— А теперь займёмся делом, — сказал он вслух и включил систему внутренней безопасности заведения.
Тотчас на большом экране телевизора появились маленькие экранчики, показывающие, что делается в коридорах и помещениях заведения. Сейчас была ночь, и особой движухи не было: работали только дежурные воспитатели, да и то их работа заключалась в допуске к учебным терминалам. Большинство воспитанников уже дрыхли в своих койках, только самые упоротые или больные на голову учились и ночью. Грызли, так сказать, бесплатный гранит науки. Вот, блин, зачем им это? Видеокамеры ничего интересного не показывали, даже та, которая установлена была в девчачьей душевой. Правда, Сергея Сергеевича подглядывание за голыми девками уже давно не возбуждало. Ему давно хотелось чего-то эдакого. Это, говорят психиатры, случается, особенно когда слабый ум оказывается в плену тщеславия и поисков чего-то эдакого, то возможны разные недоразумения.
Переключив своё внимание на другой экранчик Некрасов увидел Мыша, куда-то бредущего по коридору.
— Помянешь чёрта, он и явится, — пьяно проговорил Некрасов. — Да чтоб ты облез, пигмей штопаный! И куда же это мы прёмся по ночам? Чего это нам не спиться? А, учиться топает дурашка, — понял директор, когда увидел, что Мышь направился к дежурному воспитателю.
— Не, вот скажите люди добрые, зачем этому фрукту учиться? Ведь всё равно он, как был дураком, так им же и останется. Надо же, учиться нашему чуду приспичило, ага. Грамотным стать хочет, ага. Вот куда ему наука? Недавно хохму рассказывал учитель математике про этого недоноска Мыша. Говорит, что однажды предложил Мышу назвать геометрическую фигуру: четырёхугольник, у которого стороны параллельны. Ну, этот дебил и выдал. Как только он эту фигуру не называл, так и не смог правильно назвать. Простейшую фигуру "парограмманал" не назвал, то есть, эту, как его "палотрахограмм". Тьфу ты, понапридумывают названий. Так вот этот дебил этот "пирогормонал" так и не назвал. Чего проще? В этом слове есть "грамм", точно помню, и параллельность присутствует. Получается совсем просто "парольграммал", вот. А дебил так и не назвал. Потому, что дебил. А педагогам за него переживай.
Некрасов вдруг вспомнил, что он тоже педагог, даже диплом есть. Алкогольные пары немного его поправили: он не педагог, он выдающийся педагог.
— Точно, — ударил кулаком по столу Некрасов. — Я не просто педагог, я выдающийся педагог, как Макаревич, то есть Макаренко и этот, как его, Ян Амос Коменский. Макаревич, то не педагог, то конь педальный, клоун в натуре, как нах-нах. Надо проветриться, не могу же я пить круглые сутки. Хотя мой дядя с этим когда-то успешно справлялся. Если ад существует, мой дядя сидит сейчас там, смотрит на меня и ржёт до-упаду, а я к себе требую уважения и уважительного отношения ото всех, понимаешь.
Вот только рядом никого не было, чтобы оперативно оказать директору уважуху. Поэтому Некрасова осенило, что надо пройти по коридорам его заведения с целью посмотреть, как ему будут оказывать уважение. Наша цель — дисциплина, порядок и контроль, во! Работа у него, конечно, дерьмо, зато не скучная: ну, разве можно заскучать в сумасшедшем доме? Вот только дерьма здесь больше, чем сбывшихся желаний. А я возжелал стать счастливым.
— Может девок разбудить, пусть идут в душ мыться, — придумал директор, но потом скривился. — Не, голые козы-девки не вставляют, от этих дур, не торкает уже. О, пойду Мыша погоняю. А то он больно умным себя возомнил. Надо же учиться вздумал, академик, мля. Интересно, Бог этого Мыша сделал таким нарочно, типа приколоться, или случайно? А может, ну его к бесу этого Мыша: пусть болтается, где хочет, хоть на виселице. Нет, педагог я, или не педагог, ёлки-берёзки: надо пойти и этого Мыша тщательно повоспитывать, чтоб ему, паразиту, жизнь мёдом не казалась.
