Подъехав к галерее, Тамара увидела сына. Михаил, засунув руки в карманы, хмуро слушал, что ему говорил Марат.

     "Вылитый папаша, - с неприязнью подумала Тамара, глядя на сына.

     Вдруг Михаил, резко оборвал Марата и, не обращая внимания на то, что тот говорил ему вслед, направился к машине. Увидев мать, Михаил несколько замешкался но, махнув ей рукой, сел в машину и уехал.

     Подойдя к любовнику, она взяла Марата под руку.

     - Что такое? Поссорились?

    - Производственные дрязги... Хорошо, что ты приехала. Пойдем, посмотришь, как расположили картины. Мне очень важно твое мнение.

     "Мое мнение",- усмехнулась про себя Тамара. - Мое мнение тебе явно бы не понравилось, ягненочек".

     Она с отвращением в душе рассматривала эту, так называемую, живопись.

     - Ну что ж, картины выигрывают от освещения. Они очень удачно расположены. Думаю, завтра будет оглушительный успех. Я уже побеспокоилась о рекламе, будет как минимум, три представителя из модных журналов. Обещала прийти Симонова из "Нью Арт".

     - Симонова? - Марат чуть не подпрыгнул на месте. - Эта сухопарая старая дева, которая дымит своими вонючими сигарами, хлещет виски, почище мужика, и распространяет сплетни со скоростью урагана?

     - Успокойся. Не такая уж она и язвительная и старая! - Тамару задело слово ' старая': Симонова была моложе её на год. - Зато её присутствие осветит пресса. Пусть она немного посплетничает, её боятся в богемных кругах. Если ты с ней будешь ласковым - она любит, когда за ней ухаживают молодые красивые мужчины - считай, что твоя выставка удалась. Я же со своей стороны постараюсь, чтобы она снисходительно отнеслась к тебе, как начинающему художнику.

     - Мне не нужно снисхождения, - оборвал её Марат. Его губы недобро дернулись. На скулах выступили красные пятна.

     - Когда ты злишься, ты становишься похожим на моего мужа. - Тамара пристально посмотрела ему в глаза. "Что-то часто у него стали проявляться приступы злобы", - подумала она с неожиданной неприязнью.

     - Прости, нервы. Сама понимаешь - вернисаж, совсем замотался. - Марат уже улыбался.

     Тамара смотрела в его темные, с расширенными зрачками глаза. "Хамелеон... Смотрит на меня мертвыми глазами, на губах - приклеенная улыбка. Маска: сними, и что там, за ней?"

     - Тамара, очнись!

     - Извини, задумалась.

     - Опять поссорилась с мужем?

    -Ты катаешь яблочко по тарелке? - она устало улыбнулась. - Разве тебе Михаил не сказал? Убили секретаршу мужа.

     - Нет... Не сказал... Правда, как-то, когда мы с ним выпивали, он сказал, не так чтобы конкретно, но я понял, что эта женщина,.. - Марат замялся.

     - Можешь не проявлять деликатность. Елена была любовницей мужа.

     - Михаил сказал, что она очень красивая.

     - Была, - сухо обронила Тамара. - Ничего особенного, сексапильная - не больше. Но дело теперь приобретает очень скверную окраску. Я уже ни в чем не уверена. Не дай Бог, она еще окажется беременной! Тогда мужу придется выложить кругленькую сумму адвокату.

     - Не думаю, что смерть секретарши должны связать с именем твоего мужа. Ведь нет прямых улик?

  - Улик? - Тамара нервно рассмеялась. - Марат! Милый! Придержи коней...

   - Нет... Я просто подумал, что... Черт! мне нет дела до всего этого! - Марат сцепил пальцы, нервно массируя их. - Мара! все это конечно интересно, но мне надо работать... Прости.

     "И что это у него за манера ломать себе пальцы. Холерик! - подумала с раздражением Тамара. - Все, что он может ей сказать, это: "дорогая, мне надо работать... Маляр!"

     - Да, любовь моя, не буду задерживать! - она протянула руку.

     Марат поцеловал кончики пальцев.

     - Тебя проводить к машине?

     - Не трать время. Я большая девочка, не заблужусь.

     "Надеюсь, завтра не будет никаких эксцессов. Самонадеянный идиот! гремучая смесь самолюбия и невежества!" В её душе кипела злость и раздражение. Да если бы не она, весь этот фарс под громким названием "живопись" валялся бы грудой невостребованного хлама. Но, надо признаться, любовник он отличный... Что ж, каждый платит своей монетой... Я пользуюсь его молодостью, он моими связями. И все же... Что это у него там за дверью?

     Всю дорогу к дому, она прокручивала в голове события дня. Неясное чувство тревоги и опасности, подтачивало то ощущение равновесия, что появилось у нее сегодня утром. Оно висело как дамоклов меч, готовый в любую секунду обрушиться и поразить. Только кого?

     Г Л А В А 4

     Борис Старков сидел рядом со своим другом в комнате позади бара клуба "Дикий Ринг". Роман не был таким здоровым и грузным, как его друг, хотя в росте не уступал. В нем, как в кипящем котле соединилась кровь отца сибиряка и матери испанки. Она была одна из тех трех тысяч испанских детей, что приютил Советский Союз, когда в Испании началась Гражданская война. Ехелия Венсенс попала в детский дом, где и встретилась со своим будущим мужем. Со временем, поменяв экзотическое испанское имя Ехелия на Елену, фамилию она оставила, в тайной надежде когда-нибудь приехать на родину вместе с сыном.  От матери Роман унаследовал фамилию Венсенс, смуглый цвет кожи, черные вьющиеся волосы и взрывной характер. От отца - синие глаза, выносливость и крепкое здоровье.