

МАЙЯ. Знаю я, что у тебя называется чаем. После твоих тортов и пирогов приходится неделю голодать, чтобы войти в норму.

ЛАРИСА. Тогда без пирогов, просто по чашке кофе?

МАЙЯ. Это можно. Наш традиционный кофе со сплетнями.

ЛАРИСА. У меня уже все приготовлено. (Ставит на стол поднос с чашками, блюдцами, сахарницей и пр.)

МАЙЯ. Как вам нравится маникюр? (Демонстрирует ногти с ярким маникюром.)

ИННА. Очень смело. Где делала?

МАЙЯ. Сама.

ЛАРИСА. Здорово. (Разливая кофе.) Сделай и мне. Я давно хочу в хорошую парикмахерскую и все такое, но там стало жутко дорого.

ИННА. Не говори. Деньги – это проклятие.

МАЙЯ. Особенно, когда их нет. Тем более при нынешних ценах. Но я не унываю. Жизнь грустна, зато пенсия смешная.

ЛАРИСА. Но ты ведь еще работаешь.

МАЙЯ. (Хмуро.) Работаю. Но что у меня за работа? Артисты хорошие люди, но у них есть один большой недостаток: недостаток денег. Ты не представляешь, как противно считать каждую копейку.

ЛАРИСА. Это я-то не представляю? Разве на пенсию проживешь? Лекарства купить не на что. Хорошо, что я была медсестра. Могу подрабатывать то сиделкой, то массажем.

МАЙЯ. Работа – это вредная привычка, надо от нее избавляться.

ЛАРИСА. Правда, все эти пилюли – только трата денег. От старости лекарства нет.

МАЙЯ. Лариса, мы давно договорились не произносить этого страшного слова.

ЛАРИСА. Я и хотела сказать: от возраста лекарства нет.

МАЙЯ. Что-то унылый у нас разговор пошел. Лариса, приличные люди пьют кофе не со сплетнями, а с коньяком. Ставь бутылку на стол. Живем один раз.

Женщины наполняют рюмки и чокаются.

ИННА и МАЙЯ. За нас!

ЛАРИСА. Девочки, сколько лет мы уже дружим?

ИННА. Я думаю, лет сорок, а то и больше.

МАЙЯ. Какие кошмарные цифры.

ЛАРИСА. Помните, мы так же сидели за столом втроем, когда нам было по тридцать, и грустили, как идиотки, считая, что мы уже немолоды.

ИННА. Да… Кажется, что это было вчера…

Женщины умолкают, отдавшись воспоминаниям.

ЛАРИСА. Неужели нам уже… сами знаете, сколько лет? Не верится. Теперь мы действительно постарели.

МАЙЯ. Так хорошо было помолчать. Так нет, обязательно надо было раскрыть рот. Ни черта мы не постарели. Я – так наоборот: чувствую себя моложе с каждым годом.

ЛАРИСА. А я себя молодой уже не считаю. Напротив, такое ощущение, что вытеснена на обочину, а новое поколение несется куда-то вперед.

Короткая пауза.

МАЙЯ. Ладно, Лариса. Неси уж и свои пирожные, или что там у тебя. Живем один раз.

ЛАРИСА. Давно бы так. (Ставит на стол тарелки с пирожными и прочей снедью.)

ИННА. (Майе.) Ты же собиралась начать худеть.

МАЙЯ. Начнем со следующей недели. Мы собрались здесь, чтобы получать удовольствие, а не думать о калориях. (Пробует пирожное. Остальные следуют ее примеру.) Вкусно, черт возьми!

ИННА. Действительно, вкусно. Как это называется?

ЛАРИСА. Пирожное по-венски.

ИННА. Класс! Кстати, я как раз сейчас читаю книгу «Вена 19-го века».

МАЙЯ. Какие ты умные книжки читаешь! Вот потому замуж и не вышла.

ИННА. (Сухо.) Правда? А я и не знала. Спасибо, что сказала. С завтрашнего дня перестану читать.

МАЙЯ. Не обижайся, ведь мы свои люди.

ИННА. А со своими можно и не церемониться, правда?

МАЙЯ. Я ведь не со зла. Просто сказала, что думала, и всё.

