— Кхм… простите. Горло першит.

— Вам налить воды?

Маришка подавила вздох.

— Уже прошло.

Он кивнул, тут же уставившись в раскрытую на столе папку. Как мило, её позвали, чтобы отдать предпочтение стопке бумаг. Маришка подпёрла щеку, решив быть терпеливой. Рок всё выискивал что-то, иногда внося в документы пометки, на неё он даже не смотрел. Девушка от нечего делать принялась рассматривать его склонившийся профиль и подмечать знакомые детали… Нос и лоб точно как у Фэша и Рэта, видимо, это их порода, а вот линия губ и скулы другие. Кажется, его матушка, довольно сбитая женщина, но сынок точно пошёл в жилистого отца… какая марова минутка открытий. Просто проведи вечер с пользой.

— Милый вид за окном, — усмехнулась Маришка. — Это… полотно сплошного асфальта просто прелесть.

Рок оторвался и в упор посмотрел сначала на неё, а потом в окно, словно действительно выискивал нечто прелестное в серой массе. Удачи ему.

— Я думал, вам нравятся другие пейзажи, — наконец, выдал он.

— Я за свободную абстракцию во взглядах.

И снова между ними тишина. Это начинало дергать за нервы, и Резникова решила действовать более рискованно. В конце концов, что она теряет? Только свою гордость, если позволит и дальше так в открытую пренебрегать собою.

Маришка медленно встала, чувствуя на себе косой взгляд. Девушка по-кошачьи плавно подошла к столу, едва ведя пальцем по лакированному дереву. Во рту стало сухо от одной мысли, что сейчас творится в голове у Драгоция. Он весь подобрался, хотя и продолжал хранить на лице невозмутимость, но его ладони чуть сжались, а лоб нахмурился… Резникова встала прямо за плечом мужчины так близко, что их духи сплелись в немом противостоянии, заглушая друг друга. У него — мускат, у неё — жасмин. Маришка наклонилась ещё ниже, и одна прядь скользнула с шеи на чужое предплечье, мазнув его. Рок резко обернулся, и прямой, пробирающий до мурашек взгляд кольнул её. Девушка мягко усмехнулась, будто бы говоря, что надо расслабиться, что она не несёт угрозы… а даже может и наоборот.

— Не люблю, когда уделяют внимание кому-то кроме меня, — вкрадчиво произнесла Маришка, — пускай и стопке бумаг.

— Это очень важная стопка бумаг, — также вкрадчиво ответил Рок, сжав губы до белой линии.

— Значит, я имею полное право ревновать.

Ей показалось, что сейчас что-то случится. Драгоций дёрнулся, и его рука коснулась белой пряди. Вот он повёл по локону вверх, и Маришке показалось, что в волосах тоже есть нервы, иначе как она чувствует это прикосновение? Между тем его пальцы дошли до виска, нерешительно остановившись, словно сбитые с пути.

— Продолжайте, мистер Драгоций… так с вами намного интереснее.

Эти слова осыпали ту хрупкую ниточку, что протянулась между ними. Рок сразу же одёрнул руку, будто обжёгся, и его лицо болезненно скривилось. Маришка подавила растущее разочарование… надо было подпустить его ещё чуть ближе… ну ничего, успеется.

— Сядьте на место, — он кивнул на кресло. Не хватало почесать за ушком, как верного домашнего пуделька, хотя только что мужчина попытался отколоть нечто подобное, вышло так себе. — Я закончу работу и обращусь к вам. Надеюсь, вы сможете просидеть спокойно лишние пять минут?

— Разумеется, мистер Драгоций.

Всё последующее время Маришка вела себя прилежнее, чем школьница, застуканная с сигаретой. Наконец, Рок соизволил переключить внимание на неё.

— Я знаю, что вы достигли определенных успехов в столь щекотливом деле. Хотя, — его взгляд прохладно скользнул по ней, — от вас другого и не ожидали.

— Влюблять в себя ноющих мальчиков — всегда было моей стезёй.

Рок дёрнул губами, словно оценил шутку. Точнее Резникова бы посчитала так, сиди перед ней любой другой нормальный человек, а этому просто губы свело.

— Вам не надо его влюблять. Он должен довериться вам настолько, чтобы… скажите, как у него отношения с отцом?

