Василиса поняла, что её провоцируют. Причем даже не скрывая этого… интуиция взвыла рупором, требуя остановиться, шагнуть назад, пока не поздно, но девушка слишком далеко зашла, чтобы бежать побитой собакой.

— И кто же, — прошептала она, не отводя взгляда. Эти светлые, почти прозрачные радужки смотрелись дико на фоне черных волос и черной одежды Драгоция.

— Видишь, Маришка, мы нашли темы для разговоров и без тебя, — Рэт даже не обернулся к девушке, все также сканируя Василису. — Так что можешь идти… и проследи, чтобы нас с малышкой Огневой не беспокоили.

— Рэт, — Резникова тронула его за плечо. — Не стоит…

Василиса плотнее сжала кулаки, чувствуя, как холодок ползёт по спине. Нет, не морщиться, не кривиться. Не опускать взгляд.

— Мы просто пообщаемся, ничего такого, — Драгоций будто бы в подтверждении выпрямился, убрав руки в карманы. — Я не собираюсь есть её.

Маришка кинула на Василису последний странно-задумчивый взгляд, после чего пошла к выходу. В дверях она ещё раз обернулась, словно борясь с собой, но потом рывком нажала на ручку и исчезла. Огнева скрестила руки на груди, желая выстроить невидимую стену между собой и Драгоцием.

Девушка подошла к подоконнику и одной ногой уперлась в стену. Так была неплохая точка опоры и если что она сможет хорошенько так заехать ему в живот, ну или чуть ниже.

— Ты такая боевая… от кого решила обороняться?

Говорить «от тебя» было бы не лучшим началом разговора.

— Я всегда такая, — девушка убрала с плеча волосы, — в наше время лучше быть начеку… Но, кажется, это я должна задавать вопросы.

А ведь он совершенно трезвый… от него не пахнет ни алкоголем, ни дымом, только какими-то цитрусовыми духами. Василиса не знала, радоваться или нет такому открытию.

Рэт молчал, из-за чего Огнева решила продолжить:

— Так что там с моим братом? Когда вы успели стать закадычными друзьями?

— Ну, скажем так, у нас нашлось много общих тем: крутые тачки, Астроградская Лига, ах и надоедливые родственнички. Ваш Норт такой ранимый.

Василиса выдержала его насмешку спокойно.

— И как давно ваша семья начала оказывать бесплатную психологическую помощь?

— А с чего это она должна быть бесплатной? — Рэт наклонил голову, подходя к Василисе ближе. — За любую помощь рано или поздно придётся платить…

— И чем же расплатится Норт? — он почти дотронулся своей ногой до её выступающей коленки.

— Своим неоценимым и наипрекраснейшим обществом, — и прежде чем она успела понять, шутит ли он, Рэт достал телефон. — А теперь вернёмся к теме надоедливых родственничков… Ты знаешь, у меня тоже есть один. И раз Норт ноет нам, то, получается, я просто обязан поныть тебе.

Василиса выставила коленку твёрже, пытаясь как-то отгородить себя. Ей стало будто бы не хватать воздуха, и в груди гулко забилось сердце.

— Не обещаю быть столь же понимающей…

— Вот смотри, Фэш Драгоций… — он сделал паузу, видимо, стараясь уловить её реакцию, — я звал его развлечься с нами, но этот шельмец сказал, будто у него полно работы и он плохо спал всю ночь… короче нашёл самые примитивные отмазки. И это для меня, его собственного же кузена!

Василиса дернула ртом, показывая, как её тронул сей рассказ. Сердце сжалось ещё сильнее.

— Может, ты ему насолил чем-то? Знаешь, среди родственников это частое явление.

— Возможно, — Рэт кивнул, продолжая слепить экраном, — я так тоже подумал… подумал, что он мог бы и обидеться на что-то, поэтому теперь мне просто необходимо загладить вину. Есть идеи как?

Он уставился на неё с такой детской непосредственностью, что Василисе стало не по себе.

— Для начала оставь его в покое, — не выдержала она. Этот разговор начинал доставать, похоже больше ничего путного из него не узнать. — А теперь свали с дороги, Рэт Драгоций.

— Ого, меня только что послали, не так ли? — Василиса постаралась встать, но ей ловко перегородили путь. — Нет-нет, малышка Огнева, сначала ты поможешь мне помириться с братцем. Как думаешь, если твой звонкий голосок попросит его примчаться, бросив всё, он послушает?

