Не так давно пришлось мне почти двое суток ехать в поезде. В купе нас было двое. Попутчик, полковник в отставке, к обычным дорожным разговорам расположен не был, все время молча лежал, о чем-то раздумывая, или так же молча сидел, уставившись в окно. Я ему не мешал: мало ли какие обстоятельства бывают у людей. Было скучно, я почти все время спал, а когда спать надоело, то начал лениво листать оставленную каким-то забывчивым пассажиром книгу, сиротливо лежащую на столе. Кое-что в ней привлекло мое внимание, и я углубился в чтение. Интерес мой был вполне объясним: ни о чем подобном раньше читать не приходилось. Да и слышать тоже... Это как-то выбивалось из моего понимания ситуации.

  Автор писал: "Но иногда случается ночь... Иногда случается такая ночь, утро после которой покажется жестоким и немилосердным, потому что даст возможность узнать о себе то, о чем ты, возможно, боялся даже думать или не догадывался вовсе. Проснувшись, ты еще ничего не помнишь и несколько минут проводишь расслабленным в счастливом неведении, но потом... Потом в памяти начинают всплывать отдельные картины, и ты, потрясенный, отказываешься верить, что совершал все эти безумства, и не можешь понять, куда исчез тот невообразимый восторг ночи, который совсем недавно, кажется, переполнял тебя?

  Не понимаешь так много... Откуда, например, брались слова, которые были сказаны? Как и когда закрались в душу и поселились там необузданные желания, иногда довольно странные, от которых, казалось, вскипала кровь? И почему не появилось ни малейшего желания или возможности от них отказаться? Куда, наконец, пропал разум? И в какой момент сердце стало ощущаться тяжелым сгустком чего-то темного, непонятного, подчиненного только одному желанию?

  И ты еще долго будешь удивляться всему произошедшему, потому что безумцем себя, конечно же, никогда не считал и в дальнейшем считать таковым не собирался. Потом на душе станет тяжело и тревожно. Позднее придет время раскаяния и стыда. Но, черт возьми, после всех раздумий и переживаний ты еще ни один раз назовешь эту ночь прекрасной! И хорошо, что подобное случается очень и очень редко".

   Помню, я перечитал эти строки раз, потом второй и задумался. Мне было интересно, являлось ли описание такого утра только фантазией автора, или же он пытался поведать о том, что существует в реальности? И как назвать то, что произошло ночью? Ярчайшим взрывом эмоций? Невероятной страстью? Кратковременным помутнением сознания? Автор, как мне показалось сначала, имел в виду страсть, но тогда почему он ни разу не использовал этого слова, а лишь назвал поведение героя простым безумством? Не найдя однозначного ответа, отложил книгу, однако посмеяться и посчитать написанное чушью собачьей не смог, потому что знал, что на свете бывает все. А если это так, то оставалось только радоваться, что меня минула чаша сия. Нет, я, помешанный на контроле, не желал себе ничего подобного, даже если потом это можно будет назвать прекрасным. И сомнительных подарков от судьбы не ждал, не жду и ждать никогда не буду.

  Когда проснулся, то, не открывая глаз, понял, что Али нет рядом. И мне это не понравилось, очень не понравилось. Я быстро оделся и пошел ее искать. Она стояла на кухне у окна, спиной ко мне. Я подошел, обнял ее и поцеловал в макушку. Она была очень напряжена.

  - Доброе утро, - сказал я, целуя ее еще раз, - как спалось?

   Аля, пожав плечами, не ответила.

  - Знаешь что, - я провел пальцем по ее шее и легонько пощекотал за ухом, - знаешь что, я, конечно, ценю, что ты оставила для меня пути к отступлению, но не надейся на это: я не уйду, даже если будешь выгонять. Пойду, приведу себя в порядок, и через полчаса позавтракаем. Хорошо?

  Честное слово, я говорил правду, я этого хотел. Когда-то мой друг старлей говорил, что судьба, как и снайпер, бьет без промаха, и не следует убегать от них - умрешь уставшим. Я и не собирался убегать, пусть все идет так, как идет.

  Плечи ее наконец-то обмякли, и я услышал тихое:

  - Хорошо.

  Пиджак я на всякий случай оставил в спальне. Так мне было спокойнее.

   ОНА

   Странно, что он пьет слабый кофе с молоком. Хорошо, что молоко нашлось. Я смотрела, как Артур ест, и мне это очень нравилось. Пальцы у него были длинные нервные и гибкие с ухоженными красивой формы ногтями. Он ловко управлялся ножом и вилкой, не говорил с набитым ртом, был хорошо выбрит, красив, имел дорогой парфюм... Я могла бы перечислять еще долго. В общем, получалась какая-то картинка для подражания да и только. Потом я подумала, что не смогла бы сказать о нем ничего конкретного. Конечно, хорошо было бы знать несколько больше: кто он, откуда и зачем его занесло в наш Богом и властями забытый Городок, какая у него специальность, чем занимается, женат ли... Но отсутствие этих знаний меня почему-то меня абсолютно не беспокоило. Важно было лишь то, что он рядом.

  Кофе был допит. Артур, вытащив из пачки сигарету, пересел в кресло и стал рассеянно смотреть в окно. Я чувствовала, что он чем-то обеспокоен, поэтому-то мы никак и не могли найти нужный тон. А утренние слова... Просто Артур сделал мне приятное, разрядил обстановку, так сказать... Ночь прошла, я ее запомню надолго, а, может, навсегда, потому что никогда не была столь женщиной, да уж, наверно, никогда и не буду. Как это говорят, дура средних лет - легкая добыча? Только вот охотящихся, добавляют при этом, мало. Кого искать в нашем спивающемся и вымирающем Городке? Да и стоит ли искать? У каждого своих проблем выше крыши, с ними бы разобраться. Нет, пазлы не сходились. Я стала собирать посуду и складывать ее в мойку, но он меня остановил.

   ОН

   Я понимал, что должен поговорить с ней, как-то успокоить, сказать, по крайней мере, сколько времени собираюсь здесь пробыть, ведь мы не дети, на одних эмоциях далеко не уедешь. Слова, которые ожидает женщина после совместно проведенной ночи, я, конечно, знал, не раз говорил, иногда даже веря в их искренность, но все они казались мне лживыми и не подходящими по отношению к Але, и я не мог произнести их.

   - Послушай, Алечка, - сказал я, - что-то ты совсем скисла, давай-ка поговорим. Мне очень хочется, чтобы ты поняла, что с того момента...

  Тут я запутался, но надо, так надо...

  - Словом так, ты должна понять, что все, что я сделаю или не сделаю, ни в коем случае не навредит тебе. Я просто этого не допущу.

   ОНА