А ей откуда знать? Точнее, она, конечно, может догадаться, исходя из своих домыслов и наблюдений, но такая база вряд ли сгодится для ответа.

— До задушевных разговоров про семью, тонкорогов и разбитую самооценку мы ещё не добрались.

— С ленцой работаете, мисс Резникова, — а вот теперь мужчина явно улыбался и даже, казалось, подшучивал над ней. А так его лицо куда приятнее и совсем не похоже на отцовское. Но всё равно не её типаж.

— Спешка хороша лишь при ловле жахов, а в таком деле всё должно быть отлажено, как в… ну допустим, как в тех часах, что у вас на стене.

Маришка, наконец, нашла одну вещь, выбивающуюся из офисного интерьера. Эти громоздкие, явно старинные и какие-то нелепые часы с гирьками и металлической совой, расправившей крылья. Жуть, где он их только откопал.

— Вы разбираетесь в часовой механике? — теперь она не понимала, смеётся ли он или действительно интересуется биографией.

— А в ней есть что-то сложное? Завёл, подкрутил, тикает.

Рок секунду смотрел на неё, как на дурочку, а потом тихо рассмеялся. Смех у него вышел сухим, похожим на кашель, и если бы Маришка не видела лица, то вполне бы так и подумала. Но он мара его дери, точно смеялся, пусть и тихо, пусть и почти про себя, но смеялся же.

— Вы, правда, очень удивительная женщина, мисс Резникова.

Какая прелесть, первый мужчина на её памяти, кого заводит разговор о часах.

— Знаете, про вас можно сказать то же самое, мистер Драгоций.

Теперь тишина между ними была какая-то колючая, словно пропитанная мыслями и желаниями, всем тем, что вертелось на языке, но не могло слететь с него. Маришка очень любила такую тишину, ведь одна тонкая грань отделяла её от взрыва. И переступать эту грань было всё равно что покорять новую высоту.

— Вы чувствуете это? — она подняла руку. — У меня мурашки по коже.

— Но окно закрыто… вам дует?

— Нет. Но я совру, чтобы избавить нас обоих от неловкости.

Пора было останавливаться, иначе она снова его спугнёт. Рок Драгоций слишком любил контроль, а она никогда не вписывалась в узкие рамки.

— Значит, на рыбку поменьше вы пытаетесь словить крупную… как это называется? Ловля на малька? — любое напряжение мигом уйдет, если вспомнить о работе.

— На живца, вы хотите сказать, — Рок потёр переносицу. — Разумеется, Норт Огнев интересует меня меньше, чем завтрашняя погода… а вот его отец, признаюсь, может доставить хлопот.

Ого, Рэту будет важно узнать подробности. Значит, Астрагор тоже что-то задумал…

— Не просите, к нему я и близко не подойду, — надо как-то подобраться к сути. — Да и Норт-то не очень может повлиять на отца… думаю, у Фэша с Василисой было бы больше шансов.

— А вы не думайте, — Рок встал, опёршись о стол руками, — вы главное делаете, что от вас требуется, так как всё уже придумали за вас.

Её словно по носу щелкнули, кровь ударила в щёки и Маришка чудом сохранила невозмутимость. Как же она не привыкла, что её так просто могут заткнуть и указать на отведённое место… как же ей хотелось назло всем поступить обратно.

— Я узнаю у Норта про Огнева.

Рок молчал, видимо, довольный её словами. Маришка посчитала себя в полном праве покинуть это место, но перед самым выходом снова обернулась:

— Жаль, что вы не видите моих достоинств, находящихся выше плеч, — холодно усмехнулась она, — но от вас этого и не требуется. Хорошего вечера, мистер Драгоций.

Дверь за ней захлопнулась, а в душе появилось совсем детское и идиотское чувство победы. Словно она вновь та пигалица, что отвоевала роль в школьном спектакле или вскружила голову очередному старшекласснику или… Маришка грустно усмехнулась, как просто ей было радоваться раньше. А Драгоцию она ещё покажет. Он далеко не первый мужчина, недооценивший её и, к сожалению, вовсе не последний.

Маришка поморщилась, вспомнив ещё об одном Драгоции из своего сегодняшнего списка. К нему бы было неплохо заскочить перед выходом и дать знать, что их гениальный план катится к маре в болото. Девушка ещё раз бросила взгляд на закрывшуюся дверь, скорчила рожицу и пошла по коридору.