Пюре насмешливо посмотрел на друга.
– Вы меня просто умиляете своей доверчивостью, дорогой капитан! Это совершенно лишнее отверстие проделала пуля!
– Пуля?! Вы хотите сказать, что на нашу маленькую мисс Дэйзи было совершено покушение?!
Без лишних слов Пюре показал на тёмную точку в белой стене ресторана.
– Вот она. Пуля пробила шляпку и застряла в стене, точнёхонько за спиной мадемуазель Дэйзи.
Великий сыщик поднялся, приблизился к тому месту, где чернела пуля, тщательно осмотрел его и аккуратно выковырял маленький кусочек свинца из стены.
– Я прав, как, впрочем, и всегда. Иногда даже становится скучно. Сорок пятый калибр. По-видимому, армейский кольт или что-то подобное. Мощное оружие, способное проделать дырку не только в женской шляпке, но и в хорошенькой женской головке!
Капитан Бэннокберн, не спеша, докурил свою бесконечную сигару, тщательно затушил толстый окурок в хрустальной пепельнице, допил коктейль, попросил официанта принести кофе, повернулся к Пюре и поражённо вскричал:
– Ах, вот в чём дело! Теперь я всё понял! Вы хотите поймать убийцу и спасти мисс Дэйзи!
– Mon Dieu!4 Ну, наконец-то, – пробормотал Пюре, как бы про себя, и устало улыбнулся другу: – С вами приятно иметь дело, капитан Бэннокберн. Вы всё схватываете на лету!
2
Шерривуд-холл действительно выглядел, как полуразвалившийся замок Дракулы в Карпатах, правда, отмеченный эклектическим ретроспективизмом, так распространённым в викторианскую эпоху. Зловещий своей неопределенностью. Здание одновременно напоминало Биг Бен, Вестминстерский дворец, Пэддингтонский вокзал, Тауэрский мост через Темзу и ангар для дирижаблей.
В дом Пюре и капитана Бэннокберна впустил строгий дворецкий в шотландском берете. Его лицо в окружье длинной седой бороды ничего не выражало. Как и положено хорошему английскому дворецкому. Дворецкий проводил гостей в предназначенные для них комнаты, оказавшиеся маленькими мрачными клетушками, и сообщил, что обед через час. Пока же гости, если пожелают, могут выпить чая в комнате для предобеденного чая.
Капитан с интересом посмотрел на детскую считалку, висевшую в его комнате над камином.
Раз, два, три, четыре, пять,
Негде зайчику скакать.
Всюду ходит волк, волк.
Он зубами – щёлк, щёлк!
А мы спрячемся в кусты,
Прячься, заинька, и ты.
Ты, волчище, погоди,
Как попрячемся – иди!
Бэннокберну было бы ещё интереснее, если бы он знал, что в этот момент его знаменитый друг прилежно заучивает наизусть точно такую же считалку над камином в своей комнате. Пюре уже расставил на камине в строгом порядке вазу эпохи Мин, лошадь эпохи Тан и нефритовую чашу времен династии Цин, на внутренних поверхностях которой было написано неприличное китайское стихотворение, датированное тысяча семьсот шестьдесят восьмым годом.
В комнате для предобеденного чая за большим столом красного дерева сидели: высокий задумчивый джентльмен, багроволицый толстяк с военной выправкой и уже знакомый друзьям печальный дизайнер надгробий Гудвин. Мужчины пили «липтон» с молоком и беседовали об охоте, лошадях, женщинах и связанных с ними болезнях. В углу читала толстую книгу девушка в очках. Её можно было бы назвать красивой, если бы не яркие прыщи, усеявшие её незнакомое с косметикой лицо, длинные, жидкие, светлые волосы, собранные на затылке в невыразительный хвост, коротко обгрызенные ногти и старенькое невзрачное платьице. Обута девушка была в чёрные туфли на плоской подошве.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
