Высота. Становится ли голос высоким и пронзительным или низким и рокочущим?
Громкость. Переходит ли персонаж к почти крику? Падает ли голос практически до шепота? Очевидно ли, что герой пытается сохранить разумную громкость голоса?
Тон. Когда человек приходит в возбуждение, меняется ли его ясная речь на задыхающуюся или хриплую? Когда персонаж вот-вот заплачет, становится ли его голос ломким или надтреснутым? Теряет ли он всякое выражение и становится монотонным, когда накатывает гнев?
Паттерны речи. Ваша говорливая героиня вдруг замолкает? У ее робкого, спотыкающегося на каждом слове собеседника начинается словоизвержение? В диалогической речи хорошо образованного героя начинает хромать грамматика? Персонаж начинает заикаться или шепелявить?
Выбор слов. Какие слова, не используемые персонажем в обычной ситуации, могут проскользнуть в его словарь на пике эмоций? Проклятия и брань? Слова и фразы его родного языка? Истертые банальности?
Если вы установили базовый уровень обычной речи и голосовых паттернов персонажа, то изменение может подсказать читателю, что произошел эмоциональный сдвиг. Одно предупреждение: многие из этих указателей применимы к нескольким чувствам. Дрожащий голос способен выражать печаль, страх, неуверенность, злость или нервозность, и без дополнительной информации читатель не будет знать, что именно чувствует герой. Поэтому важно объединять голосовые сигналы с мыслями (если используемый фокус это позволяет) или языком тела. Сообщив контекст ситуации, вы также проясните ее для читателя.
Усильте действенность диалога
Реальный разговор носит комплексный характер; хотя главное его содержание – обмен знаниями или их получение, это редко единственная цель взаимодействия. Однако в повествованиях мы часто используем диалог лишь для одного: чтобы открыть информацию читателю или другому персонажу. Это может оборачиваться информационным вбросом, когда автор вываливает посреди действия объемный фрагмент предыстории или нарратива. Информационных вбросов следует избегать, поскольку это скучно и замедляет развитие действия, а следовательно, интерес читателя угасает.
Это не значит, что диалог – неподходящее средство передачи информации, подходящее! Просто это не должно быть его единственной целью. Чтобы речевые взаимодействия персонажей были острыми и многомерными, спросите себя: «Чего мой герой хочет добиться этим разговором?»
Люди вступают в коммуникацию друг с другом по разным причинам: одни – для общения, другие хотят поддержки (Ух ты, Анна, ты такая проницательная!). Властный человек стремится обрести контроль, доминируя в вербальных взаимодействиях с окружающими. Другая личность желает почувствовать свою значимость, перемалывая с соседями свежие сплетни. Список бесконечен.
Если вы знаете цель персонажа в разговоре, то лучше представляете себе, что он мог бы сделать, чтобы ее достичь: направить разговор в определенную сторону, манипулировать собеседником, избегать каких-то тем, отстраняться в определенные моменты и т. д. Это поможет вам понять, к чему приведет разговор.
Важно также отметить, что участники беседы могут стремиться к разным целям. Это приводит часто к внутреннему конфликту, поскольку противоположные цели порождают ситуацию, когда кто-то из них – возможно, оба – не получит желаемого. Представим, что героиня А заводит разговор, питая нежные чувства к герою Б, который отвечает только потому, что, продемонстрировав к ней дружеское расположение, может получить желаемое (уважение, деловые связи, алиби и т. д.). Кто-то в этом сценарии неизбежно столкнется с препятствием – сразу или по ходу разговора, – а разочарование в ожиданиях обычно приводит к эмоциональному всплеску, что всегда помогает удержать интерес читателя.
Итак, безусловно, вербальные обмены персонажей следует использовать, чтобы раскрыть информацию, которую вы хотите сообщить, но использовать не в вакууме. Делайте беседу интересной, учитывая цель каждого персонажа и применяя это знание для того, чтобы в обмен репликами добавить эмоций.
Подтекст: что скрыто за словами?
