Политическая активность подпитывалась материально. Антифашисты получали повышенные нормы питания, увеличенное табачное довольствие, новое обмундирование. Некоторые занимались политической работой, чтобы избежать физической. Многие хотели бороться с оружием в руках. Тем не менее, после тщательной оперативной проверки в списки добровольцев попали лишь представители рабочего класса и крестьянства.
Немного предыстории. Зимой 1941-го на Волоколамском направлении еще велись бои за Москву, а в пригород столицы уже свозили военнопленных. Первоначально это была обычная пересылка, прифронтовой этап, где проводилась фильтрация и распределение по тыловым лагерям. Но в 43-м, когда в Красногорск пришел первый эшелон с окруженцами из Сталинградского котла, назначение лагеря изменилось. Наряду с простыми армейцами, сюда, в обстановке секретности, были доставлены фельдмаршал Паулюс, генерал артиллерии фон Зайдлиц, генерал-лейтенант Винценц Мюллер, который летом 1944-го будет идти во главе колонны немецких военнопленных по Садовому кольцу в Москве. В Красногорском лагере содержались 174 гитлеровских генерала. «Сливки нацистского общества» размещались в специальной офицерской зоне – первом отделении лагеря. Но, чтобы там оказаться, высокий чин и заслуги зачастую не требовались, хватало громкой фамилии.
Сюда, к примеру, попал младший сын пушечного короля Германии Круппа Гарольд фон Болен унд Гольбах, а также правнук Отто Бисмарка – 20-ти летний лейтенант Люфтваффе граф Генрих фон Айнзиндель. Потомок железного канцлера зарекомендовал себя убежденным противником нацизма, за что и был избран вице-президентом комитета «Свободная Германия», боровшимся за прекращение войны.
Интерес в этом лагере представляли не только высшие офицеры с их военными тайнами, но и обычная масса. Просеивая людей через сито допросов, администрация лагеря находила готовых к сотрудничеству. В ходе войны произошел перелом, поражение под Сталинградом изменило мировоззрение фронтовиков. Антигитлеровские настроения среди них росли. Вот типичный пример. Пехотинец Йозеф Хендрикс прибыл в лагерь № 27 в тот же день, что и сталинградский генералитет. Вот, что он писал в своих мемуарах: «По территории лагеря прогуливались хорошо одетые, подстриженные и гладко выбритые господа, на них была униформа, расшитая золотыми кантами, они бодро дискутировали, поражая меня своим самоуверенным видом. Ходили они с высоко поднятыми головами, чем пробуждали во мне пошатнувшееся доверие к руководству нашего народа. Эти люди мне показались тогда жалкими пораженцами».
По мнению пленных, кормили их скудно. Однако с этим вряд ли бы согласились простые советские люди. Тем более, что шла война. Пищевой рацион выглядел так: 400 граммов тяжелого плотного хлеба на завтрак, черпак водянистого супа и столовая ложка пшенной каши в обед, на ужин – вода с капустой и чечевицей. От хронического недоедания Йозефа Хендрикса уберегло назначение на работу помощником библиотекаря.
Он пишет: «Я стал читать все подряд: от Толстого до Шолохова, от Карла Маркса до Йозефа Сталина. Прочитанное произвело на меня впечатление, и я ненадолго попал под ослепительное влияние утопии коммунизма. Но так как по сути своей я оставался колеблющимся, от должности библиотекаря меня на время отстранили, заодно лишив дополнительной порции супа, которая полагалась за эту работу».
Что носили заключенные лагеря? Во время войны по обмундированию и снабжению солдаты Третьего рейха, конечно, на целую голову превосходили противника. Малоизвестен тот факт, что линию военной униформы для них разрабатывал Хьюго Босс. В дизайнерскую одежду из прочной шерстяной ткани были одеты даже нижние чины. Советские бойцы, как известно, круглогодично носили х/б, что, впрочем, не помешало им победить. В холодный сезон солдаты «великой Германии» получали трикотажное нижнее белье и двухсторонние маскировочные куртки – зимою их надевали белой подкладкой наружу, летом носили навыворот, на серую сторону.
Пехотинцам полагался удобный кожаный ранец, обтянутая войлоком фляга с пластмассовой крышкой-стаканчиком (фактически термос), складные столовые алюминиевые приборы и прочие комфортные предметы. В том числе легкий бумажный «гроб», хранившийся в ранце, – предвестник нынешних черных пластиковых пакетов для трупов. Мертвые получали достойное погребение.