Сердце жалобно сдавило, и Василиса помолилась про себя, чтобы у кого-то в зале случилось недержание. Ну мара их всех дери, почему в этот туалет ещё не вломилась никакая визгливая девица?

— Нет, не послушает, — девушка постаралась плечом отодвинуть Драгоция. — Потому что я не позвоню.

— Согласен, это придётся сделать мне.

Он начал одной рукой водить по экрану, а вторую положил чуть ли не на её затылок. Глухое, звериной раздражение поднялось откуда-то из желудка, совсем не давая времени одуматься. Ей было страшно, а стало до одури противно. А ещё Василиса отчётливо поняла, что её хотят использовать, как одноразовый платок. Её хотят использовать, чтобы свести какие-то счёты. И не просто с посторонним человеком, а с мужчиной, который ей не безразличен.

Её хотят использовать, чтобы навредить Фэшу.

Красная пелена застелила веки, и Огнева уже не думала. Она делала, как её учил Эрн.

Выпирающей ногой Василиса резко и без предупреждения заехала Рэту в пах, как раз наклон был удачнее некуда. Беднягу перекосило, и он сильнее опёрся на стену. Это были пять секунд шанса. Её шанса. Вторым ударом Василиса выбила телефон. Она собиралась просто перехватить его, но в последний момент Рэт как-то неудачно разжал пальцы и гаджет полетел прямо на плиточный пол.

Раздался тихий хруст.

Василиса поняла, что пора бежать. Она ломанулась вперед, походу вмазавшись бедром в край столешницы, но даже не заметила это. Главное не поскользнуться на луже, главное не поскользнуться…. Маровы туфли. Девушка не слышала, что творится за ней и даже не хотела кидать взгляд в висящие зеркала… нет… дверь, она уже так близко. Просто нажать на ручку, а там уже никто не тронет.

Её поймали где-то на середине пути, больно впечатав в холодную плитку. Щека уперлась в кафель, и в глазах на секунду потемнело. Девушка поняла, что не может толком шевельнуться, а её руки выкручены так, что на утро можно искать синяки.

— Обычно я куда нежнее с девушками, — чужое дыхание прощупало ушную раковину. Огневу затрясло. — Но ты первая начала.

— Отпусти меня… отпусти меня, Драгоций, иначе…

— Побежишь и нажалуешься отцу? — она не видела его лица, но была уверена, что тот усмехается. — Боюсь, ты мало, что вспомнишь из этого вечера… честно, я не хотел прибегать к такому, но…

Василиса не стала дослушивать. Она набрала в легкие побольше воздуха и заорала так, что у самой заболели уши. Драгоций будто бы и ждал этого. Рывком он повернул её к себе и просунул что-то в раскрытый рот.

Огнева закашлялась, сразу же стараясь выплюнуть это… Это было скользким и в какой-то оболочке, которая начала таять прямо во рту… Драгоций зажал ей губы рукой, прижав девушку к животу. Василиса поняла, что ещё немного и случится непоправимое. Она забилась изо всех сил, изгибаясь всем телом и стараясь заехать затылком по его роже… В бешенстве Огнева даже пустила в ход зубы, прикусив кожу.

Драгоций выругался, но сжал девушку лишь плотнее.

— Кстати, можешь не глотать, она и так рассосётся, — усмехнулся он, — и начнёт действовать… хм, через пару минут.

Василиса зашлась в немом рычании, чувствуя, как начинает задыхаться. Эта рука на её лице, огромная сильная рука… её начинало тошнить.

Дверь раскрылась, но Огнева даже не поняла, кто вошёл. Она безвольно обвисла в объятиях, ощущая поднимающуюся легкость.

— А-а! Что вы тут делаете! — чужие голоса звучали будто бы сквозь пену. Сквозь огромные клубы пены.

— У неё передоз, — Василиса догадалась, что под ней раковина, над которой её аккуратно придерживают. И рот… мара, ей перестали зажимать рот. Огнева тут же стала отплевываться слюной… розовой. Мара, что с ней такое…

— Видите, я помогаю ей оклематься…

— Делали бы это на улице… жуть какая.

— Простите, дамы. Мы уже уходим.

Василиса поняла, что её тащат. Она, кажется, повисла на чем-то тёплом, а ещё не всё никак не отпускали. Девушка откинула голову назад, захватив взглядом кусок потолка и размытое светлое пятно. Она начала всматриваться, и пятно начало двигаться, словно его всего облепили стайки насекомых… а голос всё шёл и шёл, от него было не абстрагироваться, хотя так хотелось.