ИННА. Тогда позволь дать тебе дружеский совет: когда ешь, не разговаривай, а захочется говорить – лучше ешь.

ЛАРИСА. (Пытаясь предотвратить ссору, поспешно меняет тему разговора.) Инна, а что там интересного в этой книжке про Вену?

ИННА. Да много всего… Штраус, придворные балы, знаменитая красавица княгиня Меттерних… Эта княгиня считалась самой элегантной и остроумной женщиной Европы. Однажды ее спросили: «В каком возрасте женщина перестает чувствовать радости любви?»

МАЙЯ. (Очень заинтересованно.) Хороший вопрос. И что же она ответила?

ИННА. Она сказала: «Не знаю, мне еще только шестьдесят лет».

МАЙЯ. Правильно! Я тоже еще чувствую радости любви. Вернее, чувствую, что могла бы их чувствовать, если бы было, с кем.

ЛАРИСА. Да, это наша проблема.

ИННА. Ваша проблема. Я прекрасно обхожусь без этих радостей.

МАЙЯ. Так мы тебе и поверили.

ИННА. А я и не собираюсь вас переубеждать.

МАЙЯ. И в том, что этих радостей нет, виноваты мы сами.

ЛАРИСА. Разве мы виноваты, что нам уже хорошо за пятьдесят?

МАЙЯ. Говори лучше просто «пятьдесят». Круглое число запомнить легче.

ИННА. Давайте уж говорить не пятьдесят, а сорок девять. Как в магазине. Разница всего в один рубль, а кажется, что намного меньше.

ЛАРИСА. Вопрос возраста мы решили.

МАЙЯ. Теперь обсудим вопрос, как жить дальше. На свете еще существуют мужчины, которых мы могли бы сделать счастливыми.

ЛАРИСА. Может быть, они где-то и есть, но пока их делают счастливыми другие женщины.

МАЙЯ. Вот я и говорю: виноваты мы сами. Мы потеряли веру в себя. Мы потеряли желание нравиться.

ИННА. О чем ты говоришь? Нравиться кому?

МАЙЯ. Прежде всего, самим себе. А мы превратились в профессиональных пенсионерок, говорим только о внуках и болезнях.

ЛАРИСА. А чем плохо говорить о внуках?

МАЙЯ. Ничем не плохо. Даже очень хорошо. Но дети и внуки – это игра в одни ворота. Ты их любишь, ты им помогаешь, ты скучаешь – а они?

ЛАРИСА. Моя дочь меня любит. Она каждый месяц… почти каждый месяц приходит с детьми ко мне обедать. И Наташа мне регулярно звонит.

ИННА. Когда ей нужно попросить деньги, или чтобы ты посидела с детьми.

ЛАРИСА. Неправда.

МАЙЯ. Лариса, я знаю твою дочь с пеленок и очень ее люблю. Но у нее своя жизнь, а у нас должна быть своя. Так что давайте начнем новую жизнь. Прямо с этой минуты! А о болезнях я предлагаю отныне говорить только с врачом. Договорились?

ЛАРИСА. Договорились. Правда, я на здоровье и так не жалуюсь. Только вот суставы. Представляете, мне недавно сделали анализы…

ИННА. (Предостерегающе.) Лариса, мы же договорились…

ЛАРИСА. Ах, да… (Умолкает.) Извините.

МАЙЯ. (Жизнерадостно.) Больше оптимизма, Лариса! Подумаешь, суставы! У меня тоже – радикулит и весь медицинский справочник. Но это ничего не значит. Мы еще всё можем и всего хотим.

ЛАРИСА. Остается только найти мужчин, которые тоже еще могут и хотят.

ИННА. Я не понимаю – вы всерьез замуж собрались, что ли?

ЛАРИСА. Ну, замуж – не замуж, а, в общем, почему бы и нет?

ИННА. Правильно кто-то сказал: для счастья женщине нужен мужчина. Для несчастья – вполне достаточно мужа.

МАЙЯ. А почему ты решила, что мы ищем именно мужа? Я не против и того, что теперь называется другом.

ЛАРИСА. Нет, я на приходящего мужа не согласна. Я человек домашний и старомодный. Чтобы был муж, как у людей.