— Прости меня. – Клара лишь грустно улыбнулась ему и наклонилась, целуя нежно в щеку, отчего он прикрыл глаза и затаил дыхание на мгновение. Она всегда была к нему слишком добра. Это было так приятно, знать, что несмотря ни на что, рядом с тобой такая чистота, но в то же время это и тяготило его, ведь он боялся её погубить. И никакие его извинения не могли этого изменить.

— Почему ты не рассказал мне? – она всегда заботилась о нём, даже сейчас, когда он обидел её, совершив действия, не посоветовавшись с ней, которые могли отразиться на их отношениях, изменив их до неузнаваемости в лучшую или же худшую сторону.

— Потому что боялся твоей реакции. – Джон потянулся вперёд и поцеловал её в уголок губ, после чего вновь облокотился в своё кресло, нежно поглаживая её кожу своими руками на талии, рассматривая кружева на её теле, которые составляли часть её сегодняшнего образа. Она хотела сделать ему приятно, но ведь всё должно было быть наоборот.

— Джон, я не твоя любовница. Мы обговорили всё давно. – их отношения обладали странным привкусом незавершённости во всём – они были свободны друг от друга, но не совсем, они принадлежали друг друга, но не всегда, они любили друг друга, но иногда оба хотели убить друг друга, они были счастливы друг с другом, но при этом могли ругаться словно старая супружеская пара из-за какого-то пустяка. Быть может в этом и был смысл, ведь счастливый конец оставляет всегда за собой чувство незавершенности.

— Да, да, помню, прости. – он уткнулся ей в шею, а она лишь ухмыльнулась и прижалась к нему в ответ, продолжая нежно играться с его волосами. Её любимый старел. Она могла видеть это в его седине, могла чувствовать это в каждой клеточке его тела, потому что он стал всё чаще обниматься, ему нужна была поддержка.

— И я не отказываюсь от своих слов.

— Я скучал. – Клара закивала в ответ, потому что и она успела соскучиться, хотя, если подсчитать, они не виделись всего лишь полтора дня, но этого было достаточно, чтобы им было невыносимо друг без друга.

— Когда мы увидимся теперь? – Джон оторвался от Клары и та приподняла свои брови, улыбаясь ему. Теперь, когда девочки снова были в Мюнхене, это было проблемой. Огромной проблемой.

— Приходи к нам на ужин. Девочки будут рады. – она лишь засмеялась и поцеловала его в лоб, после чего взглянула осуждающе, отрицательно мотая головой.

— Джон. – им нельзя было так глупить, это же было слишком очевидно. Мама и папа полгода не видятся, затем, когда папа приезжая забрать их, мама отказывается, и когда они дома втроём, появляется загадочная мисс Освальд.

— Я всё урегулирую. – но он стоял на своём и она знала лишь то, что это было бесполезно спорить с ним сейчас. Интересно, и в качестве кого он собирался представить её девочкам? Взрослые часто недооценивают воображение детей. Девочки могли надумать себе всё, что угодно.

В кабинете раздался телефонный звонок и Клара протянула трубку Джону. По тому, как сильно и быстро омрачилось его лицо, она поняла, что это был очень серьёзный и важный разговор по работе, а потому ей лучше было не мешать ему. Встав со своего места, Клара медленно прошла к двери, завязывая обратно своё пальто, но остановилась у двери, смотря несколько минут на своего занятого Джона. Что именно ему говорили сейчас? Возможно это было связано с какой-то секретной тайной миссией немцев, но ей было все равно. Клара старалась не знать многого о том, что он делал, потому что это могло приблизить судный день. Он посмотрел на неё, грустно пожимая плечами, ведь ничего не мог сделать, а она лишь улыбнулась ему и прошептала губами, что любит. Ему не нужно было ничего больше. Просто быть любимым. Он прошептал ей в ответ, что любит её, после чего она вышла из кабинета, закрыв за собой дверь.

Вечером Клара приехала к Смитам с букетом орхидей для девочек. Джон сказал девочкам, что Кларе очень не хватало их, как и их матери, все эти полгода, а поскольку сейчас они все были свободны, то могли замечательно провести время. Девочки не стали спорить с отцом. Более того, они отпустили Бриджет на этот вечер домой, а Клара готовила с девочками ужин самостоятельно, что вышло довольно забавно и весело для всех них, особенно, когда в конце даже Джон присоединился при приготовлении суфле. У него был уже некоторый опыт, ведь они с Кларой часто готовили себе сами, но, конечно, об этом никто не знал.