"Академик" чувствовал себя не в своей тарелке, когда система, наконец, вернула его в реал: откуда взяла, туда и вернула, даже одежду сохранила ту, в которой он был в реале. А то Мышь боялся, что система перепутает и окажется он в реале одетым по моде других миров: доказывай тогда окружающим, откуда ты эти шмотки добыл. Почему Мышу было муторно? Его очень смущало периодически всплывающее сообщение от системы о том, сколько по его вине погибло разумных. Сообщение представляло собой счётчик с бешено увеличивающимся числом: это столько народа в мире внешников было уже уничтожено. Сейчас уже счётчик показывал, что погибло больше трёх миллиардов разумных. Самое интересное было то, что даже система не знала, как реагировать на такое событие, хотя она компенсировала Мышу моральный ущерб от попадания в мир Стикса. Компенсация была как деньгами, так и пунктами основных характеристик. Матвей взглянул на текущий счёт в банках: теперь в Светлом банке у него стало 264.000 золотых, а в Чёрном банке 493.000 золотом. Система не дала Мышу какое-то количество пунктов основных характеристик, а просто взяла и тупо повысила все характеристики на 20 пунктов. И то хлеб. На этом плюшки не закончились. Система на 50 пунктов увеличила все его основные способности, то есть "Скрыт", "Изготовление артефактов" и "Тёмная энергия". Теперь после всех этих увеличений его основные умения достигли уровня: Скрыт — 260 пунктов, Изготовление артефактов — 2165 пунктов и Тёмная энергия 2720 пунктов. Скрыт, конечно, был так себе, дохленький. Только от слабых существ скрывал, а артефакторика уже радовала. Теперь Мышь мог в день соорудить один артефакт, например, защитный амулет на 2165 пунктов. Воинам такой бы артефакт понравился.
Но была и бочка грязи к этой ложке мёда. Система наградила Мыша титулом, от которого он не знал куда деться. Всего в игре было четыре порядка титулов даруемых Рандомом, которые купить было невозможно ни за какие деньги, а только заслужить.
— первый порядок: Светлейший или Темнейший (присваивался за выдающиеся достижения), например, "Светлейший повар" или "Темнейший книгочей";
— второй порядок: Высший, например "Высший мечник";
— третий порядок: Великий, например "Великий знахарь";
— четвёртый порядок: Архи, например, "Архимастер алхимик".
Вот Мыша и наградили титулом Архизлодей. Соответственно во всех пантеонах титулованных особ, а такие пантеоны были в столице каждого государства, появился новый стенд, на котором красовалась картина в виде чёрного квадрата Малевича, под которой была надпись "Архизлодей". Публике оставалась только гадать, кто же это такой Архизлодей и что он такого совершил, что его так обозвали. Это Мышь не дал системе разрешения на публикацию своей физиономии на этой картине. Вот только был один нехороший нюансик: все разумные прекрасно видели титул титулованной особы. И как быть? Как это дело скрыть? Да, проще некуда: надо внести в храм миллион золотом и все дела. И тогда точно никто не увидит этого гнусного титула? Точно никто из разумных не увидит, кроме….титулованных особ, те обязательно увидят. А как сделать так, чтобы и титулованные особы не увидели? Так совсем просто: ещё один миллиончик золотом и всё будет, как вы хотите. Вот так Мышь опять влетел на два миллиона золотом. Хорошо хоть система не впаяла штраф за убиенную цивилизацию внешников, посчитав, что это она косвенно виновата, что цивилизации пришёл кирдык.
Мышу на своей койке не спалось: мешали мысли и думки. Поняв, что он так и не заснёт, Матвей решил пойти в класс учебных терминалов и под бубнёж преподавателя, желательно ботаника, попытаться вздремнуть. Ещё его начали атаковать своими претензиями Никодим и Коптер, которым уже наскучило сидеть в инвентаре, и они просились на волю.
Разговаривать с ними приходилось шёпотом, чтобы соседи по кубрику не проснулись. Наконец, Мышь решился, встал и потопал по коридорам к терминалам. Призрак и птичка наседали: выпусти, да выпусти.
— А вам энергии хватит находиться в реале? — усомнился Мышь.
