Из ворот кладбища вышла Тамара. Одна. Тим почувствовал, как злость, тисками сдавившая грудь, ушла, оставив только лёгкий осадок тревоги. Наверное, это работник с кладбища, думал он, провожая взглядом фигуру сестры.

Тамара шла не торопясь, легко ступая в знакомых 'лодочках'. Кашемировое пальто мягко обволакивало её фигуру, словно облако из лепестков персика. Вот она подошла к машине, по привычке обошла вокруг, внимательно оглядев колёса. Села. Тим был далеко, но будто видел каждое движение сестры. Вот она глянула в зеркало, поправила волосы, прикрутила 'регистратор'. Вставила ключ в замок зажигания, подождала несколько минут, прогревая двигатель. 'Мазда', мигнув сигналом поворота, выехала с парковки.

Тим подождал, когда машина сестры скроется за поворотом, и вышел из тени дерева. Он передумал ехать к Тамаре. Опять она будет смотреть на него укоризненным взглядом, а он будет сидеть в темноте, глядя, как неясное мерцание свечей отражается в его рюмке с водкой. Это был какой-то иезуитский ритуал, придуманный сестрой и повторяющийся каждый год. Тим подошел к мотоциклу, открыв кофр, достал шлем, надел, зафиксировав застёжку. После того, как завёл двигатель, подождал несколько секунд, потянул рычаг сцепления на себя, плавно отпустил педаль тормоза и поддал газу ровно настолько, чтобы не 'завалиться'. Мотоцикл медленно двинулся с места, и тут Тим увидел мужчину, который разговаривал с сестрой. Скорее автоматически, еще не вполне сознавая, что делает, Тим сбросил газ и нажал на тормоз. Упёршись ногой в асфальт, он наклонил голову, делая вид, что рассматривает что-то под колесом, в то же время наблюдая, как мужчина садится в машину. Внутренний голос прошептал: 'Какого чёрта ты следишь за ним? Не думаешь ли ты, что Тамара связалась с таким жалким типом? Да это просто работник кладбища!' Может быть... Но, тогда почему свербит внутри? Тим подождал, когда 'опель' двинется с места и поехал следом, пропустив впереди себя две машины.

Как он и предполагал, мужчина оказался работником кладбища. Подъехав к дому, в подъезд которого вошел мужчина, Тим стал ждать. Ему повезло. Из подъезда сначала высунулась морда собаки, следом величественно выплыла обладательница таксы. Подождав, пока пёс не оросит очередной куст, Тим подошел к старушке, поздоровался, не забыв выразить восхищение её собачонке. Затем, кивнув на 'опель', спросил, чья это машина. Старушка с жадным вниманием выслушав историю о том, как он нечаянно задел зеркало, когда парковался, и хотел бы возместить урон, с готовностью выложила всю информацию. Тим, конечно, не собирался платить за зеркало, которое предварительно свернул. Это была незначительная сатисфакция за то, что мужичонка помешал ему подойти к сестре.

'Что это у тебя лицо опрокинутое?'На него смотрели смеющиеся зеленые глаза из-под тонких светлых бровей.

- Веснушка! без вопросов. Я голодный, - проворчал Тим, вваливаясь в прихожую, на ходу скидывая ботинки.

- Это когда же ты был сытым? - усмехнулась Наташа, пристально всматриваясь в лицо Тима. - Что-то случилось?

- Давай без вопросов.

- Как скажешь, - Наталья чуть отстранилась, поправила на полной груди шелк халата. - А я ждала тебя, не знаю, почему. Просто с утра подумала, - Тимка сегодня придёт. Сбегала на рынок, купила баранью вырезку, пожарила, как ты любишь - с кровью.

- Я передумал.

Тим обхватил Наташу за талию.

- Потом поем, - он потянул её за собой в спальню.

- Душ хотя бы прими, ковбой!

- Я утром мылся, - пробормотал Тим, падая на кровать и увлекая её за собой.

- Поросёнок ты, - прошептала Наталья. - Грязный поросёнок.......

Да, в каком-то смысле, она права, думал Тим, глядя на лежащую рядом молодую женщину. Он - грязная свинья. Впрочем, она терпит, значит, ей нравится.

- Женись на мне! - Наташка приподнялась на локте, прильнула, заглядывая в глаза.

- Зачем?

- У нас будет семья, ребёнок... Я сделаю ремонт. В маленькой комнате поставишь свои тренажёры, качалки.

- Не сейчас, Веснушка. Давай потом поговорим.

Наташка со вздохом откинулась на подушку, разметав рыжие завитки волос. Тим искоса взглянул на полные груди с симпатичными розовыми кнопочками-сосками, округлый живот. В нём вспыхнуло желание, он потянулся к Наталье, но она внезапно поднялась и, не одеваясь, пошла в ванную комнату. Тим смотрел на тонкую талию, подчёркивающую тяжеловатые бёдра, мягкую линию спины, круглые плечи, покрытые словно загаром - веснушками, и думал, что из Наташки получилась бы отличная мать. Она никогда бы не бросила дочь и не пошла к подруге 'расслабиться'.

Наташа вернулась из ванной комнаты свежая, благоухающая маслом иланг-иланг. В глазах - искры смеха.

- Поднимайся! Я голодная! Пить ты, конечно, не будешь.

- Нет, я за рулём.

- Тогда я за тебя выпью,- кивнула Наталья.- Мне Ленка подарила на день рождения "Мускат Красного Камня". Привезла из самой Массандры. Вчера очень хорошо посидели.

Это когда я болтался на 'совдеповской высотке', - подумал Тим.

Он поднялся с постели, натянул джинсы.

- С меня подарок,Веснушка. Прости,надо идти.

- Но... Ты даже не поешь?

- Нет, милая.

Тим обнял её, прильнувшую к нему - мягкую, податливую.

- Чудесно пахнешь. Я позвоню.

- Когда? Через месяц? - звонко рассмеялась Наташа.

- За что я тебя люблю, так это за твой смех. Нет, конечно, не через месяц, - произнес Тим, вдруг осознав, что лжёт. Лжет человеку, который любит его, который принимает его в любое время, когда бы он ни пришел. И от этой мысли он почувствовал металлический привкус во рту.