Когда было уже поздно и девочки уже спали, а всё было идеально чисто в этом доме, Клара подошла к Джону, что стоял у окна и пил, обнимая его крепко сзади и улыбаясь, а он лишь накрыл одной своей рукой её.

— Может мы поговорим? Я вижу, что тебя гложет что-то весь день. – порой он даже жалел, что влюбился в психиатра, она была слишком проницательна и внимательна к деталям, замечая, всегда абсолютно точно и верно, когда ему нужна была помощь. Когда ему нужна была она.

— Хелен хочет развода. – он допил свой бренди и убрал стакан в сторону, разворачиваясь лицом к своей маленькой девочке.

— Ох, Джон, родной. – она коснулась своей ладошкой его лица и нежно погладила, потому что понимала, как это для него было тяжело.

— Это конец, Клара. Я вёл себя как ребёнок, отрицая всё, что происходило, поскольку боялся и прятал голову в песок. Но я потерял собственную жену. Для неё я мертв. Лишь призрак теперь. Она смотрит на меня и не видит настоящего. Теперь Рейх для неё отождествляется со мной. – он убрал её руку от себя и захотел уйти, но она не позволила, потому что взяла его за другую и остановила, потянув на себя, вынуждая тем самым развернуться к себе.

— Мне очень жаль, любовь моя. – Клара крепко сжала его руку и подошла очень близко к нему, всматриваясь в эти большие грустные глаза, в которых сейчас будто тонул весь мир. Его мир. То, ради чего он и начал всё это однажды, пойдя против себя самого и своих моральных принципов и устоев.

— Она спит со своим сводным братом. И не потому что хочет его как мужчину. Её взгляд был другим. Это сводит меня с ума. На меня она так не смотрела уже давно. Даже во время… – он замолчал, и отвёл собственный взгляд в сторону, а Клара мрачно на него посмотрела, становясь максимально близко, при этом не прекращая крепко сжимать его руку.

— Даже во время чего, Джон? – его нежная девочка могла порой становиться очень серьезной и даже устрашающей. Это случалось крайне редко, но он мог понять, что она на грани этого состояния по её поведению.

— Клара… – он не хотел рассказывать ей, ведь знал, как это её расстроит, но он уже расстроил её, сболтнув лишнего. Так что в его же интересах было рассказать ей всё, иначе она не ручалась за последствия.

— Ты с ней спал? – её голос начинал дрожать, она сильно кусала себя изнутри за щеки, отчего её лицо приобретало забавный вид, а глаза бегали всегда по сторонам, чтобы не заплакать. Это всё было признаками того, что она в настоящей ярости.

— Нет. Но мы поцеловались. – Клара перестала сжимать его руку своей, ощутив, что слёзы покатились из её глаз. Он сделал ей больно. Это было так глупо, ревновать его к собственной жене, но она ревновала, потому что боялась потерять.

— Понятно. – она захотела отойти от него, но он не позволил. Она не сжимала его руку, но он не переставал сжимать её.

— Я был зол. – после этих слов свободной рукой она влепила ему пощечину и разродилась градом слёз, пряча собственное лицо другой рукой, потому что ей не хотелось, чтобы он видел её слабой, да к тому же столь ужасной, ей казалось, что когда она плачет, то похожа на страшного монстра.

— Замолчи! Мне надоело тебя слушать! Это мне нужно злиться! Ты знаешь, как я не люблю оправдания! – Джон посмотрел на неё и обхватил её маленькое лицо двумя ладонями, пока она била его в грудь, чтобы он отстал от неё, но он даже не думал этого делать.

— Я не оправдываюсь! Не снимаю с себя ответственности! Я чудовище, не заслуживающее такого светоча как ты. Я люблю тебя, Клара, это правда. Прости меня. Если уйдёшь и ты, я умру. – он поцеловал её в губы, крепче прижимая к себе, а она сдалась ему, переместив свои руки ему на талию, отвечая с напором.