Со дня на день должен был выйти новый альбом, так что Юнги, несмотря на всё своё обычное внимание, не появлялся сутками. Вместо этого Т/И получала цветы каждые пару дней с записками, призывающими к заботе и любви к себе.

Спустя пару дней альбом всё-таки вышел, и тогда Мин и правда звонил ей раз в пару дней, излагая наскоро все события ближайших дней. “Когда это закончится, было бы неплохо съездить куда-нибудь уже вместе”, - говорил он уставшим голосом. Час за часом, они разговаривали о той невероятной совместной жизни, которая им предстояла, не будь оба так заняты сейчас. “Я надеюсь, что ты не чувствуешь себя плохо в таком завале”, - каждый раз повторяла Т/И, обеспокоенная тишиной голоса молодого человека.

В середине осени деньги на счету девушки закончились. Она долго смотрела на скромную цифру на экране банкомата, затем забрала карту, развернулась и пошла домой. Оказавшись в квартире, женщина сразу же начала доставать коробки и складывать туда вещи. Вещей у неё насобиралось всего на пять больших коробок. Даже в месте, где Т/И прожила треть своей жизни, не нашлось ничего существенно важного или необходимого. Здесь было пусто. С самого начала и до конца. Только воспоминания о прошедшей и не совсем любви стали огромным чемоданом, который осталось только аккуратно упаковать и взять с собой в предстоящую жизнь. Договор на съём жилья заканчивался через два месяца.

— Что-то случилось?- спросил вырвавшийся на день Юнги, наблюдая молчаливое поведение девушки по дороге в отель.

— Ты знаешь, я так и не нашла работу.

— Но Сеул достаточно большой для того, чтобы поиски были такими затянутыми.

– Юнги, - женщина по-собачьи преданно заглянула в глаза Мину и улыбнулась, - я возвращаюсь домой. Насовсем.

— Проблема в деньгах?

— Возможно. Но это и неудивительно. Я и так слишком долго держалась.

— Ясно, - отрезал он в ответ и посмотрел на неё как-то непривычно серьёзно. - Тогда, проблема только в жилье?

— Это не так уж и мало.

— Получается, что проблемы и вовсе нет.

— Это почему?

— Было бы неплохо, если бы ты переехала жить ко мне.

— Что?… - неверяще переспросила Т/И.

— Я думаю, что я люблю тебя, и мы вместе уже достаточно времени для того, чтобы я не боялся доверять тебе. Так что не знаю, есть ли что-то странное в том, что мы съедемся. В любом случае, если ты хочешь уехать, я не могу держать тебя.

— Я каждый раз так сильно удивляюсь тебе.

— В каком плане?

— Почему ты любишь меня?

— А для этого так уж нужны причины? Когда я впервые увидел тебя, то подумал: “У неё есть всё, чего я когда-либо хотел”. Думаю, мне показалось, что наш образ жизни был довольно похож. Кроме того, ты такая упрямая и решительная, а ещё ты - самая независимая женщина из всех, кого я когда-либо встречал.

— Я была влюблена в другого человека, когда мы начали встречаться, - возразила Т/И нерешительно.

— Да, я знаю. Я даже знаю, в кого. Но я думал, что это больше не так.

— Знаешь? - глаза девушки широко распахнулись, а брови поднялись необычно высоко.- Но…!

— Я не хочу говорить об этом. Ни сейчас, ни когда-либо ещё,- мужчина отвернулся.- Хотелось бы верить, что это в прошлом. И всё же, я не могу заставить тебя любить меня, понятное дело.

— Нет, - тихо пробормотала в ответ Т/И, - это не так. Прости, сегодня я сама не своя. Конечно, я люблю тебя,- сказала женщина и прижалась к руке айдола. - Прости.

========== Чувства и обязанности ==========

Может быть, Т/И всегда не доставало храбрости. Когда она была ребёнком, малышка никогда не осмеливалась сказать слово поперёк деспотичному отцу; когда девушке исполнилось пятнадцать, она не нашла в себе решимости отказать первому парню в близости; в девятнадцать лет она не допускала мысли о том, чтобы сбежать из родного города и начать жизнь там, где её никто не знает; к двадцати пяти женщина так и не начала поиски новой работы и всё ещё покорно выслушивала гневные родительские речи. Глубоко внутри всё грохотало и разрывалось раз за разом, а где-то извне до ушей офисной работницы доносилось только потрескивание льда в стакане с пивом.