Написать реалистичный и выразительный диалог нелегко. Это может потребовать хитроумных приемов, но на помощь вам приходит множество ресурсов, и после достаточной практики этому можно научиться. Однако, если мы хотим написать по-настоящему живой диалог, мы должны иметь в виду еще одну истину, а именно: наши коммуникации с другими людьми редко бывают прямолинейными. Может казаться, что мы просто перекидываемся репликами, но, если заглянуть глубже, выясняется, что в какой-то мере наши беседы тщательно выстроены. Мы утаиваем информацию, скрываем эмоции, ходим вокруг да около, не говорим напрямую, что на самом деле имеем в виду, избегаем определенных тем, преуменьшаем недостатки или акцентируем достоинства – и вследствие этого разговоры не бывают искренними до конца.
Так, если мы напишем безупречно честный диалог наших персонажей, они будут выглядеть нелепыми, поскольку обычно люди ведут себя друг с другом не так. Подтекст – огромная часть диалога, связанная, как правило, так или иначе с эмоциями, поэтому мы должны уметь включать его во взаимодействия своих героев.
Попросту говоря, подтекст – это подспудный смысл. В разговоре имеются всевозможные очевидные вещи, происходящие у всех на глазах: слова, демонстрируемые «приемлемые» эмоции. Есть, однако, и скрытые элементы, которыми персонажу неуютно делиться: его подлинное мнение, истинное желание, то, чего он боится, эмоции, из-за которых он чувствует себя уязвимым. Эти подспудные элементы и есть подтекст, и они важны, поскольку персонаж хочет и активно стремится (часто на подсознательном уровне), чтобы они остались скрытыми. Это приводит к кажущемуся противоречию между словами и действиями героя, пытающегося убедительно сообщить нечто, не являющееся на 100 % правдой.
Рассмотрим, например, разговор дочери-подростка с отцом.
– Как вечеринка?
Дион изобразила улыбку и зарылась в инстаграм:
– Отлично.
– Я знал, что тебе понравится. Кто еще был?
У нее пересохло во рту, но она не осмелилась сглотнуть – только не сейчас, когда папа смотрит на нее поверх кофейной чашки! Несмотря на ранний час, глаза у него были ясные, взгляд испытующий – два прожектора, прорезающих клубящийся над чашкой пар.
– Как всегда. Сара, Аллегра, Джордан, – она пожала плечами. Здесь не на что смотреть. Проехали!
– А Трей? Я вчера столкнулся в офисе с его мамой, и она сказала, что он идет.
– А, да. Наверное, он тоже был. – Она стала быстрее прокручивать ленту, картинки так и замелькали на экране.
– Кажется, он славный мальчик. Не пригласить ли их с мамой к нам на ужин?
У Дион скрутило живот.
– Ну, не знаю… – голос у нее дрогнул, и она совладала с ним, засунув руки под себя, чтобы не давать им двигаться. – Мы вроде как не из одной компании.
– Вот как, – папа подхватил яблоко с блюда и поднялся, собираясь уходить. – Ладно, подумай об этом. Нет ничего плохого в том, чтобы расширить свой круг и познакомиться с новыми людьми.
Когда его шаги зазвучали на лестнице, Дион судорожно выдохнула. Как может ее папа быть таким умным в работе и таким тупицей, когда дело касается людей?
Очевидно, Дион не искренна со своим отцом. Она делает вид, что все прекрасно, но в действительности мы видим другую историю: на вечеринке что-то произошло, в этом участвовал мальчик, которого она теперь избегает, и она не хочет, чтобы папа об этом узнал. Если папу держат в неведении, читатель узнаёт истинные эмоции Дион: нервозность, страх и, возможно, чувство вины.
В этом и состоит прелесть подтекста в диалоге. Он позволяет персонажу прибегать к любым уловкам, которые тот считает необходимым применять в отношении других, в то же время раскрывая читателю его настоящие чувства и мотивы. Это еще и прекрасный способ добавить напряжение и конфликт. Без подтекста эта сцена довольно скучна: просто разговор двух людей за завтраком. С подтекстом мы едва ли не воочию видим, как разворачивается повествование: Дион отчаянно пытается сохранить тайну, хотя это дается ей все труднее – и даже может навредить.