В отличие от других лагерей, в Красногорском администрация строго следила, чтобы конвоиры не отбирали у пленных их личные вещи – соблюдали конвенцию. В бараках поэтому можно было держать бритвенные приборы, туалетные принадлежности, музыкальные инструменты. Начальство старалось создать заключенным приемлемые бытовые условия; каждому выдавались спальные принадлежности (тюфяк, одеяло, подушка), две белые простыни, наволочка, полотенце. И хотя спали пленные на деревянных нарах в два яруса, а «удобства» и баня располагались во дворе, по русским меркам это было нормально.
Обитатели Красногорского лагеря исправно обеспечивались зимней и летней одеждой, нижним бельем, головными уборами, обувью. Это было солдатское обмундирование со складов Советской армии. Не все хотели в него переоблачаться, предпочитая донашивать «родную» форму. С питанием после войны тоже старались не обижать и уже в 45-м были утверждены повышенные нормы.
Теперь они предусматривали получение 600 граммов хлеба в сутки на человека, 150 г. мяса, 100 г. рыбы, 90 граммов крупы, 600 граммов картофеля, 300 г. овощей соленых и свежих. В пайке присутствовал чай, сахар, мыло, табак. Это ли не жизнь!?
Особая история связана с японскими военнопленными и с рационом их питания. Осенью 1945-го года с Дальнего Востока в Красногорск доставили первых пленных японцев, а также маньчжурцев и корейцев (был даже один интернированный, просидевший в немецком плену американец). Прожив несколько месяцев на образцовом пайке, они разболелись. Русская пища не подходила для самурайских желудков, поэтому для них пришлось разрабатывать особое меню. В него вошли: белый хлеб – 300 граммов на человека, 300 грамм риса, 600 граммов овощей, преимущественно моркови и лука, 150 грамм рыбы.
Летом 1945-го года в Красногорский лагерь начали прибывать новые персонажи. Так, интернированные с территории Польши аристократы князья Радзивиллы, Браницкие, Замойские, Красницкие неожиданно появились здесь вместе с чадами и домочадцами, любимыми кошечками-собачками. Это тоже факт. Высокородные семьи вывезли в СССР, чтобы князья не мешали устанавливать в Польше социалистический строй. Шляхту поселили отдельно от пленных на окраине города, в Брусчатом поселке в двухэтажных коттеджах. Правда, под неусыпной охраной. Осенью 1947 года все князья и княгини вместе с собачками уехали на родину, кроме Анны Радзивилл. Еще в феврале она умерла и была похоронена на Красногорском городском кладбище. Вообще же на кладбищах Красногорска похоронено около тысячи военнопленных, в том числе свыше пятисот немцев.
Здесь томились родственники фон Клейна и фон Папена, сын палача Нидерландов Зейс-Инкварта, фельдмаршал Ф. Шернер, венгерский генерал Ласло Деже, до войны работавший военным атташе посольства Венгрии в Москве, помощник военного атташе Германии в Японии Рудольф Петерсдорф, лично знавший Рихарда Зорге, офицер Вермахта художник Ганс Мрозинский, ставший после возвращения на родину преподавателем Дрезденской академии искусств. Сюда же попали почти все приближенные Гитлера: его личный адъютант, майор СС Гюнше, старший камердинер Линге, шеф-пилот генерал-лейтенант Г. Бауэр. Всего в «контингенте» было 530 генералов, тысячи офицеров, дети видных политиков и ученых, научная и творческая интеллигенция, дипломаты. Статус лагеря был настолько высоким, что его начальник назначался и смещался лично наркомом внутренних дел.
А осенью в лагерь привезли последнего китайского императора Пу И. Довелось ли ему пообщаться с командующим маньчжурской армией японским генералом Кейсаку Мураками, сидевшим там же, история умалчивает, но о его истории хочется рассказать немного подробней.
В 1931 году японская Квантунская армия захватила Манчжурию, в следующем году провозгласила независимость северо-востока Китая, назвав новообразовавшуюся страну Маньчжоу-Го. Главой нового государства назначили императора Пу И. Но в августе 1945 году в Манчжурию вошли советские войска, марионеточное государство распалось, Пу И подписал акт об отречении от престола и попытался бежать в Японию на самолёте, но был задержан в аэропорту города Шеньян и отправлен в СССР.
