Звонки родителям, однако, так и оставались редкостью. Иногда, во время очередного бесконечного диалога, тянущегося долго, как пытка в руках любителя, женщина начинала говорить о чём-то другом, кроме денег - но даже тогда её перебивали громкие слова о нищете, тяжёлой жизни и откуда-то взявшейся глубокой родительской тоске. “Т/И, когда ты приедешь?- спрашивала родственница уже когда яростные разговоры затихали. - Нам так без тебя тяжело. Не слушай отца, он не со зла всё это… Мы же даже не знаем, как у тебя дела, понимаешь?”. И девушка слушала этот взволнованный слабый голос, пропуская через себя каждое слово и каждую интонацию, выжимая из себя редкие “Я понимаю” и “Всё нормально, деньги пришлю позже”, а затем некоторое время смотрела на список исходящих вызовов. В памяти, в тех отдалённых уголках, куда люди обычно предпочитают не залезать, самой большой гноящейся раной представала крупная и грозная фигура отца, растрачивающая всю энергию только на гневные комментарии и указы, спустя годы всё ещё осуждавшие за “побег из дома”, “обременение семьи” и прочие события, которые являлись грубым преступлением против контроля. Удивительно, как даже сейчас, Т/И раз за разом без раздумий выдавала очередную причину не приезжать домой на праздники или во время отпуска - как будто дом даже издалека оставался клеткой. Как если бы по приезду домой девушку снова душили вечные скандалы и надменное порицание, запреты и наказания. Тогда, девять лет назад, уехать в Сеул с любовью всей жизни казалось хорошей идеей. Ровно до тех пор, пока Т/И не выпал шанс узнать, что её агонизирующая пламенная любовь в один момент станет для кого-то только уютным огоньком в камине. И как здорово, что, когда минуты слабости и сожаления настигали её, когда земля уходила из-под ног, и, когда верным спутником оставался разве что собственный страх, алкоголь всегда оказывался под рукой.

Мин Юнги, как и стоило того ожидать, не проводил с Т/И абсолютно всё своё свободное время, однако он, на удивление, и не пропадал с концами. Иногда пару раз за день девушка могла получить сообщения от айдола, где он рассказывал о своих занятиях в тот день и спрашивал, как успехи в её поиске работы. Мужчина высказывал слова поддержки и в те дни, когда, возвращаясь с очередного собеседования, девушка присылала множество злобных сообщений. “Я не знаю, кого они ожидали увидеть на моём месте, но это явно не человек. Они такие идиоты, ты не представляешь!”- говорила Т/И каждый раз, думая, что собеседник уже отложил телефон, но он спокойно соглашался и спрашивал про другую вакансию, которую девушка упоминала как-то давно.

— Как ты сам? Сильно устаёшь? - спрашивала женщина, когда эмоции понемногу утихали.

— Нас готовят к новому альбому, так что дел достаточно, - отвечал Юнги, и динамик его телефона заглушался подушкой. - Не знаю, когда приеду в следующий раз.

— Может, мне тебя выкрасть?

— Я был бы очень не против, но после этого нас обоих точно убьют.

— О, извини, я не могу умереть до того, как найду работу.

— Хорошо, я буду ждать.

— Мин Юнги?

— Ты хочешь проверить, сплю ли я? Нет, Джин в соседней комнате играет с кем-то в игры. Наверное, тяжело разводить альпак.

— Очень мило, но я хотела сказать кое-что другое.

— Внимательно слушаю.

— Спасибо за то, что так часто звонишь.

— Тогда уж и тебе спасибо.

— За что?

— За связь с обычной жизнью.

— Ого, а я что, общаюсь со звездой? - говорила она с сарказмом.

— А ты знаешь BTS?

— О, это ребята, с которыми ты проводишь всё своё время?

— Да-…– Мин замолк. Т/И могла услышать звуки ударов где-то недалеко. - Кто-то опять ломится ко мне в комнату. Я почти уверен, что это Чимин и его трансляция. Он в последнее время такой активный.

— Вот как? Понятно, - затихла она на секунду, а затем быстро продолжила. - Тогда удачи там. Береги себя.

— Не хочешь поздороваться?

— О, нет, извини, не сегодня. Я о ч е н ь хочу спать.