— Они в самом деле добьют тебя когда-нибудь, - сказал артист, когда в очередной раз после телефонного разговора Т/И возвращалась в комнату с самым отсутствующим выражением лица. В таком состоянии она могла просидеть пару часов, поджав под себя ноги и игнорируя все внешние раздражители. - Не хочешь сделать что-то?

— Нет, - отрезала женщина.

— Что они говорят? - расспрашивал Юнги, подсаживаясь к ней.

— Ничего хорошего.

— А конкретнее?

— Ты знаешь, я так давно хочу, чтобы в один момент их голоса стали тише, - девушка едва открывала рот. - Не такая уж и большая просьба, да? Но они не замолкают, - голос Т/И пропал, а затем стал тоньше. - Сегодня, завтра, а затем послезавтра… Я хочу жить в спокойствии. Я хочу, чтобы мне не угрожали. Хочу, чтобы они забыли, что я есть, - она начала растирать по лицу солёные капли. - Почему они все ещё звонят, а?

— Чего они просят? - низкий голос был спокойным. Рука Мина крепко сжимала мокрую и дрожащую ладонь возлюбленной. Он смотрел на Т/И, почти не моргая.

— Просят? Они т р е б у ю т денег, - женщина зарылась лицом в колени и медленно помотала головой. - Я не могу сказать, что потеряла работу. Я н е д о л ж н а была увольняться. Ты знаешь, я так устала. Я просто… Не хочу больше… Ничего этого…

— Давай попробуем кое-что, - медленно проговаривал слова Юнги, делая паузу почти после каждого слова. - Ты же всё ещё ищешь работу сейчас, да? Пока не можешь помогать им ты, отправлять деньги буду я. Потом, если ты, конечно, захочешь, начнёшь заниматься этим сама.

— Но!…

— Нет, без “но”, - строго взглянул на девушку Юнги. - Твоя семья, какой бы она ни была, - это уже и моя семья тоже. Всё нормально. Ты не доставляешь мне неудобств, понимаешь? - он чётко проговаривал каждое слово. Т/И смиренно кивнула.

— Угу.

— Одно моё правило. Послушаешь?

— Да.

— Как часто вы созваниваетесь?

— Около трёх раз в неделю.

— Сократим до одного раза в две недели. Просто не бери трубку. Когда звонят - слушай до того момента, пока они не начинают повышать голос. Хорошо? - Мин склонил голову немного вперёд, будто бы проверяя собственную убедительность.

— А если что-то срочное? - шмыгнула носом женщина.

— Они звонят тебе и требуют денег. Думаю, их мало беспокоит твоё мнение по поводу чего-то. По крайней мере, они сами сделали свой выбор. Так что ты думаешь? Ты согласна?

— Угу, - выжала из себя Т/И, затем положила голову на плечо молодому человеку. Она сощурила глаза, и из них одна за другой ещё некоторое время стекали тонкие ниточки водяных линий. Айдол молча положил руку ей на предплечье и мягко поцеловал во влажный лоб. Ещё какое-то время девушка беззвучно плакала, пока не заснула.

Юнги ещё некоторое время сидел неподвижно, вслушиваясь к тревожное сопение возлюбленной. Он смотрел перед собой, но ничего толком не видел. За окном гудел ветер - сильный настолько, что тяжёлые зелёные изодранные листья врезались в стёкла пластиковых окон с глухим стуком. В комнате пахло ароматическими свечами и рыданиями, впервые вырвавшимися на свободу. Спустя время Т/И перестала дёргаться от каждого звука, и голова девушки спадала с плеча артиста. Она стала похожа на маленького котёнка, чья тяжёлая голова так и норовила упасть в миску с едой. Мин хмыкнул, поднял женщину, которая не просыпалась и от такой “встряски”, и уложил её в постель. Он поцеловал возлюбленную в щёку и пару секунд смотрел на её спокойное лицо с едва заметными морщинами между бровей. К нему сон пришёл только под утро.

С того дня, отдалившись от бесконечно тянущихся скандалов, Т/И и в самом деле стала лучше спать. Май стал первым предвестником хорошего лета.