Изредка Мин Юнги заезжал за Т/И. Она спускалась к машине в злобном негодовании или отчаянии с долей иронии, но при виде знакомого, лицо её становилось менее напряжённым. Девушка вежливо здоровалась, но потом всё равно срывалась на самое забавное возмущение. Айдол выслушивал всю её речь, и только тогда женщина, казалось, обмякала. Она клала разгорячённую голову на плечо кумира и молча смотрела в окно. Мин, в свою очередь, нащупывал костяшки рук своей собеседницы.

По прибытии в номер они оба становились по-настоящему уставшими, и, неожиданно, по-настоящему отдохнувшими. Они заходили в разные по величине номера, затем садились на диван и подолгу разговаривали о длинной веренице собственных неудач. В такие моменты Юнги становился, наверное, самым несчастным человеком во вселенной. Он опускал голову и смотрел куда-то в пол и из раза в раз самыми разными словами собирал воедино одну простую и понятную истину: “Я так сильно устал”. Т/И не произносила ни единого слова. Вместо этого, она поправляла его волосы и обнимала плечи мужчины обеими руками. Бывало такое, что вдвоём они подолгу сидели в тишине, и их дыхание становилось необычайно ровным, а затем Мин делал один, очень глубокий вдох, мягко целовал женщину в лоб, подходил к телефону и заказывал еду. Когда он снова возвращался к дивану, Юнги обнимал девушку и говорил еле различимые из-за низкого голоса слова благодарности. Остаток вечера двое смотрели фильмы, ели и выпивали, разговаривая друг с другом так, будто им нужно набраться сил перед разлукой.

Таким образом прошла половина лета. Наступил ужаснейший в своей жаре август, и дела с работой обстояли ничуть не лучше, чем пять месяцев назад.

— Как быстро наступает утро, - сказала Т/И в одну из невыносимо знойных ночей, уставшая от любви. - Такое чувство, будто время стало лететь намного быстрее.

— Может, оно и к лучшему, - отзывался Юнги.

— Почему?

— Потому что хорошо, когда всё плохое проходит быстро. День за днём, ты всё ближе к работе. Наши встречи, в свою очередь, - облегчение для меня.

— Наши с тобой встречи, да?

— Ну, а какие ещё?

— А когда ты встречаешься с другими, что чувствуешь? - девушка подвинулась ближе к говорящему и выжидающе глянула на него.

— Погоди,- поднялся айдол и слегка отодвинулся, - встречаюсь с кем?

— С другими женщинами, - ответила она спокойно, всё ещё не сводя глаз с собеседника.

— Не понимаю. Зачем мне видеться с кем-то ещё?

— Ты же мужчина. Вам всегда одиноко и всегда нужен секс. Иногда мы видимся раз в две или даже три недели. Хочешь сказать, всё это время ты бережёшь силы для меня?

— Ты же была в отношениях до меня?

— Да.

— И тебе изменяли?

— Да, - голос её дрогнул.

— Каждый раз?

— Получается, что так,- женщина отвела взгляд, отодвинулась и поджала губы.

— Ты встречалась с животными? - переспросил он с какой-то насмешкой. - Это странно - спать с кем-то ещё, когда ты в отношениях. Я и не думал, что такую очевидную вещь нужно говорить вслух.

— Мы встречаемся? - недоверчиво произнесла Т/И и подползла будто бы ещё ближе к кумиру.

— А разве нет? - ответил Юнги не менее удивлённо, посмеялся, и, не дождавшись ответа, взял руки Т/И и посмотрел ей прямо в глаза. - Мне так жаль, что ты сталкивалась с такими людьми раньше. Но это неправильно. Мне нравится проводить с тобой время, - он поцеловал её в правую щёку, - и я бы не хотел потерять тебя по такой нелепости.

— Пожалуйста, не говори ничего больше, - взмолилась Т/И и прижала свои губы к губам партнёра. Она отстранилась и внимательно посмотрела на его лицо, чуть не плача. - Я впервые чувствую себя в безопасности. Спасибо. Спасибо. Спасибо!

Ещё несколько недель пролетели для Т/И в напряжённом томлении. Она не перестала ходить на собеседования, однако каждый отказ теперь сопровождался истерикой “молчаливой” - она приходила домой, заново пересчитывала оставшиеся сбережения и на пальцах высчитывала все расходы. И чем больше времени проходило, тем чаще девушка становилась жертвой очередной ужасной панической атаки. Мир вокруг плыл и сужался, и в этот раз ей не нужен был алкоголь для того, чтобы почувствовать искажение пространства.